Чтобы защитить детей Божьих от разлагающего влияния мира, а также способствовать их физическому и нравственному здоровью, в нашей среде была введена реформа одежды. Она должна была стать благословением, а не очередным рабским ярмом. Ее назначение - облегчать труд, а не усложнять его, не увеличивать расходы на одежду, а, напротив, экономить на одежде. Она могла бы отличать детей Божьих от людей мира и, таким образом, служить барьером, ограждающим нас от безумия и моды этого мира. Наш сострадательный Искупитель, Тот, Кто знает конец от начала. Кто понимает нашу природу и нужды, видел грозящие нам опасности и трудности и снизошел до того, чтобы дать нам своевременное предостережение и наставление относительно наших жизненных навыков и привычек, даже в такой области, как правильный выбор продуктов питания и предметов одежды.
Сатана все время изобретает какой-нибудь новый стиль одежды, который вредит физическому и нравственному здоровью. Он радуется, когда видит, что называющие себя христианами охотно принимают изобретаемую им моду. [635] Физические страдания, которые причиняет женщине одежда, несоответствующая принципам здорового образа жизни, не поддаются оценке. Многие стали пожизненными инвалидами из-за того, что подчинялись требованиям моды. Смещение позвонков и уродство тела, раковые опухоли и другие страшные болезни - вот к каким последствиям приводит погоня за модой в одежде.
Многие неуместные и даже нелепые стили одежды повсеместно принимались только потому, что они были в моде. Среди таких пагубных веяний моды можно отметить большие обручи, или кринолин; эти новации зачастую приводили к тому, что тело неприлично обнажалось. В противовес перечисленному было предложено опрятное, скромное, приличное платье, которое устраняет потребность в обручах и юбках, волочащихся по земле, и обеспечивает хорошую защиту ног. Но реформа одежды включала в себя нечто большее, чем только укорачивание платья и защиту ног. Она затрагивала все предметы одежды. Это позволило освободить бедра от излишней нагрузки, перенеся ее на плечи. Она избавила женщин от тугих и тесных корсетов, которые давят на легкие, желудок и другие внутренние органы, приводят к искривлению позвоночника и к почти нескончаемой веренице болезней. Реформа одежды обеспечила надлежащую защиту и развитие всех частей тела.
Реформа одежды оказалась благословением для тех, кто последовательно и полностью принял ее, оценив ее преимущества и встав на сторону здравого рассудка против мирского тщеславия и моды. Правильно сшитое, новое платье хорошо облегало тело, смотрелось прилично, соответствовало принципам здорового образа жизни и было одобрено трезвомыслящими людьми, даже теми, кто не принадлежал к нашей вере.
Можно задать вопрос: "Почему же от этого платья отказались и по какой причине перестали отстаивать реформу одежды?" Я вкратце остановлюсь в этой статье на причине таких изменений в настроении наших людей. В то время как многие наши сестры приняли эту реформу из принципа, другие воспротивились простому и здоровому стилю одежды, который она защищает. Потребовалось много труда, чтобы осуществить в наших церквах реформу одежды. Мало было представить нашим сестрам преимущества нового платья и убедить их, что Бог одобрит такой стиль одежды. Мода настолько сильно держала их в своих тисках, что они не спешили выходить из-под ее ига, даже несмотря на веления разума и совести. Многие [636] сестры, на словах принявшие реформу, не изменили своих нехороших привычек в одежде за исключением того, что укоротили юбки и стали теплее укутывать конечности.
Но этим дело не кончилось. Некоторые сестры, принявшие реформу, не довольствовались тем: чтобы своим примером демонстрировать преимущества новой одежды или объяснять причины изменения своего внешнего вида, когда их об этом спрашивали. Они не останавливались на этом, но пытались господствовать над совестью других людей. Если они надели одежду, соответствующую реформе, то и другие должны поступать так же. Сестры забыли о том, что никого нельзя насильно заставлять переходить на новое платье.
Мой долг состоял не в том, чтобы навязывать свою волю моим сестрам. Когда я открыла им то, что мне было показано, я оставила их наедине с их совестью. Реформа всегда сопровождается жертвами. Она требует, чтобы любовь к легкой жизни, корыстные интересы и тщеславие подчинились принципам правды и добра. Всякий, кто имеет мужество что-то изменить в своей жизни, неизбежно столкнется с препятствиями. Ему будет противостоять консерватизм тех, кто из-за своего бизнеса или ради удовольствия соприкасается с почитателями моды и боится потерять их расположение в случае изменения своего внешнего вида.
Те, кто стал навязывать реформу одежды своим сестрам, вызвали бурю недовольства и негодования. Экстремисты свели всю свою религию к реформе одежды. Она стала главной темой их разговоров и главной заботой, вследствие чего в их разуме не осталось места для Бога и истины. Они не проявляли дух Христа, и им явно недоставало истинной вежливости. Вместо того чтобы хвалить действительные преимущества и достоинства нового платья, они, казалось, гордились его своеобразием и уникальностью. Наверно, ни один вопрос не приводил к такому раскрытию характеров в нашей церкви, как реформа одежды.
Хотя многие молодые сестры перешли на новое платье, некоторые из них попытались избежать креста, стали дополнительно украшать платье и тем самым превратили его из благословения в проклятие. Для тех, кто одел его неохотно, из чувства долга, оно стало тяжким игом. Другие, прослывшие самыми ревностными реформаторами, к сожалению, полностью пренебрегли вкусом и опрятностью в одежде. Они не [637] шили платье по предложенной выкройке. Часть женщин пожелали иметь комбинированный костюм - платье из одного материала, верхнюю накидку из другого, а панталоны из третьего. Кто-то слишком удлинял юбку, чтобы по возможности скрыть панталоны, - они у них опускались всего на два-три сантиметра ниже юбки и делали платье несуразным и безвкусным. Такие нелепые и неопрятные костюмы вызвали отвращение к реформе одежды у тех, кто вполне мог бы принять правильно сшитое новое платье.
Некоторые сестры очень огорчились из-за того, что я не сделала одежду критерием верности Богу, а другие - из-за того, что я посоветовала неверующим женщинам, имевшим неверующих мужей или детей, не переходить на новое платье, поскольку это могло вызвать недовольство, которое свело бы на нет все плюсы от его ношения. На протяжении многих лет я несла на себе бремя того, чтобы утвердить среди наших сестер этот стиль одежды.
В видении, данном мне в Батл-Крике 3 января 1875 года, мне было показано положение дел, которое я описываю в настоящем свидетельстве; я видела, что излишнее разнообразие одежды вредило делу истины. Платье, которое могло бы оказаться благословением, если бы его повсеместно приняли и правильно носили, навлекло лишь укоры, а в некоторых случаях даже позор.
Некоторые сестры, пошившие новое платье, тяжко вздыхали, как будто несли на себе тяжкое бремя. Они говорили в сердце своем: "Все, что угодно, но только не это. Если бы мы чувствовали себя вправе отказаться от столь непривычного фасона, то с радостью одевались бы в простое платье общепринятой длины без всяких рюшечек и оторочек. Ноги можно было бы укутывать так же тепло, и мы могли бы точно так же оберегать свое здоровье, не борясь с собой и не прикладывая при этом столько усилий. Чтобы правильно сшить платье нового фасона, нужно приложить немало труда". Ропот и жалобы быстро уничтожали жизненное благочестие.
Я отказывалась взять на себя бремя свидетельства по вопросу одежды. Я ничего не говорила за или против того или иного стиля одежды и старалась вообще не упоминать об этом. Бог намерен был испытать Своих детей и открыть побуждения их сердец. На лагерных собраниях я редко затрагивала данную тему, уклонялась от всех вопросов по этому поводу и не отвечала на письма, в которых у меня спрашивали об этом.
Год назад мое внимание снова обратилось к вопросу одежды. Я видела, что наши сестры уклоняются от евангельской простоты. Те самые женщины, считавшие, что пошив нового платья требовал ненужного труда, и утверждавшие, что дух [638] мира не окажет на них никакого влияния, теперь ухватились за модные веяния, которые они раньше осуждали. На их платьях красовались все никчемные украшения, которые так любят светские женщины и которые неприличны для христианок и совершенно несовместимы с нашей верой.
Таким образом, у людей, на словах вышедших из мира и отделившихся от него, развивалась гордость сердца. Вдохновенное Слово заявляет, что дружба с миром суть вражда против Бога, однако люди, называющие себя детьми Божьими, возлагали свое Богом данное время и деньги на алтарь моды.
Наш народ медленно, но верно отходит назад в деле реформы. Создается впечатление, что его разум и здравое суждение парализованы. Себялюбие и желание похвастаться развращают сердце и портят характер. Наши люди все более склонны жертвовать своим здоровьем и Божьим благоволением, возлагая все это на алтарь постоянно меняющейся, капризной моды.
