Теперь блаженная поняла, что ей надобно еще трудиться над собой для Господа: небесные не говорят неправды. И она удвоила труды свои. Она раздала имение свое бедным и стала жить только для искреннего благочестия. В постановлениях апостольских предписывалось: «Да будет всякая вдовица кротка, молчалива, тиха, незлоблива, не гневлива, не болтлива, не двуязычница, не охотница мешаться в чужие дела… Как премудрая Юдифь, известная целомудрием, ночью и днем умоляла Бога за Израиля (Иуд. 9, 1), так и подобная ей вдовица непрестанно возносит к Богу моление за церковь… Ее и око непорочно, и слух чист, и руки не запачканы, и ноги покойны, и уста говорят должное… Она воздержна, благоговейна, стыдлива — поет псалмы, молится, читает священное, постится». Так жила блаженная Клеопатра. Она день и ночь молилась и соблюдала пост. Иначе, она вела теперь жизнь посвятивших себя Богу. Современный ей Палестинский епископ Евсевий так писал об этой жизни: «В церкви Божией два рода жизни. Один течет выше природы и обычной жизни, не заботится ни о браке, ни о рождении детей, ни о земном счастии, совершенно и во всем отделяется от обычного житья, посвящает себя на служение Богу, по полной любви к небесному; избирающие эту жизнь представляются умершими для смертной жизни, остаются на земле по телу, по духом они на небе». При такой жизни преподобной Клеопатры сын и мученик часто являлись ей с неба. В подвигах высокой духовной жизни провела она семь лет и мирно переселилась к мученику и сыну. Тело ее положено было близ мощей мученика. Это было не позднее 327 года.
Отец блаженной Павлы происходил из рода Агамемнонова, а мать из дома Сципионов и Павла Эмилия; муж ее был потомок дома Юлиева. Блистательной знаменитости происхождения соответствовало богатство супругов. Павла была доброй супругой и матерью пятерых детей. Но счастье земное могло повредить доброму сердцу Павлы. И вот Господь посылает ей тяжелую скорбь: любимый супруг умирает, когда ей было 32 года.
Павла, у которой сердце было нежное, неутешно плакала о смерти мужа. Благочестивая и образованная вдова Маркела послужила ей подпорой. Она смягчала скорби ее христианскими утешениями и обратила сердце ее к Господу. Павла стала евангельской вдовицей. Огромное состояние доставляло ей средства отирать слезы сотням семейств бедных. Не было между бедными умершего, которого не хоронили бы за счет Павлы, не было больного, которому не оказывала бы пособия любовь Павлы. Павла отыскивала бедность и горе в огромном городе, чтобы утешить их. Она считала себя несчастливой, если не ей удавалось оказать пособие страждущей семье. Блаж. Иероним, когда познакомился с ней, считал должным говорить ей: «Нет ли излишеств в благотворительности?» Но сам же сознается, что она обезоружила его словами: «Я желаю быть нищею для Господа, обнищавшего для нас».
Сама для себя была она теперь строга. Связи с веселым миром были ослаблены; малую ошибку свою наказывала она сурово.
Когда св. Епифаний Кипрский и Павлин Антиохийский прибыли в Рим по церковным делам (это было в 328 г.), Епифаний и Иероним жили в доме Павлы и она же доставляла все нужное Павлину; беседы со святителями были для нее самым приятным наслаждением.
Старшая дочь ее, необыкновенно даровитая, жившая с мужем только 7 месяцев, готовилась вступить в монастырь, но умерла. Это было сильным ударом для сердца Павлы. Блаж. Иероним должен был утешать ее. «Дочь твоя, — писал он, — перешла в тот мир с прекрасной решимостью посвятить себя Богу; уже более 4 месяцев очищалась душа ее покоем. Ты и не думаешь о том, что говорит тебе Спаситель: Павла, зачем ты скорбишь о том, что дочь твоя стала Моею. Твои слезы — возмущение против Моих забот, оскорбление Мне. Знаю, что надобно уступать природе матери: но излишняя скорбь — не честь для веры».
Брак сына ее Токсотия последствиями изумил Рим и утешил Павлу. Лета, жена Токсотия, была дочь верховного языческого жреца. Кто бы мог подумать, говорит Иероним, чтобы внучка языческого жреца Альбина родилась по обещанию мученика, чтобы деду улыбающемуся лепечущая внучка пела: «Аллилуйя» — и Христову невесту кормил на коленях своих такой старец? Но мы счастливо надеялись: «святый и верующий дом освещает неверующего»? Старый язычник стал христианином.
Вселенский Собор 381 г. наименовал Иерусалимскую Церковь «матерью всех Церквей», а Рим — что такое в христианской истории? Павла сильно желала быть дщерью Иерусалимской Церкви. Это желание внушено было ей другом ее Маркеллой и поддержано Иеронимом. Нелегко было ей расставаться с детьми и с обширной знатной родней. Но в 385 г. знаменитая и богатая патрицианка отправилась с дочерью опасным морским путем на Восток.
На острове Понтии, который прославлен ссылкой знаменитой патрицианки Флавии Домитиллы при Домитияне, видела келлийки; где долго томилась св. страдалица. В Кипре виделась со св. Епифанием, десять дней проведено здесь не для отдыха, а на посещение обителей и храмов. Потом была она в Антиохии у Павлина. «На берегу в Сарепте входила в малый храм Илии, где поклонялась Господу Спасителю; песками Тира, на которых преклонял колена Павел, достигла Акка, нынешней Птолемаиды; полями мегиддонскими, знающими о смерти Иосии, вошла на землю Филистимскую; дивилась развалинам Дора, когда‑то весьма крепкого города; возвратясь, была в Кесарии, где видела дом Корнилия–сотника, обращенный в церковь, и храмины Филиппа, и четырех дев–пророчиц. Видела Лидду, переименованную в Диосполис, славную воскресением Энея; также недалекий от нее Аримафей, селение Иосифа, почтившего погребением тело Спасителя; Иоппию, порт, из которого бежал Иона. Повторив путь, была в Никополе, называвшемся прежде Эммаусом, где Господь узнан был в преломлении хлеба и освятил дом Клеопы в церковь».
В Иерусалиме проконсул приготовил для нее дворец, но она поместилась в маленьком бедном домике. «Она простиралась пред крестом Спасителя, лобызала камень, отваленный Ангелом, и то место, где лежало тело Принявшего на себя грехи всего мира. Сколько тут пролито было слез, сколько вздохов и скорби! Показывали ей столп, окропленный кровью Господа, где, привязанного, Его бичевали. Указывали место, где сошел Дух Святой на 120 верующих».
Раздав бедным что могла, пришла в Вифлеем и посещала пещеру, где родился Христос Господь. «Какое счастье, говорила она, — для бедной грешницы, какова я, лобызать эти ясли, где Спаситель мой лежал младенцем! Надобно ли мне еще искать для себя места, после того, которое избрал для Себя Спаситель мой?»
Посещая окрестности Вифлеема, Павла восходила на Гадер, башню стада, подле которой Иаков пас стада овец (Быт. 37), а бодрствовавшие ночью пастухи удостоились слышать: «Слава в вышних Богу» (Лк. 2, 14). Из Восора была в Есяоле, видела следы дуба Авраамова, Хеврон, Кафар–Сарун и печальное озеро. Потом путешествовала в Иерихон, где видела галгалский лагерь (Ис. Нав. 5); с берега Иордана была в Вефилс и на горе Ефремовой, где отдала честь гробницам Иисуса, сына Навина, и Елеазара, сына Ааропова; прошла чрез Сихем, видела гробницы 12 Патриархов, Севастию или Самарию, где «погребены пророки Елисей и Авдия и тот, которого больше не было из числа рожденных женами, Иоанн Креститель, там поражена и потрясена была она многими странностями. Она видела, как демоны потешались разными мучениями, как люди пред гробницами святых выли по–волчьи, лаяли как собаки, рыкали будто львы, шипели как змеи, мычали как волы, а другие вертелись на голове и через спину макушкой касались земли. Жалела она о всех и о каждом проливала слезы, умоляя Христа о милосердии.
Вдвойне дорогое путешествие: и как совет для благочестия, и как урок для задорного скепсиса поздних полуязычников!
Из Вифлеема мать и дочь отправились посетить пустыни Египта. Они принимали благословение и советы Макарьев, Исидоров, Серапионов и других дивных пустынников.
По возвращении в Вифлеем Павла построила на дороге к Иерусалиму странноприимный дом и монастырь мужской, где бл. Иероним был настоятелем. В Вифлееме устроен был обширный монастырь женский, с тремя отделениями. В воскресенье все собирались на молитву в храм общий, в прочие дни служили богослужение в комнатах молитвы. Все были одеты одинаково, собственности никакой ни у кого, а все было общее; все нужное приготовляли сами работой. Сестрам была предписана строгая воздержанность в речах, ни одно резкое слово не должно было исходить из уст девы, посвятившей себя Богу; «если случалась между ними сварливая, дерзкая, заносчивая, — остановив ее не раз, Павла принуждала ее молиться у дверей трапезы, позади всех сестер, и есть отдельно от них, дабы стыд образумил ту, которую не образумили слова». Той, которая выказывала в одежде более, чем опрятность, говорили, что щегольство ее — вывеска грязной души. О слабых и больных заботливость была ревностная.
