Но Даниил просил царя, и он поставил Седраха, Мисаха и Авденаго над делами страны Вавилонской, а Даниил остался при дворе царя. (Дан. 2, 49)
Арамейское ??? <тэра?> означает «ворота»: очевидно, Даниил получил от Господа указание оставаться при «воротах» (в Синодальном переводе – «при дворе») царя, дабы и далее вразумлять его, имея к нему доступ во всякое время. Исполнение же обязанностей правителя, возложенное на него Навуходоносором, было связано не только с разъездами по всей вверенной ему области Вавилонской (т. е. по центральному округу страны, как это было принято в древности – см., например, Быт. 41, 46 об Иосифе и I Цар. 7, 15–16 – о Самуиле), но и с неимоверной загруженностью делами. Даниил предпочел осуществлять свою прямую миссию, порученную ему свыше и связанную с нахождением при особе царя. «Над делами» же области (в Синодальном переводе – «страны») он посоветовал царю назначить своих товарищей – людей, истинно верных Богу и наиболее благочестивых, но, в отличие от самого Даниила, не наделенных даром пророчества. Их правление (а наместники, в ведении которых находилась столица с ее округом, были самыми влиятельными вельможами) призвано было постепенно готовить жителей Вавилонского царства к познанию единого Бога и Его воли, в то время как сам Даниил в этом же направлении должен был воздействовать на самого царя. Вспомним, что Иосиф в Египте тоже был возвышен по воле Божьей, что выразилось в указе фараона, который
... Поставил его господином над домом своим и правителем над всем владением своим,
Чтобы он наставлял вельмож его по своей душе и старейшин его учил мудрости. (Пс. 104, 21–22)
А в душе как Иосифа, так и Даниила было, как мы знаем, одно-единственное желание: исполнять волю Всевышнего.
Лекция 3
Спасение из огненной печи. Навуходоносор преклоняется перед Всемогущим
Повествование 3-й главы начинается с изложения «выводов» Навуходоносора из своего вещего сна:
Царь Навуходоносор сделал золотой истукан, вышиною в шестьдесят локтей, шириною в шесть локтей, поставил его на поле Деир, в области Вавилонской. (Дан. 3, 1)
Этот поступок царя с несомненностью связан с его сновидением, истолкованным Даниилом: услышав, что «золотая голова» истукана символизирует Вавилон и его, Навуходоносора, собственное царствование, он решает заставить всех подданных поклоняться символу этого царствования, обожествив его. Сколь странен человек в своих духовных метаниях и сколь неожиданные выводы способен он делать из уроков, преподаваемых ему Всевышним! Еще совсем недавно царь прославлял Его как «Бога богов» (Дан. 2, 47) и вполне понимал символический смысл «золотой головы» явленного ему во сне истукана. Теперь же Навуходоносор не только абсолютизирует и буквализирует, но и обожествляет власть этой «головы» (т. е. самого себя)!
После того, как Израильское и Иудейское царства отступили от воли Божьей и не справились со своей миссией распространения Царства Его на земле, Всевышний возложил определенную миссию на государство Вавилонское, поручив Навуходоносору управлять множеством народов и «приставив» к нему Даниила в качестве советника (Иер. 27, 6–11; Дан. 2, 28–30). И Навуходоносор, признав над собою власть Бога Небесного (Дан. 2, 37), мог бы отчасти подготовить вверенные его попечению народы к духовному пробуждению. Но, ведомый собственной гордыней, он вписал свое имя в перечень тех древних (да и современных) «героев», которые, выбирая между прославлением Создателя и эгоистическим самообожествлением, склоняются на сторону второго. Именно это внушал злой дух уже нашим прародителям в раю (Быт. 3, 4–5), и от своего замысла погубления рода человеческого он не уклонится до самого конца «исторического процесса», в котором сам играет не последнюю роль (Иов. 41, 46; Прит. 8, 13; Матф. 4, 8–9; I Тим. 3, 6; Откр. 20, 7–8). И чтобы Навуходоносор все же воспротивился внушению этого злого начала, потребовалось великое чудо (Дан. 3, 26–29)...
... Золотой истукан, воздвигнутый по приказу царя, был «вышиною в шестьдесят локтей, шириною в шесть». Поскольку идол символизировал мощь Вавилонской империи, он и размерами своими должен был соответствовать представлениям жителей Междуречья о самом возвышенном. Вавилонская система счисления – двенадцатеричная, к ней восходит наш счет времени – деление на часы, минуты, секунды, а также некоторые системы мер и весов, например, английская. И поэтому истукан, воплощая своего рода «совершенство», имел упомянутые высоту и ширину. Ведь «60» (12 ? 5) считалось числом величия и успеха. Идол был воздвигнут в долине под названием ???? <Дура?>; в Синодальном переводе – «Деир». Это название восходит к арамейскому корню ??? <дур>, означающему «жить», «пребывать». Возможно, долина с таким наименованием была выбрана не случайно, а в знак того, что Вавилонскому царству, символизируемому золотым идолом, предназначено вечное «пребывание», вечная жизнь на земле. Долина находилась в области (????? <медина?> – «судебный округ») Вавилона, правителем которой, как мы помним, был первоначально назначен Даниил, упросивший затем царя передать эту прерогативу Седраху, Мисаху и Авденаго. Поскольку же именно они были начальствующими в данной области, их неповиновение приказу царя о поклонении идолу было воспринято как прямой бунт (Дан. 3, 12–15). Ведь эти трое людей обладали наибольшей властью, следовательно – наибольшим доверием царя по сравнению со всеми «сатрапами, наместниками. и областными правителями», созванными для празднования «торжественного открытия» истукана (этими, столь знакомыми нам по недавнему советскому прошлому, словами в Дан. 3, 2 переведено арамейское ???? <ханука?> – «обновление», т. е. «ввод в действие»). Все правители – ставленники Навуходоносора были грозно предупреждены глашатаем, что тот из них, кто не поклонится золотому истукану,
... Тотчас брошен будет в печь, раскаленную огнем. (Дан. 3, 6)
Следовательно, описываемое поклонение рассматривалось как своего рода присяга в верности Вавилонскому государству, его великодержавной идеологии и, в первую очередь, самому Навуходоносору. Поклонение сопровождалось игрой большого оркестра на различных музыкальных инструментах (Дан. 3, ст. 5, 7, 10, 15), что символически должно было соотноситься с «гармонией» народов и племен, составляющих многонациональную империю, с их «единством во множестве».
Когда же знатные правители народов повиновались приказу царя,
В это самое время приступили некоторые из халдеев и донесли на иудеев. (Дан. 3, 8)
Причина доноса очевидна: как мы упоминали, «халдеями» в ту эпоху назывались уже не представители определенного народа, а члены особой привилегированной прослойки – господствующей касты магов-мудрецов. Они более, чем кто-либо, имели основания завидовать Седраху, Мисаху и Авденаго – чужеземцам, возвеличенным царем и наделенным столь огромной властью (Дан. 1, 19–20; 2, 48–49).
Конечно же, «подкопаться» под авторитет этих иудейских мужей (к тому времени они перестали уже, конечно, быть «отроками») было заветным желанием халдеев; а тут как раз и предоставлялся такой случай!..
... Сколько раз за всю историю человечества оказывались иудеи в такой ситуации, что, не желая поклониться всеобщему кумиру, вызывали на свою голову гнев властей предержащих! Достаточно вспомнить советскую эпоху, когда при «торжественном праздновании в честь истукана», совершаемом «народами, племенами и языками» многонациональной державы (Дан. 3, 4 и 7), они выпадали из общего ритма, вносили разлад во «всеобщую гармонию» своим «диссидентством и сионизмом» – и тем распаляли «гнев Навуходоносора»! А сколько доносов от «халдеев» поступало по их адресу в соответствующие инстанции!
Итак, донос халдеев был таким:
Есть мужи иудейские, которых ты поставил над делами страны Вавилонской: Седрах, Мисах и Авденаго; эти мужи не повинуются повелению твоему, царь, богам твоим не служат и золотому истукану, которого ты поставил, не поклоняются. (Дан. 3, 12)
Донос, как видим, составлен весьма грамотно (ведь составители-то все же мудрецы.) и содержит ряд обвинений – «по нарастающей» в смысле их убедительности. Напомнив о благодеяниях, оказанных царем чужеземцам – мужам иудейским, халдеи сперва ставят им в вину, казалось бы, недоказуемое – что они противятся царским приказам и не почитают богов, а затем приводят главный аргумент, вполне подлежащий проверке и, в случае своего подтверждения, как бы удостоверяющий правдивость прежних обвинений: «... золотому истукану. не поклоняются». А следовательно – отвергают и авторитет царской власти, и богов страны. Впрочем, о непризнании иудеями многобожия мудрецы Вавилона, конечно, были прекрасно осведомлены и ранее. Просто уличить своих соперников, «поймать их за руку» было затруднительно; теперь же предоставлялась к тому наилучшая возможность. «Во гневе и ярости» (Дан. 3, 13) царь призывает своих иудейских наместников и вопрошает: с умыслом ли они отказываются служить его богам и поклоняться золотому идолу? «С умыслом» – так переведено арамейское ???? <ґа-цда?>, однокоренное с древнееврейским ??? <цуд> — «подстерегать», «ловить», «охотиться». В самом вопросе заключено подозрение о заговоре против царя, в котором якобы могут оказаться замешаны вопрошаемые. Им дается еще одна возможность выполнить царскую волю и поклониться истукану, иначе они обречены на сожжение в печи (Дан. 3, 15).
