Поднимите знамя для народов. В качестве комментария этих слов могут служить две следующих параллели из того же пророка: "И поднимет знамя народам дальним и даст знак живущему на краю земли", — и вот он легко и скоро "придет" (5:26). И еще: "и поднимет знамя язычникам и соберет изгнанников Израиля, рассеянных Иудеев созовет — от четырех концов земли" (11:12). Так говорит Господь-Бог: вот, Я подниму руку Мою к народам, и выставлю знамя Мое племенам (49:22). Образ взят, очевидно, от войскового знамени, уцелевшего во время битвы, после которой оно высоко поднимается и собирает вокруг себя всех рассеянных членов полка. В преобразовательном смысле таким знаменем новозаветной церкви служит Крест Христов — символ победы христианства над всеми его внешними и внутренними врагами. Моментом наиболее полного исторического осуществления этого пророчества в новозаветный период следует признать эпоху Константина Великого.
11. Вот, Господь объявляет до конца земли: скажите дщери Сиона: грядет Спаситель твой; награда Его с Ним и воздаяние Его пред Ним.
Заключительная речь Самого Господа.
Скажите дщери Сиона..., т.е. новозаветной церкви, которую в этом образе нарочито воспел псалмопевец (Пс. 44:11-18}.
Грядет Спаситель твой... Пророк Захария приурочил это предсказание к своему специальному пророчеству о входе Господнем в Иерусалим (Зах 9:9[1044]; ср. Ис. 40:10; Мф. 21:5; Ин. 12:15).
Награда Его с Ним и воздаяние Его — пред Ним. Слова эти представляют почти буквальное повторение 10 ст. 40 главы, где они и прокомментированы.
12. И назовут их народом святым, искупленным от Господа, а тебя назовут взысканным городом, неоставленным.
Представляет собой общее заключение данной главы и повторение основной ее мысли, раскрытой в первом отделе 2-5 ст.
Глава 63
1. Торжественное явление в мир Мессии, как момент откровения праведного суда Божия над Едомом, олицетворением темных сил языческого мира
Предпоследний стих предыдущей главы (11 ст. 62 г.) говорил о грядущем приходе обетованного Мессии для выполнения Его главной задачи — оправдания и спасения нового Сиона, или духовного Израиля. Начало настоящей главы, продолжая ту же самую пророческую речь, указывает и на другую, так сказать, отрицательную цель этого пришествия, состоящую в наказании всех врагов царства Божия, олицетворенных здесь в Едоме. Вот почему первые шесть стихов настоящей главы относятся к числу важных мессианских мест кн. пророка Исаии. Обращает также серьезное внимание на себя и сама форма изложения этого отдела; он представляет собой живой, глубоко драматический диалог, который ведут между собою Мессия и какие-то таинственные Его собеседники.
1. Кто это идет от Едома, в червленых ризах от Восора, столь величественный в Своей одежде, выступающий в полноте силы Своей? "Я — изрекающий правду, сильный, чтобы спасать".
Кто это идет от Едома, в червленых ризах от Восора... выступающий в полноте силы Своей? Мессия-Спаситель, о торжественном и пришествии Которого пророк только что перед тем возвестил (62:11), здесь рисуется его умственному взору в новом виде — в образе славного завоевателя, возвращающегося с победоносной битвы. Полный сознанием своей всесокрушающей силы, Победитель величественно выступает в своих бранных одеждах, забрызганных, как виноградным соком, кровью его многочисленных врагов.
Та неприятельская страна, из которой возвращается Победитель, названа здесь Едомом и Восором, т.е. страной Идумейской, с главным городом ее Восором. Основываясь на одном из раннейших, аналогичных же повествований пророка Исаии, мы в праве заключить, "Едом" и "Восор" здесь понятия — "собирательные", символизирующие собой язычество вообще или точнее — те темные силы зла в дохристианском мире, которые особенно активно противодействовали росту на земле Божественной правды и добра (Ис. 34:6).
"Блаженный Иероним, блаженный Феодорит и святой Кирилл Александрийский относят это пророческое созерцание ко времени восхождения Христа Спасителя на небо, по воскресении Его, когда Ангелы и небесные силы с удивлением спрашивали Его об Его багряном виде" (ср. Пс. 23:7-8[1045], — Комм. СПб. Академии, с. 904).
Но ближе к тексту будет думать, что вопрошающими через пророка здесь являются сыны Израиля, или даже представители современного Христу человечества вообще, которые, видя радикальный переворот, произведенный христианством во всех областях жизни (Лк. 1:51-53[1046]), задаются естественным вопросом — кто же Он — Виновник всего происшедшего? Самое построение этой фразы (вопрос), равно, как и следующей за ней (ответ) довольно близко напоминает аналогичное же место из одного псалма: "Кто сей Царь славы? — Господь крепкий и сильный, Господь, сильный в брани... Кто сей Царь славы? — Господь сил, Он — Царь славы" (Пс. 23:7-10).
"Я — изрекающий правду, сильный, чтобы спасать". Вот ясный ответ на поставленный выше вопрос, данный Самим героем-победителем. Самим возвращающимся триумфатором. Он называет себя здесь "изрекающим правду", "сильным спасать". Мы уже много раз имели случай выяснять ту "правду", во всех оценках этого основного пункта всего ветхозаветно-теократического мировоззрения, о которой пророк Исаия говорит особенно часто (1:17,21,26; 5:16; 32:1,16-17; 45:24-25; 48:18; 51:5; 53:11; 57,:12; 58:8; 59:3,14,16-17 и др.). Грядущий Победитель называется здесь только "изрекающим" правду. Но мы уже хорошо знаем, что у Мессии (было — Раба Иеговы) "слово" равносильно "делу", по категорическому заявлению Самого Всевышнего: "слово Мое, которое исходит из уст Моих, — оно не возвращается ко Мне тщетным, но исполняет то, что Мне угодно, и совершает то, для чего Я послал его". (Ис. 55:11).
Конкретный вид "правды", который имеется здесь в виду, это — судя по контексту — осуществление праведного воздаяния боговраждебным силам языческого мира, олицетворенным в виде Едома.
Сильный, чтобы спасать, т.е. имеющий власть и силу не только судить, но также миловать и спасать: судить и наказывать упорных, нераскаянных грешников, а миловать и спасать искренно покаявшихся и обратившихся к Богу. Право помилования — выше права суда: судить может всякий на то поставленный судья, а миловать имеет право только одна Высочайшая власть. Соединение фракций "суда" и "милости", согласно ветхозаветному мировоззрению, мыслимо лишь в руках Самого Бога (Пс. 88:15[1047]; 91:3). Отсюда, следовательно, ответ Победителя, не оставляет сомнения в Его Божественной сущности.
2. Отчего же одеяние Твое красно, и ризы у Тебя, как у топтавшего в точиле? 3. "Я топтал точило один, и из народов никого не было со Мною; и Я топтал их во гневе Моем и попирал их в ярости Моей; кровь их брызгала на ризы Мои, и Я запятнал все одеяние Свое;
Дают продолжение начатого диалога.
Отчего же одеяние Твое красно, и ризы у Тебя — как у топтавшего в точиле? снова вопрошают недоумевающие Победителя. И на это получают такой ответ: Я топтал точило один, и из народов никого не было со Мной; и Я топтал их в гневе Моем... кровь их брызгала на ризы Мои... В ответе этом использован тот самый образ, какой дан был и в вопросе — именно, сравнение с практиковавшимся тогда на Востоке приемом выжимания виноградного сока, при котором естественно и неизбежно было и известное обагрение одежд у лица, занимавшегося этой работой. Сравнения этого нельзя не признать особенно выразительным и сильным для заключенной в нем мысли — о наказании врагов Божиих.
"Вопрошаемый отвечает, что Он также топтал точило, в котором, вместо виноградных гроздов, были заключены враги Его, что Он попрал их во гневе Своем, их кровь брызгала на одежды Его и обагрила их (Откр 19:13[1048]). Точилом гнева Божия, которое истоптал Христос Спаситель, был ад который Он попрал (Εф. 4:8-9[1049]), по распятии Своем. В этой борьбе с адом Христос, подобно Самсону, единоборствовавшему с филистимлянами, или Давиду — с Голиафом, был один и не имел Себе помощника из людей" (Мф. 26:56[1050]; Иоан 16:32[1051] — Комм. СПб. Академии, 905). Хотя речь все время ведется здесь как бы о прошедшем событии, но это, очевидно, лишь для предания ей большей образности и картинности, большей убедительности и силы. Фактическое же исполнение данного пророчества, как и многих др. пророчеств Исаии, можно отнести к двум историческим эпохам: во-первых, к началу христианской эры, совпавшей с концом многих древне-языческих монархий, а во-вторых, — к ее завершению, в момент страшного Суда, когда будет произведен последний и окончательный расчет со всеми темными силами зла (1 Кор 15:24-28).
