13) Посему, благочестивому не должно прибегать к таковым вымыслам; он должен исповедывать, что сущее прежде веков единосущное Отцу Слово напоследок от Святыя Девы и Богородицы вновь произвело образование и создание Адама, усвоив оное Себе единением с ним, и таким образом явился человек Христос предвечный Бог. И мы уди есмы Христовы, по написанному, от плоти Его и от костей Его (Ефес. 5, 30).
Посему, что значит такое соревнование ваше в изобретениях, чтобы человеческим мудрованием определить то, что выше человеческаго разумения. и говорить: «во Христе, вместо внутренняго в нас человека, пренебесный ум»? Какая беззаконная мысль; Какия безсильныя и неприличныя слова неразумеющих во–первых того, что Христос именуется так не единовидно, но что в сем одном имени заключается значение того и другаго, и Божества и человечества. Посему–то Христос именуется человеком, Христос именуется и Богом; Христос есть Бог и человек, и един есть Христос. Поэтому, суетно ваше лжеумствование, по которому намереваетесь видеть во Христе что–то иное, кроме Христа. Ибо тех, может быть, которые называются христами в несобственном смысле, и можно разсматривать, как вы это полагаете. Но единый по естеству истинный Христос неописуем человеческим разумом, как вы на то осмеливаетесь в своей кичливости. Ни Пророк, ни Апостол, ни один из Евангелистов не сказал того, что вы предприемлете говорить, утратив всякий стыд в душе. Ежели есть другой Христос, кроме бывшаго в Нем небеснаго ума, а сей ум совершен; то, по вашим словам, будут два Христа. И оказывается, что сами вы держитесь той мысли, которую, по–видимому, осуждаете. Но небесный ум имели и Пророки, которые небесное и будущее изрекали, как настоящее. Вообще, для чего замышляете утверждать сие, будто бы во Христе не признается внутренний наш человек?
Что же скажете о душе? То ли, что и тело и душа есть внешний человек, как иной назовет плоть и кровь? Но как тело и кровь, будучи видимы, не избегають осязания и уязвления, так докажите нам, что и душа не избегает сего, что и она видима. А если не можете этого доказать, то явствует, что душа не бывает, подобно телу, ни видима, ни убиваема человеком, как сказал Господь (Матф. 10, 28). Посему убедитесь, что внутренний наш человек есть душа. Это доказывает и первое создание, это открывает и последнее разрешение, и не только доказывается это в нас, но видимо было и в самой смерти Христовой. Тело достигло только гроба, а душа снизошла до ада; тогда как места эти разделены великим разстоянием, гроб приял в себя телесное пришествие, и в нем было тело, а ад — безплотное.
14) И почему, когда Господь пребывал там без тела, смерть признала Его человеком? Потому что образ собственной Своей души, неудержимой узами смерти, как удерживаемый ими, явил душам содержимым во узах, Сам представ среди них, чтобы расторгнуть узы душ содержимых во аде, и положить твердый предел воскресению, и чтобы Создателю и Творцу человека, который подверг Его осуждению, Самому собственным Своим присутствием в Своем образе всецело освободить человека. Ибо и смерть превозмогши не покорила себе человеческую душу Слова для удержания во узах, и также тление, мучительски восхитив тело, не производит разрушения, конечно — не без особеннаго о том промышления. Нечестиво представлять себе что–либо подобное. Напротив того, Подвергший изследованию преслушание и Произведший суд произнес двоякий приговор о наказании, сказав земному: земля еси и в землю отидеши (Быт. 3, 19), почему, по Владычнему приговору, тело подвергается тлению, — а душе: смертiю умреши (Быт. 2, 17). И таким образом, человек делится на две части, и осуждается идти в два места. Посему–то потребно стало, чтобы Произнесший приговор Сам отменил приговор Свой, явившись в образе осужденнаго, но неосужденном и безгрешном, чтобы совершилось примирение Бога с человеком, и освобождение целаго человека соделано было человеком в обновлении образа Сына Его, Господа нашего Иисуса Христа. А если можете указать иное еще место осуждения, то справедливо будет сказать вам, что человек делится на три части. И хотя воззван он из двух мест, но остается еще связанный узами в третьем месте. Если же не можете указать иного места, кроме гроба и ада, из которых человек освобожден совершенно, потому что Христос освободил нас в Своем подобном нашему, но совершенном и самом истинном, образе; то почему же утверждаете это, как будто человек не примирен еще с Богом? Для чего приходил Спаситель? Или безсилен был освободить целаго человека? Или возгнушался умом единожды согрешившим? Или убоялся, чтобы Самому не стать причастным греху, если Он–Бог соделается совершенным человеком? Но думающие так исполнены злочестия. — Как определяете вы грех, согласно с злочестивейшим Манихеем утверждая, что грех естествен?
15) Таким мудрованием обвиняете Зиждителя естества. Когда Бог созидал вначале Адама, ужели врожденным соделал ему грех? Какая же была нужда в заповеди? Почему осудил его согрешившаго? Почему Адам до преслушания не знал добраго и лукаваго? Кого Бог создал для нетления по образу Своего присносущия, того сотворил Он по естеству безгрешным и по воле свободным. Завистию же диаволею смерть вниде в мир (Прем. 2, 24), потому что диавол изобрел мысль о преступлении. И таким образом, от преслушания заповеди Божией человек соделался доступным враждебному в нем всеянию. И грех в естестве человека воздействовал уже на всякое вожделение. Не самое естество произвел в нем диавол. Да не будет сего! Диавол — не создатель естества, как нечестиво именуют его манихеи; но преступлением он произвел совращение естества; и таким образом, воцарилась смерть над всеми людьми.
Посему–то, сказано, пришел Сын Божии, да разрушит дела диаволя (1 Иоан. 3, 8). Какия же дела диаволя разрушил Сын Божий? Поелику то естество, которое Бог сотворил безгрешным, диавол совратил в преступление заповеди Божией, и в изобретение греха смерти; то Бог Слово возстановил в Себе естество недоступное диавольскому совращению и изобретению греха. И потому, сказал Господь: грядет сего мира князь, и во Мне не обретает ничесоже (Иоан. 14, 30). Если же князь мира сего не обрел во Христе ни одного из своих дел; то тем паче Христос ни одного из Своих творений не предоставил князю мира сего. Или, когда явил Христос совершенное обновление, диавол не нашел в Нем ничего, чтобы соделано было совершенное спасение целаго человека, и разумной души и тела, и воскресение было совершенно.
Посему, напрасно лжеумствуют ариане, предполагая, что Спаситель восприял на Себя одну плоть, и понятие страдания нечестиво перенося на безстрастное Божество. Напрасно и вы, по другому примышлению мудрствуя подобно им, утверждаете, что Христос употребил в дело совне облекающий, т. е. членосоставный образ, вместо же внутренняго в нас человека во Христе небесный ум. Как же Он скорбел, тужил, молился? Написано: и возмутися духом Иисус (Иоан. 11, 33). Сие же свойственно не плоти неразумной и не Божеству непреложному. но душе, которая помышляет, скорбит, смущается, тужит и разумно чувствует страдание.
16) Поэтому, если не хотите разуметь сие так, то какой изберете из трех предлежащих образов представления, то–есть, мечтания, хулы и истины? Если предположить, что сказанное имеет только вид истины; то и совершившееся должно будет признавать мечтою. А если сказано по самой истине, душа же Господня, имея умом Бога Слово, соделалась совершенно чуждою свойственнаго ей помышления; то нечестиво думать, что непременяемое пременилось до скорби, тоски и смятения. И если в Евангелиях говорится, что возмутися духом Иисус; то Господь указывает на ум, сказав: душа Моя возмутися (Иоан. 12, 27). Если же Господь изъявляет помышление Своей души; то делает сие по сочувствию с нашею душею, чтобы таким образом уразумели мы, что Его это страдание, и исповедали Его безстрастным. Ибо, как искупил Он нас кровию плоти Своей, так помышлением души Своей одерживает за нас победу, говоря: Аз победих мир (Иоан. 16, 33). И в другом месте сказано: давшему нам победу (1 Кор. 15, 57). Но как кровь Христова признается у благочестивых не какою–либо обыкновенною, какова она для неверующих, но спасительною; так и сказанное помышление Христово не человеческою обложено немощию, но изъявляет Божеское естество. И таким образом, Христос именуется совершенным Богом и совершенным человеком; не потому что Божеское совершенство переменилось в совершенство человеческое (что нечестиво), не потому что в Нем признаются отдельно два совершенства (что чуждо благочестию), и не по преспеянию в добродетели и присвоению правды (да не будет сего!); но по полноте бытия, да то и другое будет единый, по всему совершенный, вместе Бог и человек. Посему–то и сказал Господь: ныне душа Моя возмутися и прискорбна. Сказал: ныне, то–есть, когда восхотел; однако–же показал то, что было действительно; ибо не то, чего не было в Нем, назвал присущим Себе, так какбы шла речь о чем–либо мнимодействительном; потому что все сие совершалось по естеству и в самой действительности.
