2. Но посмотри и здесь, какие опять нелепости. Станем выводить заключения тем же порядком, чтобы дознать все бессмыслие. Таким образом они приписывают Духу то, что никогда нисколько Ему не приличествует. А начав с этого, они уже людям приписывают то, что, по их мнению, действительно сказано о Духе. Рассмотрим еще это чтение. Тварь тут называется жизнию; следовательно, она есть и свет, и о ней-то свидетельствовать приходил Иоанн. Отчего же и сам он – не свет? Сказано: не бе той свет. Но ведь он принадлежит к числу тварей? Почему же он – не свет? Каким образом в мире бе, и мир Тем бысть? Тварь ли была в твари и тварь произошла чрез тварь? Как же мир Его не позна?. Тварь не познала твари? Елицы же прияша Его, даде им область чадом Божиим быти (ст. 12). Но довольно уже смеха; я предоставляю вам самим проследовать все эти чудовищные мысли, чтобы не подумали, будто я говорил это просто для забавы, и чтобы не тратить попусту времени. Если те слова сказаны не о Духе (как и действительно не сказаны и как я уже показал), не сказаны и о твари, а несмотря на то, они все еще держатся своего чтения, то наконец отсюда должно выйти еще нелепейшее следствие, – что, как мы уже прежде сказали, Сын произошел Сам чрез Себя. Если Свет истинный есть Сын, а свет этот есть и живот, и живот был в Нем Самом, то, по их чтению, такое заключение необходимо. Итак, оставим его и обратимся к надлежащему чтению и изъяснению. Какое же правильное чтение? Словами: еже бысть надобно закончить предыдущую мысль, а затем начать следующие слова: в Том живот бе. Слова эти значат то же, что и предыдущие: без Него ничтоже бысть, еже бысть. Из всего, говорит, что только существует, ничто не произошло без Него.
Видишь ли, как этим кратким прибавлением евангелист устраняет все могущие представиться несообразности? Сказав: без Него ничтоже бысть и присовокупив: еже бысть, он таким образом обнял все твари, даже и умопостигаемые, и исключил из них Святого Духа. Такое прибавление и нужно было, чтобы на его слова: вся Тем быша, и без Него ничтоже бысть кто-либо не сказал: «если все произошло чрез Него, то чрез Него же произошел и Дух». Я, говорит он, сказал, что все, что ни сотворено, чрез Него произошло, невидимое ли то, или бестелесное, или небесное. Поэтому-то не просто я сказал: все, а – все, еже бысть, то есть все сотворенное. Но Дух не сотворен. Видишь ли, как точно учение? Евангелист только упомянул о сотворении видимых тварей, так как об этом уже прежде учил Моисей; евангелист уже наставленных в этом предмете людей возводит к высшим созданиям, то есть бестелесным и невидимым, и вовсе исключает из числа их Святого Духа. Подобным образом говорил и Павел, вдохновенный благодатию: яко Тем создана быша всяческая (Кол. 1, 16). Вот и здесь опять такая же точность, потому что тот же Дух управлял и душою Павла. И вот, чтобы кто не исключил чего-либо сотворенного из создания Божия, – так как есть твари невидимые, – а с другой стороны, чтобы не включил кто в их число Утешителя, Павел, минуя твари чувственные и всем известные, исчисляет создания небесные и говорит: аще Престоли, аще Господствия, аще Начала, аще Власти (Кол. 1, 16). Частица аще, поставленная пред каждым словом, выражает не другое что, как и те слова: вся Тем быша, и без Него ничтоже бысть, еже бысть. А если тебе кажется, что выражение: Тем[10] как бы уменьшает Его достоинство, то послушай, что говорит Павел: в начале Ты, Господи, землю основал еси, и дела руку Твоею суть небеса (Евр. 1, 10). Таким образом, что сказано у Пророка (см.: Пс. 101, 26) об Отце, как Создателе, то Павел говорит о Сыне, изображая Его не иначе, как Творца, а не так, как бы Он имел значение существа только служебного. А если здесь сказано: Тем (чрез Него), то это так выражено для того только, чтобы кто-нибудь не стал почитать Сына нерожденным. Но что в отношении к созданию Ему принадлежит достоинство, нисколько не меньшее Отца, об этом послушай Его Самого: якоже Отец, говорит Он, воскрешает мертвыя и живит, тако и Сын, ихже хощет, живит (Ин. 5, 21). Итак, если и в Ветхом Завете сказано о Сыне: в начале Ты, Господи, землю основал еси, то Его достоинство, как Создателя, очевидно. Если же ты скажешь, что Пророк говорил эти слова собственно об Отце, а Павел только приписал Сыну сказанное об Отце, то и таким образом выходит то же самое. Да Павел и не решился бы приписать этого Сыну, если бы не был совершенно уверен в равночестности (Отца и Сына). Было бы крайне дерзновенно принадлежащее естеству, ни с чем не сравнимому, относить к естеству меньшему и подчиненному.
3. Но Сын не меньше и не ниже Отца по существу. Поэтому Павел дерзнул сказать о Нем не только вышеуказанные слова, но еще и нечто другое. Выражение: из Него, которое ты признаешь исключительно достойным одного Отца, Павел употребляет и о Сыне, говоря так: из Негоже все тело, составы и соузы подаемо и снемлемо, растит возращение Божие (см.: Кол. 2, 19). Но не довольствуется он и этим; а и с другой стороны заключает вам уста, прилагая выражение: Имже[11] к Отцу, – выражение, которое, по твоим словам, означает меньшее достоинство: верен Бог, говорит он, Имже звани бысте во общение Сына Его (1 Кор. 1, 9). Также: волею Его. И еще: яко из Того, и Тем, и в Нем всяческая (Рим. 11, 36). Но не только о Сыне говорится: из Того, но и о Духе. Так Ангел сказал Иосифу: не убойся прияти Мариам жены твоея: бо рождшееся в Ней от Духа есть Свята (Мф. 1, 20). Равным образом и выражение: о Нем, относящееся к Духу, Пророк не отказывается приложить и к Богу (Отцу), говоря так: о Бозе сотворим силу (Пс. 59, 14). И Павел говорил: моляся, аще убо когда поспешен буду волею Божиею приити к вам (Рим. 1, 10); и ко Христу относит то же выражение: о Христе Иисусе. Таких выражений, безразлично употребляемых, мы можем много и часто находить в Писании, чего не могло бы быть, если бы повсюду не предполагалось одно и то же существо. Не думай также, что в словах: вся Тем быша говорится здесь о чудесах: о них повествовали прочие евангелисты. А Иоанн после этих слов присовокупляет: в мире бе, и мир Тем бысть (ст. 10), – мир, а не Дух, потому что Он не есть творение, а выше всякой твари. Но поспешим далее. Сказав о создании: вся Тем быша, и без Него ничтоже бысть, еже бысть, Иоанн прилагает к тому и учение о Промысле в следующих словах: в Том живот бе. А присовокупил эти слова: в Том живот бе – для того, чтобы никто не сомневался, каким образом все чрез Него произошло. Как в бездонном источнике, сколько ни черпай воды, не уменьшишь источника, так и творческая сила Единородного, сколько бы ни было создано или произведено ею, нисколько от того не уменьшается. Или, лучше, я употреблю более свойственное этой силе сравнение, именно назову ее светом, как и сам евангелист говорит далее: и живот бе свет человеком. Как свет, хотя бы освещал неисчислимое множество предметов, нисколько оттого не уменьшается в своей светлости, так в Боге, и прежде и после сотворения сила нисколько не оскудевает, нимало не умаляется и не ослабевает от многочисленности творения; но, хотя бы надлежало произойти еще тысяче таких миров, хотя бы и бесконечному множеству их, Его сила довлеет на всех, чтобы не только произвести их, но и сохранить после создания. Наименование жизни, употребленное здесь, относится не только к созданию, но и к промышлению о сохранении созданного. Кроме того, говоря о жизни, евангелист полагает основание учению о воскресении и предначинает то дивное благовестие, что, с пришествием к нам жизни, разрушена держава смерти, что по озарении нас светом уже нет тьмы, а всегда пребывает в нас жизнь, и смерть уже не может преодолевать ее. Итак, вполне можно сказать и о Сыне то, что сказано об Отце: о Нем живем и движемся и есмы (см.: Деян. 17, 28). Это и Павел выражает в следующих словах: яко Тем создана быша всяческая… и всяческая в Нем состоятся (Кол. 1, 16, 17). Поэтому Сын называется и корнем, и основанием.
Но, когда слышишь, что в Том живот бе, не представляй Его себе сложным, потому что впоследствии Он говорит и об Отце: якоже Отец имать живот в Себе, тако даде и Сынови живот имети (Ин. 5, 26). Ты не скажешь по этому поводу об Отце, что Он сложен; не говори же и о Сыне. В другом месте сказано, что Бог Свет есть (1 Ин. 1, 5), также – что Он живет во свете неприступнем (1 Тим. 6, 16). Но все это говорится не для того, чтобы дать нам понятие о сложности, а чтобы мало-помалу возвести нас на высоту догматов. В самом деле, так как для народа нелегко было понять, каким образом Он имеет жизнь Сам в Себе, то он и говорил сначала о том, что не так высоко, а потом, научив их, уже возводит к более возвышенным истинам. Тот, Кто сказал, что Ему (Отец) даде живот имети, Сам потом говорит: Аз есмь Жизнь, и еще: Аз есмь Свет. А какой это свет? Свет не чувственный, а духовный, просвещающий душу. Так как Христос говорил: никтоже может приити ко Мне, аще не Отец привлечет его (см.: Ин. 6, 44), то евангелист, предваряя эти слова, и сказал, что Он есть Тот, Который просвещает, чтобы ты, услыша что-либо подобное об Отце, не приписал того только одному Отцу, но и Сыну, – ибо вся, говорит Он, елика имать Отец Мой, Моя суть (см.: 16, 15). Итак, евангелист сперва поучает нас о создании, потом говорит и о духовных благах, дарованных нам с пришествием Спасителя, и означает их одним словом: Живот бе Свет человеком. Не сказал: бе Свет иудеям, но – всем людям, потому что не иудеи только, а и язычники получили познание о Нем, и свет этот прилагается в общение всем. Но почему евангелист не присоединил сюда и Ангелов, а сказал только о людях?
