14. К страждущему должно быть сожаление от друга его, если только он не оставил страха к Вседержителю.
14–21. Не находя в себе сил для перенесения страданий, Иов рассчитывал почерпнуть их в сочувственном отношении к себе со стороны друзей, но обманулся. Желание смерти не ослабевает.
14. Синодальное чтение второй половины стиха представляет неправильную передачу текста союз «ве» «и» переведен выражением «если только», и вставлено отсутствующее в оригинальном тексте отрицание «не» (не оставил). В буквальном переводе весь стих читается так: «к страждущему должно быть сожаление от друга его, и он оставляет страх к Вседержителю». Остающаяся и при такой передаче подлинника невразумительность заставляет экзегетов прибегать к различным толкованиям. Делич понимает союз «и» в значении «иначе» и все место переводит так: «страждущему должно быть оказано со стороны его друга сострадание, иначе он оставит страх Господень», т. е. страждущий без поддержки со стороны друзей может впасть в отчаяние. Другие предлагают такое чтение: «страждущему должно быть оказано сожаление, даже (и) тому, который оставил страх Вседержителя», т. е. был действительно виновен ( Вигуру . Руководство к чтению и изучению Библии. Перевод с французского издания с дополнительными примечаниями В. В. Воронцова. 2 т., вып. 2, с. 265). Но подобное понимание не находит подтверждения в кн. Иова. Его друзья прямо утверждают, что страдания виновного вызывают не сострадание, а чувство ужаса и трепета ( XVIII: 20 ). И если подобного взгляда они держатся и в момент произношения Иовом речи гл. VI ( ст. 20 ), то едва ли бы он стал просить их о сострадании. Естественнее чтение и понимание Делича: Иов ищет сочувствия и поддержки со стороны друзей, чтобы не впасть в полное уныние, отчаяние; он близок к нему, так как сам не в состоянии ободрить себя (ср. 11–18 ).
15. Но братья мои неверны, как поток, как быстро текущие ручьи,
16. которые черны от льда и в которых скрывается снег.
17. Когда становится тепло, они умаляются, а во время жары исчезают с мест своих.
18. Уклоняют они направление путей своих, заходят в пустыню и теряются;
15–18. Надежды Иова на друзей не оправдались: «они неверны», - обманули его ожидания. Их непостоянство в чувствах напоминает непостоянство потоков (χείμαρρους LXX - «зимний поток»), которые бывают полны водою только во время таяния снега, а при наступлении тепла мелеют и во время жары совсем исчезают, бесследно теряются в песках пустыни.
19. смотрят на них дороги Фемайские, надеются на них пути Савейские,
20. но остаются пристыженными в своей надежде; приходят туда и от стыда краснеют.
19–20. Безводные летом, они обманывают ожидающих встретить в них воду караваны (евр., выражения «архот» и «галикот», переведенные «дороги», «пути», означают «поезд путешественников», «караван») Савеян (см. толков. 15 ст. 1 гл.) и Фемы (потомки Измаила от сына этого имени, жившие в Аравии и торговавшие с Египтом) (Быт XXV: 15; XXXVII: 25; Ис XXI: 13).
21. Так и вы теперь ничто: увидели страшное и испугались.
21. Так точно в ничто обратилась дружба прежних друзей: при виде пораженного страшною болезнью Иова они испугались, признали в нем грешника ( XVIII: 10 ), положение которого не может вызывать сочувствия.
22. Говорил ли я: дайте мне, или от достатка вашего заплатите за меня;
23. и избавьте меня от руки врага, и от руки мучителей выкупите меня?
22–23. Иов ничем не вызвал подобной перемены в отношении к себе друзей: он не требовал и не требует от них какой-нибудь жертвы, полагающей конец дружбе (Притч XXV: 17).
24. Научите меня, и я замолчу; укажите, в чем я погрешил.
25. Как сильны слова правды! Но что доказывают обличения ваши?
26. Вы придумываете речи для обличения? На ветер пускаете слова ваши.
27. Вы нападаете на сироту и роете яму другу вашему.
24–27. Не правы друзья, изменив чувствам дружбы, не правы они и в роли обвинителей Иова. Иов согласился бы с друзьями, если бы они указали действительные погрешности в его речах и словах. Он замолчал бы пред правдою (ст. 24–25). Но ведь друзья порицают слова, принадлежащие ветру, слова отчаявшегося (точный перевод ст. 26 будет такой: «порицать ли слова вы думаете? Но ветру принадлежат слова отчаявшегося»), т. е. думают доказать его виновность нечаянно вырвавшимися в состоянии отчаяния, горячности словами, преувеличенность которых очевидна. Основываясь только на таких выражениях, друзья относятся к Иову, как безжалостные кредиторы к юному сироте, наследнику их должника ( «нападаете на сироту» - ст. 27, точнее: «бросаете жребий касательно сироты»); они готовы даже продать его (евр. «тикру», переводимое «роете яму» , происходит от глагола «кара», означающего и «покупать» - Втор II: 6; Ос III: 2. Уподобление друзей купцам во второй части ст. 27 вполне соответствует уподоблению их кредиторам в первой).
28. Но прошу вас, взгляните на меня; буду ли я говорить ложь пред лицем вашим?
28. Слова Иова полны горячности, но они, безусловно, справедливы.
29. Пересмотрите, есть ли неправда? пересмотрите, - правда моя.
30. Есть ли на языке моем неправда? Неужели гортань моя не может различить горечи?
29–30. Уверенный в своей правоте, вполне способный отличить ложь от истины (ст. 30), Иов требует, чтобы друзья «пересмотрели» - изменили свое отношение к нему.
Глава VII
1–10. Вторая половина ответной речи Иова на речь Елифаза 11–21. Невозможность надежды на счастье. Жалобы на Бога, беспричинно наказавшего Иова
1. Не определено ли человеку время на земле, и дни его не то же ли, что дни наемника?
1–10. Во второй половине своей речи Елифаз высказал уверенность, что Иову под условием смиренного обращения к Богу будет возвращено земное благополучие ( V: 8–26 ). Против этого заявления старшего друга и направлена вторая часть речи Иова, доказывающего невозможность для себя счастья.
2. Как раб жаждет тени, и как наемник ждет окончания работы своей,
3. так я получил в удел месяцы суетные, и ночи горестные отчислены мне.
4. Когда ложусь, то говорю: «когда-то встану?», а вечер длится, и я ворочаюсь досыта до самого рассвета.
1–4. Счастье невозможно в настоящее время. Земная жизнь человека тяжела, как военная служба («цаба», ср. Ис 40, 2 (???) - «время борьбы»), как лишенное свободы и полное труда существование наемника; положение же Иова еще тяжелее. Раб вечером пользуется отдыхом, и наемник получает плату за труд (ср. Притч XXI: 6), Иов же ждал успокоения, - облегчения болезни, но напрасно пронадеялся целые месяцы (ст. 3). В течение их он страдал беспрерывно, даже по ночам. Бессонные, не облегчающие болезни ( «ночи горестные» , у LXX - νύκτες οδύιων - «ночи болезней» ст. 3; «ворочаюсь досыта до самого рассвета» - ст. 4), они заставляли его думать: «когда пройдет вечер» (еврейское; «униддад ареб», переводимое в синодальном тексте фразою: «а вечер длится» - ст. 4, может значить: «пройдет вечер») и дожидаться наступлении дня ( «когда то встану?» - ст. 4) в тот момент, когда он еще только ложился.
5. Тело мое одето червями и пыльными струпами; кожа моя лопается и гноится.
6. Дни мои бегут скорее челнока и кончаются без надежды.
7. Вспомни, что жизнь моя дуновение, что око мое не возвратится видеть доброе.
8. Не увидит меня око видевшего меня; очи Твои на меня, - и нет меня.
9. Редеет облако и уходит; так нисшедший в преисподнюю не выйдет,
10. не возвратится более в дом свой, и место его не будет уже знать его.
5–10. Современное состояние Иова таково, что лишает его возможности думать о счастье в будущем. И оно, действительно, невозможно. Он - живой труп, покрытый червями, которые разводятся в теле, принявшем цвет земли ( «тело мое одето … пыльными струпами» , - ст. 5, точнее - «земляною корою»). Разложение же тела - предвестие смерти: мелькающие с быстротою ткацкого челнока дни (ст. 6, ср. Ис XXXVIII: 12) не возбуждают иной надежды, Иов умрет, исчезнет для всех знавших и видевших его (ст. 8, 10 ср. XX: 9 ; Пс XXXVIII: 14; СII: 16), сойдет в преисподнюю, из которой нет возврата для возвращения на землю, к ее благам.
11. Не буду же я удерживать уст моих; буду говорить в стеснении духа моего; буду жаловаться в горести души моей.
11. У Иова нет надежды на прекращение страданий, на восстановление счастья, нет потому и оснований прекратить ропот, как советовал Елифаз ( V: 17 ).
12. Разве я море или морское чудовище, что Ты поставил надо мною стражу?
12. В противоположность ропоту III гл., жалобы направлены теперь против Бога, виновника незаслуженных Иовом страданий. Он не зловредное морское или речное чудовище («таннин») и не море, предел разрушительным действиям которого полагается берегами (Пс CIII: 7; Притч VIII: 29; Иер V: 22), т. е. ни для кого не опасен. Но в таком случае какое же основание держать его под стражею? Ни на минуту не освободить от страданий?
