638
Машиах нагид (מש׳חע׳ד) — «помазанный вождь».
1 Езд. 5:2. Авторы подробного научного комментария склонны видеть в «помазаннике» Иисуса, сына Иоседекова (Иешуа бен Иозадака), первого священника восстановленного Иерусалима (Hartman L.F., Di Leila A. A. Op. cit. P. 251).
От «хрио» (χριω) — помазывать (древнегреч.).
Мат. 26:63–64. В. Н. Кузнецова переводит слово «Христос» и дает: «Ты — Помазанник, Сын Бога?» (Радостная Весть. М, 2003. С. 76). Грядущий — в прямом смысле «тот, кто (пр)идет», поэтому возможны чтения «…Увидите Сына человеческого… идущим по облакам небесным» (там же) или «Сына Человеческого… шествующего по облакам небесным» (Аверинцев С. С. Переводы: Евангелия. Книга Иова. Псалмы. С. 64). «Одесную силы» — отсылка к Пс. 109:1.
Позже ставший архангелом. «Габриэль» — «человек Божий» (древнеевр.).
В консонантном тексте стоят два одинаковых слова: נע׳םשׁ נע׳םשׁ, т. е. без масоретской огласовки это понять невозможно. Например, возможна невразумительная передача написанного как «70 70». Огласовка же указывает, что цифрой «70» («шив'им») является второе слово, а первое нужно произносить как «шевуим». Таким образом получается нечто среднее между множественным числом слова «неделя» в арамейском («шабуин») и древнееврейском («шевуот»). Обычно указывают, что автор механически перевел числительное из одного языка в другой (Hartman L. F, Di Leila A. A. Op. cit. P. 244). Можно сказать и так: автор изобрел для этой особой оказии новое слово, которое в том числе дает возможность расширительного толкования слова «неделя» (что в реальности и произошло).
Кроме католической Иерусалимской Библии.
«Слухом услышите, и не уразумеете; и очами смотреть будете, и не увидите» (Ис. 6:9).
171 г. до н.э.
Современные переводы не разрешают этот вопрос. Наиболее серьезный комментатор честно признается, что текст 26–27-го стихов неясен и темен, хотя и не удерживается от того, чтобы предложить несколько эмендаций (улучшений), дабы придать ему «хоть какой-то смысл» (Hartman L.F., Di Leila A. A. Op. cit. Р. 245). Иерусалимская Библия считает, что в тексте есть лакуна, и прячется за многоточие, а Оксфордская прибавляет, что погибший помазанник «shall have nothing», т. е. «не будет иметь ничего» (русский перевод РБО дает: «Никого у него не останется»). Все это звучит неубедительно. Мы склонны считать, что это место многократно исправлялось еще в античности и не может быть с точностью восстановлено. Обсуждать совпадения (или несовпадения) приводимых цифр с конкретными историческими событиями, как мы уже говорили, бессмысленно.
Дан. 9:24. Данный термин (кодеш кадашим — קדש׳ם קדש ) тоже неоднозначен — это может быть человек, а может — — храмовый алтарь или сам Храм («Святыня святынь», «Святое святых» и т. п.).
Перевод РБО. СП: «Город и святилище разрушены будут народом вождя, который придет» (Дан. 9:26).
Мат. 24:15; Map. 13:14; Лук. 21:20. Мерзость в данном случае — кощунство, влекущее за собой дальнейшее опустошение (запустение). Подробно об этом выражении в тексте Нового Завета: Аверинцев С. С. Переводы: Евангелия. Книга Иова. Псалмы. С. 279–280. Дословно-научное понимание Дан. 9:27 таково: здесь говорится о запустении «в половине седьмины», т. с. в разгар репрессий Антиоха, чему находятся прямые параллели в 1-й Книге Маккавейской: «В пятнадцатый лень Хаслева, сто сорок пятого года, устроили на жертвеннике мерзость запустения, и в городах Иудейских вокруг построили жертвенники» (1 Мак. 1:54). Очистившие же Храм сподвижники Иуды Маккавея «разрушили мерзость», которая была воздвигнута «над жертвенником в Иерусалиме» (1 Мак. 6:7). Однако допустима и даже очевидна разбивка 27-го стиха Книги Даниила на две части и окончание первой словами: «На полседмицы отменит он жертвы и приношения» (перевод РБО), после чего уже отдельно может идти предсказание о «мерзости и запустении», безо всякой связи с конкретной хронологией. Что же все-таки имел в виду автор Книги Даниила? Какое запустение? Какую мерзость?
В любом случае перевод финала 9-й гл. Книги Даниила по версии СП требует корректировки и подробного комментария. Хотя содержащаяся в нем традиция восходит к древности, но «лобовой» перевод давно отсутствует в современных изданиях Библии. Даже в английской King James Bible (нач. XVII в.) стоит слово «Мессия» (все-таки не «Христос»). Тем это пророчество и велико, что отнюдь не прозрачно. Однако некоторые до сих пор считают, будто лишь они одни могут решить, что народу знать потребно — а что нет.
Поэтому следует сказать несколько слов о СП Книги Даниила и об ее связи с историей СП вообще. Во-первых, существует два варианта ее греческого текста, а во-вторых, в еврейском тексте отсутствуют ставшие частью христианской традиции фрагменты, например легенда о Сусанне. Кому же следовать? Идеологическая позиция митрополита Филарета, которому русская культура обязана завершением работы над СП, выражена в работе «О догматическом достоинстве и охранительном употреблении греческого семидесяти толковников и славянского переводов Священного Писания». Приведем здесь только одну из важнейших цитат, самым сильным образом повлиявшую на переводческие интерпретации (включая содержащиеся в Книге Даниила): «Текст еврейский в начале времен христианства был в руках врагов его, и потому мог подвергаться даже намеренному повреждению» (1845 г.).
До того работа над русской Библией прерывалась дважды: в 1826 г., когда было закрыто Библейское общество, и в начале 1840-х годов, когда переведший большинство книг Ветхого Завета профессор С.-Петербургской духовной академии Г. П. Павский был вызван в Священный синод в связи с тем, что использовал их в качестве учебных пособий. Именно 9-я глава Книга Даниила стала камнем преткновения (совместно со знаменитыми пророчествами Исайи, которые мы уже обсуждали, и одним стихом из Книги Иоиля). Объяснения Павского, основанные на обращении к еврейскому тексту, мягко говоря, не удовлетворили комиссию, распространение его работ было признано вредным, а большая часть обнаруженных экземпляров перевода уничтожена. Когда в царствование Александра II Филарету удалось возобновить и завершить работу над СП, большая часть Ветхого Завета вышла в переводе Павского с поправками, сделанными либо с учетом греческого текста, либо по идеологическим причинам. Подробнее см.: Чистович И. Л. История перевода Библии на русский язык. СПб., 1899. Репр. изд. М., 1997.
С современной точки зрения проблема выбора между греческим и еврейским текстами также не вполне разрешима (см. размышление о том, каково может быть переводческое решение в том или ином случае: Аверинцев С. С. Ветхий Завет как пророчество о Новом: общая проблема — глазами переводчика // Переводы: Евангелия. Книга Иова. Псалмы. С. 467–469). Ведь Септуагинта была выполнена с ранней, «домасоретской» версии, которая, в свою очередь, была канонизирована в послеевангельский период, и вовсе не очевидно, что имела бы преимущество перед более древними вариантами, если бы те сохранились. Поэтому для нового русского перевода Библии (а мы верим, что его время придет) обоснованно использование обоих вариантов текста с обязательным учетом филологических открытий нового времени (не стоит забывать и о сирийском переводе Библии, Пешитто, сделанном после Септуагинты, но до фиксации еврейского текста). Надеемся, что императивом тех, кто примет участие в этом предприятии, будет желание как можно точнее донести Слово Божие до своих соотечественников, а не подправить его в соответствии с посторонними факторами. Что касается стиля будущего перевода, то не стоит отбрасывать и его преднамеренную архаизацию: Книга была создана много тысяч лет назад и не может быть передана только нынешней речью. Другое дело, что данная архаизация должна быть выполнена по точным правилам и не вести за собой искажение смысла библейских текстов. Попытка же специально осовременить перевод, наоборот, приведет к его очень быстрому устареванию (см. также: Аверинцев С. С. Комментарии к Евангелию от Матфея // Указ. соч. С. 192–194).
Напомним, что оно стилистически, идейно и композиционно стоит особняком от Евангелий Матфея, Марка и Луки, называемых синоптическими, которые описывают сходные события, следуя примерно одной и той же канве.
