X. Итак, да знает всякий человек, что пытающийся уничтожать изображение, возникшее вследствие божественной любви и ревности для славы и воспоминания о Христе, или Матери Его — Святой Богородице, или ком-либо из святых, еще же для посрамления диавола и поражения его и его демонов, и не поклоняющийся, и не почитающий, и не приветствующий его как драгоценное изображение и как Бога, — этот человек — враг Христа, и Святой Богородицы, и святых, мститель за диавола и его демонов, делом обнаруживая свою печаль из-за того, что Бог и Его святые чествуются и прославляются, диавол же посрамляется. Ибо изображение есть [своего рода] триумф, и опубликование, и надпись на столбе в воспоминание о победе тех, которые поступили неустрашимо и отличились, и — о посрамлении побежденных и низложенных. Я часто видел, что те, которые сильно любили [кого-либо], смотрели на одежду любимого человека и как глазами, так и устами приветствовали эту одежду, как если бы то был сам любимый ими человек. Следует, по святому Апостолу Павлу, всем воздавать должное: ему же честь, честь; и царю, яко преобладающу, князем же, яко от него посланным; каждому по мере его достоинства.
XI. Где ты нашел в Ветхом Завете или в Евангелии имя Троицы, или слово: единосущный, или ясное описание единой природы Божества, или слово в слово выражения: три Ипостаси, или — одна Ипостась Христа, или буквально два естества! Но, однако, так как святые Отцы, на основании равнозначащих [тем] выражений, находящихся в Писании, определили [все] это, то мы принимаем и предаем анафеме непринимающих. Я же, на основании Ветхого Завета, хочу доказать тебе, что Бог повелел делать изображения. Во-первых, Он повелел [устроить] самую скинию и все находящееся в ней. Также и в Евангелиях Сам Господь спросивших Его с искусительными намерениями о том, позволительно ли давать по дать кесарю, или нет, сказал: Покажите Мне монету; и принесли Ему динарий. И Он спросил их: Чье это изображение? Они же сказали: Кесарево, И сказал Он: отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу (Мф 22:21), Так как динарий имеет изображение кесаря, то он — кесарев, и [поэтому] отдавайте кесарю, также и изображением Христа воздадите Христу, потому что оно — Христово,
XII. Господь, ублажая Своих учеников, сказал: Многие цари, и пророки, и видеть, что вы видите, и не и слышать, что вы слышите, и не слышали (Мф 13:17). Итак Апостолы телесным образом видели Христа, и Его страдания, и чудеса и слышали Его слова. Сильно желаем и мы увидеть, и услышать, и быть прославленными. Те видели лицом к лицу, так как Он телесно присутствовал; мы же, потому что Он не присутствует телесно, как бы через посредство книг, слушаем слова Его и освящаем свой слух и него свою душу, и считаем блаженными, и поклоняемся, почитая книги, через посредство которых слышим Его слова. Так и через посредство иконной живописи мы созерцаем изображение телесного Его вида, и чудес, и страданий Его, и освящаемся, и вполне удовлетворяемся, и радуемся, и считаем себя счастливыми; и благоговеем, и почитаем, и поклоняемся телесному Его образу. А созерцая телесный Его вид, мы представляем себе, насколько возможно, также и славу Его Божества. Ибо, — так как мы состоим из двух частей, составлены из души и тела [2], и душа наша не обнажена, но покрывается [телом] как бы завесою, — то нам невозможно помимо телесного прийти к духовному. Следовательно, подобно тому как через чувственные слова, [которые] мы слышим телесными ушами, мы также понимаем и духовное, так и через телесное созерцание приходим к созерцанию духовному. Поэтому Христос воспринял тело и душу, так как тело и душу имеет и человек. Поэтому из двух частей состоят и крещение: из воды и духа, так же и святая трапеза [то есть причащение тела и крови Христовых], и молитва, и псалмопение; все — двояко: телесно и духовно также — лампады и каждения (фимиамом).
XIII. Но диавол, оставив все, устремился против одних только икон; и столь велика у него ненависть к иконам, что в Луге святого Софрония, патриарха Иерусалимского, даже так написано: Авва Феодор Элиот говорил, что некто подвижник заключил себя на масличную гору. С ним весьма враждовал демон блуда. Итак, в один день, когда тот сильно налегал на него, старец начал горевать и говорить демону: Доколе ты не уступишь мне? Удались наконец от меня! Ты состарился вместе со мною. Демон является ему видимым для глаз образом, говоря: Поклянись мне, что ты никому не скажешь того, что я намерен тебе говорить, и впредь не буду воевать с тобою. И старец поклялся ему: Клянусь Обитающим в вышних, никому не скажу того, что ты скажешь мне. Тогда демон говорит ему: Не поклоняйся этой иконе, и впредь не буду воевать с тобою. Икона же эта имела изображение Госпожи пашей Святой Марии-Богородицы, несущей на себе Господа нашего Иисуса Христа, Заметь, кому подражают запрещающие поклоняться иконам и чьи они орудия? Ибо демон блуда предпочел то, чтобы не было воздаваемо поклонение иконе Госпожи, нежели то, чтобы старец впал в нечистоту блуда, так как он знал, что тот грех — больший блуда.
XIV. Но так как речь — об изображении [или иконе] и поклонении, то постараемся определить надлежащим образом и пространное понятие о них, и, во-первых, постараемся сказать о том, что есть изображение? Во-вторых: Зля иконы введены? В-третьих; сколь много видов изображений? В-четвертых: что может быть изображаемо и что нет? В-пятых: кто первый сделал изображение?
XV. Потом [скажем] и о поклонении. Во-вторых: сколь много способов поклонения? В-третьих: сколь много в Писании находим предметов и лиц, которым поклонялись? В-четвертых, о том, что всякое поклонение происходит ради Бога, Который достоин поклонения по Своей Природе, В-пятых, о том, что воздаваемая иконе честь переходит на первообраз.
Во-первых, что есть икона?
XVI, Икона [или изображение], без сомнения, есть подобие, и образец, и оттиск чего-либо, показывающий собою то, что изображается. Но, во всяком случае, изображение не во всех отношениях подобно первообразу [то есть изображаемому лицу или предмету], ибо иное есть изображение и другое — то, что изображается, и, во всяком случае, между ними замечается различие, так как это не есть иное и иное не есть то. Я хочу представить некоторый пример: изображение человека, хотя и выражает форму его тела, однако не заключает в себе душевных его сил, ибо оно не живет, не размышляет, не издает звука, не чувствует, не приводит в движение членов; и сын, будучи естественным образом отца, [однако] имеет нечто различное по сравнению с ним, ибо он — сын, а не отец.
Во-вторых, ради чего существует изображение?
XVII. Всякое изображение делает ясными скрытые вещи и показывает их. Я хочу представить некоторый пример: так как человек, потому что душа его облечена телом, как ограничиваемый местом и временем, не обладает неприкосновенным знанием ни невидимого, ни того, что будет после него, ни того, что отделено местом и находится на далеком расстоянии, то для указания знанию пути и объяснения, и обнаружения скрытого придумано изображение; вообще же — для пользы, и благодеяния, и спасения, чтобы, при помощи делаемых известными и торжественно открываемых [через посредство икон] предметов, мы распознали то, что скрыто, и возлюбили прекрасное и соревновали ему, от противоположного же, то есть зла, отвратились и возненавидели его.
В-третьих, сколь много видов изображений?
XVIII. Виды же икон суть [следующие]: пер~ вый образ есть, конечно, естественный. Ибо относительно всякой вещи прежде всего необходимо, чтобы она была согласною с условием и порядком своей природы [3], и [только] затем необходимо быть тому, что совершается искусством и подражанием. Например, прежде всего необходимо, чтобы существовал согласно с условием и порядком своей природы человек, которого бы потом искусство выражало и изображало через подражание. Поэтому первый — естественный и во всем сходный образ невидимого Бога — Сын Отца, являющий в Себе Отца. Ибо Бога не видел никто никогда (Ин 1:18). И опять: Это не то, чтобы кто видел Отца (Ин 6:46). А что Сын — образ Отца, говорит Апостол: Который есть образ Бога невидимого (Кол 1:15). И к евреям: Сей есть сияние славы и ипостаси Его (Евр 1:3), И что Он в Себе Отца, [об этом] говорит Господь: Столько времени Я с вами и ты не знаешь Меня, Филипп? Видевший Меня видел Отца (Ин 14:9) — [говорит именно] после того, как Филипп сказал в Евангелии от Иоанна: по кажи нам Отца, и довольно для нас (Ин 14:8), Сын — естественный образ Отца, совершенно равный, во всех отношениях подобный Отцу, кроме того, что не нерожден и не Отец, Ибо Отец — нерожденный Родитель; Сын же — рожден и не Отец; и Дух Святой — образ Сына. Никто не может назватьИисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор 12:3), И так Святого Духа мы узнаем Христа, Сына и и в Сыне созерцаем Отца, Ибо по природе — вестник ума; дух же — обнаружитель слова. Подобный же и совершенно равный образ Сына — Святой Дух, в одном только отношении имея различие [с Ним]: в том, что Он исходит. Ибо Сын хотя рожден, но не исходит. И каждого отца естественный образ — сын. И это первый род изображения: естественный.
