9. Я жил некогда без закона; но когда пришла заповедь, то грех ожил,
10. а я умер; и таким образом заповедь, данная для жизни, послужила мне к смерти,
9–10. Апостол противополагает состояние человека до-закона состоянию подзаконному. Там, можно сказать, человек жил, тут - он стал мертв. - Некогда - именно в состоянии детской невинности. Закон с своими запрещениями в то время еще не дошел до сознания Павла, и греховное начало поэтому не было действенно. Это состояние Апостол и называет жизнью ( жил ). «Каждый человек, - говорит Ориген, - жил некогда без закона, когда был дитятей». - Пришла заповедь , т. е. моему сознанию выяснилась непозволительность многих, по-видимому, естественных желаний через заповедь Моисеева закона. - Ожил , т. е. стал проявлять свою жизненную силу, которая до тех пор была нечувствительна. Он как бы спал, а теперь проснулся. - Я умер , т. е. впал в состояние, какое нельзя назвать жизнью. Это состояние постоянного страха пред Небесным Судиею. Человек стал относиться к Богу не как сын, а как раб, который послушен господину только по неволе, по необходимости. Разве это жизнь?!
11. потому что грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею.
10б–11. Указанное выше действие заповеди было совершенно неожиданно для человека. Объяснить его можно только влиянием греха. - Заповедь, данная для жизни . Жизнь, т. е. благополучие внешнее в соединении с внутренним, основанным на тесном общении с Иеговою, была обещана исполнителю закона вообще (Лев XVIII: 5; Втор V: 33), в частности и исполнителю 10-й заповеди. - Послужила . Здесь пропущено местоимение эта (αύτη), которое усиливает мысль. Вместо послужила правильнее перевести: оказалась (ευρέθη). Иоанн Златоуст видит в этом выражении намек на неожиданность и странность того исхода, какой имело дарование людям заповеди. Виною этого исхода были, по его объяснению, сами люди. - К смерти - ближе всего, временной духовной, так как только такая смерть наступила фактически; но потом это выражение может означать и вечную смерть, в противоположность вечной жизни, какую хотел дать своим исполнителям закон. - Потому что грех… Истинною причиною сейчас указанного обстоятельства был грех. Эту мысль, высказанную еще в 8-м ст., Апостол повторяет теперь с большею силою. - Обольстил меня . Как змей обольстил Еву, представил себя ее другом, а Бога - ее врагом, так и грех обольщает каждого человека, рисуя пред ним запрещенное в самом радужном цвете, хотя оно на деле не таково. - Умертвил , т. е. отдалил меня от истинной жизни.
12. Посему закон свят, и заповедь свята и праведна и добра.
12. Здесь Апостол делает вывод из 7–11 стихов. Закон, рассматриваемый, как целое, и каждая его заповедь сами по себе святы , т. е. возвышают человека над грешным миром и требуют преданности Богу от всего сердца. Заповедь, кроме того, Апостол называет праведной , как устанавливающую правильные отношения между отдельными существами, и, след., прямо противоположной греху, и благой , т. е. благодетельной, «уготовляющей жизнь хранящим ее» (Феодорит).
13. Итак, неужели доброе сделалось мне смертоносным? Никак; но грех, оказывающийся грехом потому, что посредством доброго причиняет мне смерть, так что грех становится крайне грешен посредством заповеди.
13. Апостол чувствует нужду еще точнее формулировать решение поставленной им проблемы. Могло ли доброе , спасительное по существу своему, сделаться причиною смерти , т. е. наивысшего зла? (в смысле 10-го стиха). Нет - отвечает Апостол - смерть человеку причинил грех, а не то доброе . Это сделал грех для того, чтобы оказаться, явиться (ίνα φανή - по-русски неточно: оказывающийся грехом ) как грех , т. е. в своей истинной натуре, а таким он явился, причиняя смерть, т. е. высшее зло, посредством того, что само по себе есть благо. Это было необходимым приготовлением к делу искупления, которое и было воспринято людьми тогда, когда для них ясно стало все вредоносное влияние их прежнего руководителя и друга - греха. Грех превратил благословение Божие - закон - в проклятие! Можно ли было после этого с ним пребывать в общении? - Так что грех становится - правильнее: чтобы явился (ίνα γένηται) - выражение параллельное предшествующему: чтобы оказаться . Грех должен был явиться пред глазами человека во всей своей гнусности ( крайне грешен ), и вот он является таким, злоупотребив заповедью Божией ( посредством заповеди ).
14. Ибо мы знаем, что закон духовен, а я плотян, продан греху.
14–25. Причина, почему закон принес человеку проклятие вместо благословения, лежала в испорченности человеческой природы. Человек - существо плотское, и плоть его подпала вполне господству греха, который стал законам для его воли. Однако и в естественном человеке, кроме плоти, есть «душа (или, как выражается Апостол, ум ), и душа не может не признавать пользы закона Божия», хочет его исполнять. Но, к сожалению, это истинное я человека - бессильно в своих стремлениях к добру. Собственно действующим началом является плоть, в свою очередь являющаяся безвольным орудием греха. А так как все-таки душа является носительницей самосознания, то в результате всего получается, что одно и то же лицо и стремится к добру, и делает зло. При таких условиях естественный человек вовсе не может соблюдать закон, и этот последний, не давая человеку оправдания, может приводить его только к сознанию своего бессилия.
14. Закон духовен (πνευματικός). Это слово (πνευματικός) означает происхождение закона из божественного духа (ср. I: 11 ). «Закон написан духом Божиим» (Феодорит). В силу этого он есть «наставник добродетели и враг порока» (Злат.). - А я плотян (σάρκινος), т. е. я, как и всякий другой человек невозрожденный, неискупленный, по своей природе (поэтому Апостол употребляет с 14-го ст. везде настоящее время для описания своего состояния) ищу только того, что приятно. У него есть и добрые задатки, но эти природные задатки едва видны - они обессилены и заглушены. Выражение плотяный не тожественно однако с выражением плотской (σαρκικός). Последнее указывает на такое состояние, в котором человек определяется в своих решениях, и действиях только плотью (σαρξ) и когда добрые задатки уже вовсе не заметны, а первое обозначает только преобладание низшей, физической, жизни (ср. 1 Кор III: 1, 3). - Продан под грех , т. е. вполне завишу от силы греховного начала, подобно тому, как раб зависит от своего господина. Но этим не обозначается необходимость греха, а лишь сила его. «На деле же бывает так, что грешащий в угоду самости и страстям всегда делает это свободно, самоохотно решается на такие дела… Грех представляет дело так, что человек считает более пригодным поступить против закона, нежели по закону - и грешит. Человек может и не грешить, но он только так грехи любит, что на требования правды и не смотрит» (Феофан).
15. Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю.
15. Апостол разъясняет, в чем именно заключается рабство человека греху. - Не понимаю что делаю . Раб не знает, что собственно имеет в виду его господин, заставляя его что-либо совершить. Так и человек, предавшийся греху, действует по слепому инстинкту, который заставляет его делать то, что человеку вовсе и не думалось; человек совершает то, что он сам по себе никогда бы не стал делать. - Не то делаю, что хочу . Из этого ясно, что Апостол говорит во всем этом отделе с 7-го ст. о человеке невозрожденном, ибо возрожденный человек, благодаря помощи благодати Божией, может всегда приводить свое хотение в исполнение, «Бог, - говорит Апостол филиппийским христианам, - производит в вас и хотение и действие, по своему благоволению» (Флп II: 13). - Замечательно, что изображение душевного разлада, какое здесь дано Апостолом, сходится с наблюдениями и языческих философов, которые изображали свое душевное состояние прямо трагическим. Так Епиктет говорил: «что хочет (согрешающий), того не делает, а делает то, чего не хочет» (Euchir. II: 26, 4), а Овидий восклицал: «вижу лучшее и одобряю, а следую худшему!» (Metam. VII, 19).
16. Если же делаю то, чего не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр,
16. Апостол сознает, что его действия не согласны с его внутренними склонностями. Хотя он поступает против закона Божия, тем не менее он не может не сознавать, что закон собственно достоин всякого уважения ( добр - по греч. καλός - собственно: прекрасен ).
17. а потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех.
17. Здесь Апостол вовсе не хочет оправдывать себя - он говорит это только для того, чтобы яснее изобразить свое бедственное состояние. Его личность, его я - уже перестало быть хозяином в своем собственном доме! Там распоряжается только грех. Что может быть невыносимее такого подчинения?
18. Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу.
