Чрез крещение люди «прицепляются истинной Лозе», становятся Ее ветвями не в том только смысле, что они «одеваются пресветлою и предрагою правды Христовой одеждою, яко порфирою царскою» (св. Тихон {111} Задонский), но они воспринимают Христа в себя, внутри по расположениям своей души становятся Христовыми (1 Кор. 15, 23), сообразными Ему. «Вот, — говорит преп. Макарий Египетский, — основание пути к Богу: с великим терпением, с упованием, со смиренномудрием, в нищете духовной, с кротостью шествовать путем жизни; сим человек может сам в себе приобрести оправдание, а под оправданием разумею Самого Господа». Здесь говорится о жизни по крещении, но эта жизнь, как увидим, служит только развитием того, что получено при крещении. При крещении же человек не усвояет себе лишь то, что совершил Господь, а воспринимает путем решения святыню, т. е. жизнь по воле Божией. «Исповедание, что не примет (человек) на себя более греховной тины и на жизненном пути не коснется земной скверны, делается, по словам св. Григория Нисского, входом святыни в уготованную так душу; святыня же — Господь». Душа не внешне участвует в плодах смерти или праведности Христовой, а воспринимает в себя Христа, облекается в Него.
{112}
«Совлекшись ветхого человека и отъяв покрывало сердца, душа, — продолжает св Григорий Нисский, — отверзла вход Слову, и, когда Оно вошло, делает Его своею одеждою, по руководству апостола, который повелевает совлекшему с себя плотское одеяние ветхого человека облечься в ризу, созданную по Богу в преподобии и в правде (Еф. 4, 24). Одеждою же называет Иисуса».
Облечение во Христа состоит в том, что человек твердо блюдет путь Христов, нисколько не уступая пред искушениями мира и плоти. «Нельзя быть Христом, не будучи праведностью, чистотою, истиною и отсутствием всякого зла; нельзя быть и христианином (облеченным во Христа), не показывая в себе сродства с этими именами». Облечься во Христа значит, таким образом, принять Христово настроение и путь.
Св. Кирилл Александрийский говорит: «Лицезрения Своего (т. е. вечного блаженства) удостаивает и познает Бог и Отец одних только тех, которые (не заслугу Христову желают себе присвоить, а) имеют духовное сродство с Сыном и обогатились от Него и чрез Него духовным возрождением». {113} Начальная ступень этого уподобления Христу полагается при крещении и состоит в том, что верующий прилепляется ко Христу
«Он есть виноградная Лоза, а мы срослись с Ним наподобие розог, связываемые с Ним чрез освящение единением по Духу»
(ср. Ин. 15, 1, 2, 5). Однако это прилепление нельзя представлять себе иначе как в виде дела свободного, или, точнее, настолько же свободного, насколько и благодатного; и это потому, что и «духом говорящими и пламенеющими любовию к Богу» мы можем быть только тогда, когда «прилепляемся ко Христу верою и жительством добрым и согласным с законом», т. е. свободным следованием закону Христову. «Причастие Христово святые и чистые души напояет, а в душах, не так настроенных, вовсе не может утвердиться:
«Святый бо Дух наказания отбежит льстива»
, согласно написанному,
«ниже обитает в телеси повиннем греху»
(Прем. 1, 5, 4). Итак, оказывая услуги обиженным и делами любви прогоняя огорчение братии, избавим себя самих от всякой вины и приобретем отпущение во Христе». Таким образом, получить «отпущение во Христе» или ради {114} Христа, другими словами — усвоить Христову праведность, можно только тому, кто наперед сам избавил себя от всякой вины, т. е. кто «верою и жительством добрым и согласным с законом прилепится ко Христу» и сделается Ему подобным, сродным. Облачение в правду Христову возможно только чрез уподобление Христу.
Св. Тихон Задонский, в творениях которого можно находить немало кажущихся указаний на одно лишь внешнее значение праведности Христовой, сам же дает и ключ, как следует понимать эти внешние определения. «Крещением, — говорит святитель, — все обновляются и пресвятой нрав Христов на себя приемлют, и тако Церкви Святой причисляются». Как же происходит это приятие на себя нрава Христова? Это разъясняется в следующих словах: «Надобно нам с трудом, прилежанием и подвигом искать ныне того, что туне и без труда нашего нам данное от Бога потеряли (т. е. первобытную чистоту и праведность души). Тогда видя Христос таковое души тщание, попечение и труд, по милости своей отнимает от ней безобразие и подает доброту и {115} красоту образа Своего. На сие бо и в мир пришел, якоже поет Церковь: «Христос рождается прежде падший восставити образ». И сие-то есть «отложити нам, по первому житию, ветхого человека, тлеющего в похотях прелестных, обновлятися же духом ума нашего, и облещися в нового человека, созданного по Богу в правде и в преподобии истины» (Еф. 4, 22–24), к чему не малое прилежание, труд и подвиг требуется». Вот основной закон, по которому совершается уничтожение в нас последствий грехопадения: необходим труд, прилежание, нравственные усилия самого человека. Только таким путем человек может восстановить в себе образ Божий, или — что то же — «нрав Христов» или «образ Христов», «Поищем, о христиане, — говорит св. Тихон, — доброты и красоты нашея во Христе, которую во Адаме потеряли; поищем, пока обретается, да и зде ее в душах наших возъимеем, и в пришествии Христовом с нею пред Ним и всем миром явимся, которая тогда не токмо в душах наших будет, но и на телесах явится; и Христос, праведный Судия, видя в нас образ Божий и нас, Себе {116} сообразных, признает нас за Своих и с Собою прославит».
Итак, по разуму свв. отцов, человек облачается в крещении правдою Христовою в том смысле, что он принимает на себя «нрав Христов»; а этот нрав делает его сродным вечному царству Божию и, таким образом, способным к его восприятию в будущей жизни, когда это царство раскроется во всей полноте.
Усвоение правды Христовой по еп. Феофану
Опять считаем не лишним сопоставить эти наши выводы из отеческих свидетельств с такими же выводами преосв. Феофана. Последний весьма часто прибегает к обычному в школьной догматике внешнему представлению душевной жизни человека и, в частности, спасения. Точно так же и праведность Христа, которою человек спасается, часто в устах преосв. Феофана, по-видимому, превращается во внешнее событие, ради которого Бог перестает гневаться на грешника. «Когда человек, — говорит преосв. Феофан, — сделался пре{117}ступником закона, то не мог иначе надеяться на достижение своей цели (т. е. общения с Богом), как чрез усвоение себе чужой праведности. Сия усвояемая праведность восполняет недостаток законности в нашей жизни и дает нам возможность быть близкими к Богу».
«В крестной смерти Господа — очистительная сила греха. Кто крестится, погружается, в смерть Христову, тот погружается в очистительную силу греха. Сия сила в самом действии погружения снедает всякий грех, так что и следа его не остается. Здесь бывает то же, как если бы кто приготовил такой химический состав, в котором, когда погрузят в него какое нечистое белье… всякая нечистота будет снедена. Так и смерть Христова, как очистительная сила греха, снедает всякий грех, как только кто погружается в сию смерть крещением. В крещеном и следа греха не остается: он умер ему».
Здесь иной увидел бы самое крайнее по своей вещественности представление об оправдании. Очевидно, в этих слишком осязаемых образах преосв. Феофан хотел изложить учение о том, что за смерть Хрис{118}тову грехи человеку прощаются. Однако вслед за таким описанием преосв. Феофан спешит оговориться: «Но, — говорит он, — надо при сем иметь в мысли, что в сем умертвии греху чрез крещение ничего не бывает механически, а все совершается с участием нравственно-свободных решимостей самого человека».
В «Письмах к одному лицу в С.-Петербург» мы читаем: «Для того, чтобы совершилось спасение каждого человека, в частности, необходимо, чтобы совмещенные в лице Господа потребности [10] спасения перешли в каждого и им были усвоены. Сие последнее совершает Святой Дух. Словом благовестия возбуждает веру в силу крестной смерти Господа и в купели крещения омывает верующего и от первородного греха и от всех произвольных, обновляя в то же время его духовную жизнь и делая ее сильною противостоять греху и преуспевать в добре. Обе потребности исполняются зараз. Исходящий из купели крещения бывает и оправдан и праведен, всякая вина греха с него снимается, и он желает лишь одного Богу угодного добра и силен на делание его. {119} Это и есть облачение во Христа, в коем потребное для спасения от Христа Господа переходит на верующего крещающегося и ему усвояется не номинально, а существенно. Пока он верует только во Христа, сии потребности суть его, но только номинально, как определенные ему и готовые для него, в купели же крещения они существенно становятся его собственностью». Таким образом, праведность Христова не зачисляется только крещаемому, а существенно принимается им: он теперь «желает лишь одного добра и силен на делание его».
