5. Об этих подлинно овцах Он опять говорит: овцы Мои слушаются голоса Моего, и Я знаю их; и они идут за Мною. И Я даю им жизнь вечную (Ин. 10, 27–28). О них же и несколько выше говорит: Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет (Ин. 10, 9). Войдет к вере, а выйдет от веры к видению, от верования к созерцанию; пажить же найдет в вечном успокоении. Итак, овцы Его обретают пажить, потому что кто последует за Ним простым сердцем, питается пищею вечной свежести. Что же это за пажити тех овец, как не внутренние радости всегда зеленеющего рая? Ибо пажити избранных суть настоящее зрение Бога, Которого, когда беспрерывно созерцают, тогда ум удовлетворяется бесконечной пищей жизни. На этих пажитях обрадованы довольством вечности те, которые уже освободились от цепей похотливой временности. Там хоры Ангелов, поющих песнь Богу, там общение вышних граждан. Там радостное торжество возвращающихся с печального труда сего странствования. Там провидевшие сонмы пророков, там предназначенное в судии число апостолов, там победоносное воинство бесчисленных мучеников – тем более там их, радующихся, чем жесточе здесь были мучимы; там постоянство исповедников, утешенное получением своей награды; там верные мужи, в которых удовольствие века не могло истощить силы их мужества; там святые жены, которые вместе с веком сим победили и пол; там отроки, которые здесь своими нравами превысили свой возраст; там старцы, которых здесь хотя лета соделали слабыми, однако же не оставила добродетельная деятельность.
6. Итак, возлюбленнейшие братия, будем искать этих пажитей, на которых можно было бы радоваться вместе с собором таких граждан. К этому да побудит нас самое торжество радующихся. Так, если бы где-нибудь народ праздновал торжество, если бы, по объявлению о торжестве, он стекался на освящение какой-либо Церкви, то мы все вместе поспешили бы там быть, и каждый озаботился бы своим присутствием на оном, почитал бы вредом для себя, если бы не видал торжества общей радости.
Вот на небесах у избранных граждан идет радость, все в своем собрании взаимно приветствуют друг друга, и, однако же, мы, равнодушные к любви Вечности, не разгораемся никаким желанием, не стремимся быть среди такого торжества, лишаемся радостей – и рады. Итак, братия, воспламеним душу, да раскалится вера в то, чему мы уверовали, да пламенеют наши желания к Вышнему, и, таким образом, любить – значит идти. Да не отвлекает нас от радости внутреннего торжества никакая неприятность, потому что если кто желает идти и к предположенному месту, то желания его не изменяет никакая неприятность пути. Да не уклоняет нас с пути никакое ласкательствующее счастье, потому что тот глупый путешественник, который, засматриваясь в пути на приятные луга, забывает идти туда, куда стремился. Итак, полным желанием да стремится душа к Вышнему Отечеству, да не желает в этом мире ничего, о чем известно, что это скоро должно оставить, так, чтобы нам – если мы истинно овцы Небесного Пастыря, потому что не привязываемся к удовольствию пути, – по прибытии довольствоваться на Вечных Пажитях при помощи Господа нашего Иисуса Христа, Который с Отцом и Святым Духом живет и царствует во веки веков. Аминь.
Беседа XV,
говоренная к народу в храме святого апостола Павла в воскресный день Шестидесятницы [30]. Чтение Святого Евангелия Лк. 8, 5–15
Сказал Господь притчу сию: Вышел сеятель сеять семя свое, и когда он сеял, иное упало при дороге и было потоптано, и птицы небесные поклевали его; а иное упало на камень и, взойдя, засохло, потому что не имело влаги; а иное упало между тернием, и выросло терние и заглушило его; а иное упало на добрую землю и, взойдя, принесло плод сторичный. Сказав сие, возгласил: кто имеет уши слышать, да слышит! Ученики же Его спросили у Него: что бы значила притча сия? Он сказал: вам дано знать тайны Царствия Божия, а прочим в притчах, так что они видя не видят и слыша не разумеют. Вот что значит притча сия: семя есть слово Божие; а упавшее при пути, это суть слушающие, к которым потом приходит диавол и уносит слово из сердца их, чтобы они не уверовали и не спаслись; а упавшее на камень, это те, которые, когда услышат слово, с радостью принимают, но которые не имеют корня, и временем веруют, а во время искушения отпадают; а упавшее в терние, это те, которые слушают слово, но, отходя, заботами, богатством и наслаждениями житейскими подавляются и не приносят плода; а упавшее на добрую землю, это те, которые, услышав слово, хранят его в добром и чистом сердце и приносят плод в терпении.
1. Чтение Святого Евангелия, которое вы, возлюбленнейшие братия, теперь только слышали, не имеет надобности в объяснении, но [имеет надобность] в увещании. Ибо того чтения, которое изъяснила Сама Истина, человеческая слабость изъяснять не берется. Но в самом этом Господнем объяснении есть, на что вы должны обратить тщательное внимание, потому что если бы мы говорили вам, что семя есть слово, поле – мир, птицы – демоны, терния – богатство, то могло бы статься, что ваш ум усомнился бы поверить нам. Поэтому-то и благоволил тот же Господь лично изъяснить то, что говорил, дабы вы умели отыскивать значения даже тех [вещей], которых Он не благоволил объяснять лично. Итак, изъясняя то, что сказал иносказательно, он соделал понятным то, что говорил, дабы уверить вас, когда вам наша слабость открыла бы значение слов Его. Ибо кто когда поверил бы мне, если бы я захотел терния объяснять богатством, особенно когда те укалывают, а эти услаждают?
И, однако же, [богатства] суть терния, потому что укалываниями своих помыслов мучат дух, а когда доводят до греха, тогда окрововляют как бы нанесенною раною. Впрочем, в этом месте, по свидетельству другого евангелиста, Господь называет [терниями] не богатство, а обольщение богатства (см. Мф. 13, 22)[31]. Ибо обольщение есть то, что не может долго пребывать с нами, лесть есть то, что не наполняет недостатка ума нашего. Но истинное богатство есть то, которое обогащает нас добродетелями. Итак, возлюбленнейшие братия, если вы желаете быть богатыми, то любите истинное богатство. Если вы желаете высочайшей чести, то стремитесь к Царству Небесному. Если любите славу достоинств, то спешите приписываться к оному вышнему двору Ангелов.
2. Слова Господни, принимаемые слухом, удерживайте в уме. Ибо Слово Божие есть пища ума. И, как бы принятая пища, при изнеможении желудка выбрасывается вон, когда слышанное слово не удерживается в желудке памяти. Но кто пищи не удерживает, жизнь того действительно в опасности. Итак, страшитесь опасности вечной смерти, если вы хотя и принимаете пищу святого увещания, но не удерживаете в памяти слов жизни, то есть пищи для оправдания. Вот проходит все, что вы делаете, и вы хотя и нехотя ежедневно спешите на последний Суд, не останавливаясь ни на одну секунду. Итак, для чего любят то, что оставляют? Для чего презирают то, чем делается приобретение? Припомните, что говорится: имеющий уши слышать, да слышит. Ибо все, которые там были, имели уши телесные. Но Тот, Кто при наличии ушей у всех говорит: имеющий уши слышать, да слышит, без сомнения, требует ушей сердца. Итак, старайтесь, чтобы принятое слово пребывало в ухе сердца. Старайтесь, дабы семя не падало при дороге, дабы не приходил злой дух и не уносил слова из памяти. Старайтесь, чтобы семя принимала не каменистая земля и не произращала плода доброго дела без укоренившихся корней. Ибо многим нравится то, что они слушают: они предполагают начало доброго дела, но как только начнут подвергаться несчастьям, тотчас оставляют начатое. Итак, каменистая земля не имела влаги, она не довела до плода постоянства того, что произрастила. Ибо многие, когда слушают против скупости, тогда осуждают эту самую скупость, хвалят презрение всех вещей, но как только душа их увидит то, к чему имеет сильное пожелание, тотчас забывает о том, что хвалила. Многие, когда слушают слово против похотливости, не только не желают творить осквернений плоти, но и краснеют за те, которые совершили, но как только является на глаза их вид плоти, тотчас ум увлекается к пожеланию так, как будто бы им доселе еще ничего не было решено против этих самых пожеланий, и делает такие преступления, о которых помнит, что он решил и сам осудил. Часто также мы сокрушаемся о проступках и, однако же, после сокрушения возвращаемся к тем же самым проступкам. Так Валаам, воззрев на кущи народа Израильского, заплакал и обещался в смерти быть им подобным, говоря: да умрет душа моя в душах праведных, и буди семя мое, якоже семя их (Чис. 23, 10), но как только прошел час сокрушения, тотчас опять решился на нечестие корыстолюбия. Ибо за обещанные дары он дал совет на умерщвление того народа, коего смерти желал самому себе, и забыл о том, о чем плакал, когда не хотел истреблять того, чего сильно желал по сребролюбию.
