Характерно, что упомянутые рыбаки тотчас оставили все, чтобы идти за Учителем. Так и о святом Матфее сказано, что он, оставив все, встал и последовал за Ним[215]. Все прочие апостолы, каждый из которых встретился с Иисусом в своих собственных, уникальных обстоятельствах, поступили точно так же.
Следование за Христом подразумевает полную свободу от каких бы то ни было привязанностей. Прежде всего, это касается самолюбия, чрезмерной озабоченности своим здоровьем, своим будущим, обладания богатством и иными материальными благами. В сердце, отданном земным благам, не остается места для Бога. От некоторых людей Господь требует абсолютного самоотречения, дабы воспользоваться ими в полной мере. Так Он поступил по отношению к апостолам, к богатому юноше[216] и – на протяжении веков – ко многим людям, для которых их единственным сокровищем стал Он Сам. В сущности, подлинного отречения от себя самого и своей собственности Христос требует от каждого Своего ученика. Правда, формы такого отречения могут быть различны. Настоящее самоотречение найдет свое выражение во многих фактах повседневной жизни. Нам следует помнить, что человеческое сердце склонно к случайным привязанностям к разным вещам, являющимся частью благого (поскольку он сотворен Богом) мира. Как раз по этой причине христианин призван не терять бдительности и как можно чаще совершать испытание совести. Сотворенные блага не должны заслонять собой Бога, но, напротив, служить средством приближения к Господу и служения Ему. Пусть все стремятся верно направлять свои чувства, – учит нас II Ватиканский Собор, – чтобы пользование мирскими благами и привязанность к богатству, противная духу евангельской нищеты, не помешали им стремиться к совершенной любви, как наставляет Апостол: “пользующиеся миром” да будут “как не пользующиеся, ибо проходит образ мира сего”[217]. Приведенные во втором чтении Мессы слова апостола Павла, обращенные к христианам Коринфа, содержат призыв: отдать свое сердце Богу и вечности. Чтобы всецело проникнуться Божественным бытием – а именно в этом и состоит совершенное единение любви – душа должна освободиться от всякого иного бытия, от всякого творения и даже от самой себя. Любовь в своей совершеннейшей форме становится единством свободной взаимной самоотдачи. В этом и состоит жизнь Бога в Святой Троице[218].
Самоотречение, которого требует от нас Господь, должно быть полным и конкретным. Как чуть позднее скажет Сам Иисус, невозможно служить Богу и маммоне[219]. Если ради Христа мы обязаны пожертвовать даже жизнью, то тем более – материальными благами, которые имеют преходящий характер и, фактически, мало чего стоят.
17.2 Христианская отрешенность не имеет ничего общего с презрением к материальным благам – особенно, если они были приобретены законным путем и используются в соответствии с волей Божией, – но представляет собой практическую реализацию совета Господня: Ищите же прежде Царствия Божия и правды его, и это все приложится вам[220]. Чем больше степень нашей отрешенности, тем в большей мере мы способны любить других людей, ценить благость и красоту творения.
Однако холодное, разделенное в себе сердце, сердце, которое стремится совместить любовь к Богу и любовь к земным благам, корыстолюбивое сердце, в самом скором времени отвернется от Христа и станет рабом тварных благ. В этом случае вещи, сами по себе благие, обратятся во зло. Не будем забывать, что под влиянием первородного греха мы все склонны искать “легкой жизни”, собственной выгоды, мы все стремимся властвовать и чрезмерно заботимся о будущем. К этим, присущим всем без исключения склонностям, присоединяется непреодолимое влечение к обладанию и пользованию материальными благами так, как если бы это было самым важным в жизни. Похоть такого рода заразила все общество, в котором мы живем. Повсюду мы замечаем страсть к обладанию, намного превышающему меру необходимого для достойной человека жизни. Речь идет о стремлении к роскоши, о необузданной жажде наслаждений. Повсюду материальным проблемам уделяют исключительное внимание. Нам же следует оставаться свободными от уз потребительства. Нам следует идти за Христом и стать примером воздержания в том обществе, которое мы стремимся привести к Богу. Изобилие материальных благ и возможность пользования ими отнюдь не сделают этот мир счастливым. Человеческое сердце может обрести успокоение лишь в Боге, для Которого оно и было создано. Лишь в Боге можно обрести полноту и изобилие. Если же человеку не хватает необходимого для отрешенности мужества, то сердце его остается неутоленным и печальным. Он блуждает по путям вечного недовольства и в конце концов попадает в рабство. Он становится рабом тех самых сокровищ, которые он, быть может, приобретал, не жалея усилий, невзирая на бесчисленные страдания и жертвы[221].
Христианская духовная нищета и отрешенность не имеют ничего общего с неряшливостью и неопрятностью, неаккуратностью и невоспитанностью. Иисус хорошо одевался. Его хитон, вытканный, возможно, Его Матерью, стал предметом спора стражников: о нем бросали жребий. Хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху[222], по краям его украшали кисти[223]. Сам Иисус, находясь в доме фарисея Симона, упрекнул хозяина в несоблюдении норм общественного приличия: тот не принес Господу воды для омовения ног, не приветствовал Его поцелуем мира, не предложил Ему благовоний[224]. Дом Святого Семейства в Назарете был хотя и скромный, но чистый, прибранный, уютный. В нем не было беспорядка, свидетельствующего о неряшливости и лени хозяев. Каждый посетитель прекрасно себя в нем чувствовал. Можно думать, что этот дом был украшен цветами, со вкусом подобранными безделушками.
Духовная нищета христианина, призванного к святости в миру, для человека, обязанного содержать семью, теснейшим образом связана с его работой. Для студента духовная нищета соотносится с серьезным отношением к учебе, с умением правильно распределить время, с ясным осознанием того факта, что возможность получить образование предполагает долг по отношению к обществу и семье. Отсюда следует обязанность хорошо учиться: только таким образом будущий специалист сможет приобрести необходимую квалификацию и стать полезным членом общества. Духовная нищета матери семейства неразрывно связана с домашними заботами, с бережным отношением к одежде и мебели, чтобы они могли служить как можно дольше, с мудрой бережливостью, которая предполагает отказ от сиюминутных прихотей и выбор недорогих магазинов… Но главное ее задание – воспитание детей. В свою очередь, дети, став взрослыми, будут весьма благодарны родителям, воспитавшим их в относительно суровых условиях. Впрочем, эта суровость должна выражаться, по преимуществу, не во внешних запретах, но в живом родительском примере. Все сказанное относится и к зажиточным семьям. Самым лучшим наследством, самым надежным капиталом, полученным детьми от родителей, является пример их трудолюбия, а также представления о подлинной иерархии ценностей и принцип экономного расходования денег, весьма актуальный хотя бы по той причине, что многие миллионы людей до сих пор живут в материальной нищете. Ко всему этому следует еще добавить великодушие и щедрость по отношению к ближним – качества, которые родители просто обязаны привить своим детям.
17.3 Полная отрешенность от тварных благ необходимо требует жертвы. Самоотречение, которое нам ничего не стоит, не имеет ценности. Христианский стиль жизни предполагает коренное изменение отношения к земным благам: отныне их приобретают не ради них самих, но ради служения Богу, семье, обществу. Цель жизни христианина – не в том, чтобы иметь как можно больше, но в том, чтобы любить Христа как можно больше. Любовь же следует подтверждать своим трудом, своим поведением в семье и – своим отношением к земным благам. Идеал первых христиан, служивших ближним имением своим[225], тот идеал, которому апостол Павел учил членов основанных им общин, никогда не перестанет быть актуальным. Христианин никогда и ни в какой ситуации не может оставаться равнодушным к духовным и материальным потребностям ближних. Он обязан предложить щедрую помощь для удовлетворения таких потребностей. В каких-то случаях он предложит свои деньги, в иных – свое время. Как замечает апостол Павел, дело служения сего не только восполняет скудость святых (братьев и сестер по вере), но и производит во многих обильные благодарения Богу[226].
