Этот порок весьма распространен. И это наихудшее из всех зол, чинимых сатаною против учения о вере — во многих людях он вскоре преобразует дарованную нам Христом свободу в повод к угождению плоти. Иуда сетует об этом же в своем послании (стих.4): “Ибо вкрались некоторые люди, издревле предназначенные к сему осуждению, нечестивые, обращающие благодать Бога нашего в повод к распутству...” Ибо плоть просто не понимает учения о благодати — что мы оправдываемся не делами, но лишь одною верою, и что Закон не имеет над нами власти. Посему когда она [плоть] слышит это учение, то превращает его в повод к распутству и немедленно приходит к такому выводу: “Если у нас нет Закона, то давайте жить, как нам хочется. Давайте не делать ничего доброго, давайте не давать нуждающимся. И тем более тогда нет нужды сносить какое-либо зло. Ведь нет Закона, который обязывал бы нас к чему-то или ограничивал нас в чем-то”.
Таким образом, существует двойная опасность, хотя первая более терпима, чем вторая. Если не проповедуются благодать и вера, то никто не обретает спасения. Ибо одна лишь вера оправдывает и спасает. С другой стороны, если вера проповедуется, то большинство людей понимают учение о вере по-плотски, превращая свободу духа в свободу плоти. Это можно наблюдать в наши дни во всех классах общества — как в верхах, так и в низах. Они все утверждают, что являются евангелистами, и все хвалятся своею христианскою свободою. Тем временем, однако, они относят ее [свободу] к своим похотям, обращая в скупость, половое вожделение, надменность, зависть и т.п. Никто не исполняет своих обязанностей верно, никто не служит другим любовью. Такое поведение часто столь сильно раздражает меня, что у меня появляется желание, чтобы эти “свиньи, попирающие ногами жемчуг” (см. Мат.7:6) оставались под тиранией папы. Ибо эти обитатели Гоморры не управляемы Евангелием мира.
Более того, мы, учителя Слова, сами не исполняем наших обязанностей здесь, во свете истины, с тою же заботою и тем же усердием, с какими мы это делали во тьме невежества. Чем больше мы уверены в свободе, дарованной нам Христом, тем мы более безответственны и ленивы в проповедовании Слова, в молитве, в совершении добрых дел, в перенесении зла и т.п. И если бы сатана не терзал нас, подвергая изнутри духовным скорбям, а снаружи — гонениям со стороны врагов, презрением и неблагодарностью со стороны наших же последователей, то мы впали бы в полное самодовольство, леность и неспособность ни на что хорошее. И настало бы время, когда мы утратили бы познание Христово и веру в Него, оставили бы служение Слова и стали бы искать более удобного образа жизни, более подходящего для нашей плоти. Именно это и начинают делать многие наши последователи, побуждаемые тем, что трудящиеся в Слове не только не имеют содержания [средств к существованию] от этого, но даже переносят позорное обращение со стороны тех, кого проповедуемое ими Евангелие освободило от ничтожного существования в папском рабстве. Отрекаясь от бедного, переносящего оскорбления и горести образа Христа, они начинают торговлю и служат не Христу, но собственному чреву (Рим.16:18), и результаты этого им придется испытать в свое время.
Мы знаем, что дьявол сидит в засаде, поджидая особенно нас, имеющих Слово, ведь он уже подчинил остальных пленников своей воле, и что он вознамерился отобрать у нас Свободу Духа или, по меньшей мере, превратить ее в разнузданность. Посему, подражая примеру Павла, мы заботливо и усердно учим и увещеваем своих сторонников не думать, будто эта свобода Духа, полученная ценою крестной смерти Христа, была дана им в качестве повода к угождению плоти или, как говорит Петр, “для прикрытия зла” (1Пет.2:16), но [она была дана им] для того, чтобы они служили друг другу любовью.
Таким образом, как мы сказали, Апостол связывает христиан посредством этого закона о взаимной любви, чтобы удержать их от злоупотреблений своею свободою. Посему благочестивые должны помнить, что ради Христа в сердце своем, перед Богом они свободны от проклятия Закона, от греха и от смерти, но что по плоти они связаны. Здесь, согласно заповеди Павла, каждый любовью должен служить другому. И пусть каждый соответственно своему призванию стремится исполнять свои обязанности, помогая ближнему своему, как он только может. Это то, чего требует Павел от нас словами: “Любовью служите друг другу”, не позволяя святым иметь свободу во плоти, но налагая на них обязанности.
Конечно, невозможно учить и убеждать людей недуховных в том, что среди нас должна иметь место взаимная любовь. Христиане соглашаются с этим добровольно. Но когда [все] другие слышат, как провозглашается эта свобода, они сразу же делают вывод: “Если я свободен, то имею право делать все, что мне угодно. Если эта вещь принадлежит мне, то почему я не могу продать ее по максимальной цене? Опять же, если мы не обретаем спасения за счет добрых дел, то зачем давать что-то бедным?” Становясь чрезвычайно самодовольными, такие люди сбрасывают это иго и обязанности [ограничения] плоти, превращая свободу Духа в распущенность и похоти плоти. Хотя они не поверят нам и поднимут нас на смех, мы все же скажем этим самодовольным насмешникам, что если они используют свои тела и свои способности для удовлетворения собственных похотей — чем они, несомненно, занимаются, отказываясь помогать бедным и делиться с ними, но обманывая своих братьев в торговле и делах и не брезгуя никакими методами, чтобы завладеть чем-то,— тогда, вопреки всем их громким заявлениям, они вовсе не свободны, они утратили как Христа, так и свободу, являясь рабами дьявола, так что теперь под вывескою “христианская свобода” их состояние в семь раз хуже, чем было когда-то под гнетом папской тирании (Мат.12:43-45). Ибо когда демон, изгнанный из такого человека, возвращается назад, он приводит с собою семерых духов, которые еще злее, чем он сам. Таким образом, их последнее состояние становится хуже первого.
Мы, в свою очередь, имеем божественную заповедь проповедовать Евангелие, ради Христа возвещающее всем людям, если они только веруют, дар свободы от Закона, от греха, от смерти и от гнева Божия. Мы не намерены, да и не вправе утаивать эту свободу, затмевать или отменять ее с тех пор, как она была провозглашена публично через Евангелие. Ибо Христос достиг ее Своею крестною смертью и даровал ее нам. Равно как мы не способны заставлять этих свиней, бросающихся сломя голову в похоти плоти, своим телом и своим имением служить окружающим. Но мы делаем то, что можем. То есть мы усердно увещеваем их, что это им следует делать. Если наши предупреждения не достигают успеха, то мы препоручаем это дело Богу, Которому оно принадлежит в любом случае. Когда придет время, Он накажет их. При этом нас утешает тот факт, что наш усердный труд среди благочестивых не пропадает даром, и многие из них, несомненно, избавлены нашим служением от дьявольского рабства, обретя свободу в Духе. Эти немногие — те, которые признают славу этой свободы, но в то же время готовы служить другим любовью, и которые знают, что по плоти они обязаны братьям своим — несут нам счастье, превосходящее печаль, производимую теми многими, которые злоупотребляют этою свободою.
Павел выражается ясными и точными словами, когда говорит: “К свободе призваны вы”. Чтобы никто не подумал, будто он имеет в виду свободу плоти, Павел сам уточняет, о какой свободе идет речь: “Только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти, но любовью служите друг другу”. Итак, каждый христианин должен знать, что в сердце своем [в совести своей] он был поставлен Христом господствовать над Законом, над грехом и над смертью, и что они не имеют над ним власти. С другой стороны, он должен также знать, что на тело его [на плоть его] наложена обязанность, и он должен служить ближнему своему любовью. Те, кто понимают христианскую свободу как-то иначе, используют преимущества Евангелия к своей же погибели и являются еще большими идолопоклонниками, чем они были при папстве — идолопоклонниками, прикрывающимися именем “христианин”. И далее Павел, опираясь на Декалог, показывает — что значит “служить любовью”.
14. Ибо весь закон... и т.д.
Заложив основание христианского учения, Павел “строит... на этом основании из золота, серебра, драгоценных камней” (1Кор.3:12). Он говорит в Послании к Коринфянам (1Кор.3:11): “Никто не может положить другого основания”, отличного от Иисуса или праведности Христовой. На этом основании он теперь созидает добрые дела, причем эти дела действительно добры, и все это он вкладывает в короткую заповедь: “Люби ближнего твоего...” Он как бы говорит: “Уча, что вы должны служить друг другу любовью, я имею в виду то, о чем Закон говорит повсюду (Лев.19:18): ‘Люби ближнего твоего, как самого себя’”. Это правильное истолкование Писания и заповедей Божиих. Софисты понимают слово “любовь” совершенно бездушно и суетно. Они утверждают, что “любить” — значит не что иное, как желать кому-то благополучия, или что любовь — это наследуемое разумом качество, посредством которого человек выявляет побуждение своего сердца, или деяние, которое они называют “желанием добра” . Это совершенно скудная, ограниченная, “математическая” любовь, которая, так сказать, не воплощается и не совершает деяний. Павел же, напротив, утверждает, что любовь должна служить, и что если она не делает этого, то она и не любовь вовсе.
