Обычно принято считать, что чем больше человека «смиряют», тем он становится смиреннее. Но нельзя не отметить, что в гораздо большей степени стяжать смирение помогает пример истинно смиренного и кроткого человека. Милость Божия, если кто-то имеет перед собой пример жизни такого человека. Сугубая милость – если предоставляется возможность вступить в духовные отношения через послушание человеку смиренному. Это гораздо более назидательно, душеполезно и спасительно, чем пример хамства и грубости, особенно со стороны лиц начальствующих. С преподобным преподобен будеши, а со строптивым развратишися (Пс. 17; 26, 27).
Настоятель обители должен душу свою полагать за братию, быть не отцом, а матерью для нее. «Братия у меня, Божиею милостью, крайне смирная; а я стараюсь с ними быть как можно милосерднее и помнить оное Евангельское слово: Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему послужили, но чтобы послужить (Мф. 20; 28)»,– писал иером. Игнатий (Брянчанинов) из Лопотова монастыря. «Вы знаете,– пишет он позже из Сергиевой пустыни,– как я живу в монастыре: не как начальник, а как глава семейства». Обители, в которых настоятельствовал архимандрит (будущий епископ) Игнатий (Брянчанинов) были примером истинной духовной семьи. Об обстановке в Сергиевой пустыни жизнеописатели святителя свидетельствуют: «Двери кельи о. архимандрита были открыты, к нему входили свободно от престарелых монахов-священнослужителей до юных послушников, вследствие чего все братство стало составлять одну великую семью, управляемую одним отцом, связанную союзом согласия и духовного единения, одушевляемую и руководимую высоким учением отца-наставника». «Архимандрит Игнатий соединял в себе и мудрость духовную, и внешнюю власть, а потому жительство под его руководством и в его обители было драгоценным приобретением для искавших монашествовать разумно»..
Так, собственно, и было в древних монастырях и до них – в первых христианских общинах, хранителями духа которых и явились монастыри. Все было едино: единая душа, единое сердце, все были вместе. Образцом самой первой христианской общины были апостолы Христовы с их Божественным Учителем во главе.
Для того, чтобы в обители была возможна монашеская жизнь во всей полноте, необходимо три условия: духоносный старец-руководитель; игумен, воспитанный в святоотеческих традициях, сам прошедший школу послушания и глубоко понимающий творения Святых Отцов; и чтобы при том епархией управлял бы близкий им по духу архипастырь, понимающий нужды современного монашества.
Примером такого монастыря может служить Оптина пустынь при старцах. Настоятелем монастыря был преп. Моисей, настоятелем скита – преп. Антоний, старцами являлись преподобные Лев и Макарий, позднее – Амвросий и другие. Епархией управляли митрополит Филарет (Амфитеатров) (1819-1825 гг.), ныне прославленный как местночтимый святой Украинской Православной Церкви Московского Патриархата; затем – Преосвященный Григорий (Постников) (1825-1828), впоследствии митр. Санкт-Петербургский; позже – архиеп. Григорий (Митькевич) (1851-1881 гг.), замечательный архипастырь-подвижник.. При этих архиереях Оптина пустынь расцвела, окрепла и получила известность. В ней воспиталась духоносная братия, так что впоследствии враги старчества уже ничем не могли повредить обители, хотя и пытались это сделать. Если не хватает одного из вышеперечисленных условий для нормальной духовной жизни в монастыре, братия будет неизбежно испытывать скорби.
Святитель Игнатий (Брянчанинов) пишет, что при отсутствии духоносных старцев-руководителей духовная жизнь в монастыре возможна, если в нем сохраняются святоотеческие заветы. Где двое или трое собраны во имя Мое, там и Я посреди них (Мф. 18; 20). Также, где собраны двое или трое иноков, почитающих писания Святых Отцов, старающихся исполнить отеческие заветы, там духом пребывают и Святые Отцы, там пребывает дух Святых Отцов. Даже если нет духоносных руководителей, монашеская жизнь в таком обществе возможна. Но уже во времена свт. Игнатия такие монастыри были крайне редки:
«Вы не найдете в нынешнее время ни одной обители в собственном смысле слова, ибо правила Святых Отцов поражены, разъединены светскими указами; остались по местам монахи: они-то должны своим общением, святым и непорочным, восстановить монашество, для которого, когда угодно будет Богу, найдутся и обители»,– говорил свт. Игнатий.
Вот уже несколько лет в России свободно восстанавливаются тысячи храмов, возникают новые обители. Церковь получила возожность заниматься благотворительной, просветительской деятельностью, жить нормальной, полноценной жизнью. Это не может не радовать верных ее чад. Тем не менее, мы не должны обольщать себя, закрывая глаза на недостатки. Пророки древнего Израиля сурово обличали отступление народа Божия от Закона. Лучшие иерархи и пастыри Русской Церкви накануне трагедии 1917 года открыто указывали на недостатки Церкви и общества, стремясь пробудить в людях покаяние – то единственное, чем живет Церковь Христова на земле.
Один из известнейших духовников Псково-Печерского монастыря считает, что нынешнее возрождение Церкви, к сожалению, пока только внешнее. Особенно это заметно в нынешних монастырях. Пройдут многие годы, пока в них воспитаются духоносные старцы и талантливые администраторы.
Будем надеяться, что книга писем о. Никона, являясь духовным руководством для любого современного христианина, будет прочитана и оценена по достоинству в святых обителях и внесет свой вклад в дело возрождения русского монашества, а также неразрывно связанного с ним возрождения Православной Церкви и России.
Если возрождение Церкви пока только внешнее, то предсказанное святыми духовное возрождение еще впереди.
Великий пост. 1997 г.
Часть VI. Об устроении монастыря и становлении монаха.
Благое и легкое иго иноческого подвига. (О книге игумена Серафима (Кузнецова) «Мужской общежительный устав»)
1. Мужской Общежительный устав иг. Серафима (Кузнецова)
Говорю это для вашей пользы и говорю не с тем, чтобы наложить на вас узы, но чтобы вы благочинно приступали ко Господу в безмолвии
1 Кор. (7; 35)
Милости хочу, а не жертвы
Мф. (9; 13)
Блаженна та обитель, в которой все руководствуются правилами и уставами, оставленными нам Святыми Отцами, но горе той, где эти правила и уставы нарушаются лицами, преданными своеволию, мирским страстям и порокам. От худых примеров сaмочиния происходят соблазны, развращаются добрые нравы, и все духовное общество приходит незаметно в беспорядок и расстройство. А если будет твориться беззаконие, то в таком обществе нарушается взаимная любовь и, если любви не будет, то и благословения Божия лишается то общество, так как Господь заповедал Своим ученикам иметь взаимную любовь, если только они хотят пользоваться Его благословением (см. Ин. 13; 35). «Ибо велика пагуба душам там, где правила и управление душ не пребывают» (преп. Ефрем Сирин). Наоборот: Вот что хорошо и прекрасно – это жить братиям вместе (Пс. 132; 1).
При правильной постановке общежития является единодушное жительство многих, и старых, и младших, под управлением одного. У всех одно желание и попечение о том, чтобы непрестанно угождать Богу исполнением святых Его заповедей, побеждая мир, плоть и диавола. Они живут по примеру первых христиан, имеют все общее, ничего своего не имея, за исключением, быть может, книг и икон.
Так писал в своей книге «Женские иноческие уставы» (Кунгур, 1910) игумен Серафим (Кузнецов), составитель настоящей книги.
Отец Серафим – широко известный духовный писатель, автор целого ряда книг для монашествующих. В частности, кроме настоящего труда, его перу принадлежат: «Женские иноческие уставы» (Кунгур, 1910), «Скитские иноческие уставы» (Нижний Новгород, 1910), «Первый Всероссийский иноческий съезд. Воспоминания участника» (Кунгур, 1912), «Путевые впечатления. Поездка в Иерусалим и на Афон» (Нижний Новгород, 1910), а также наиболее полное и объективное описание Белогорского монастыря. Большой популярностью пользовались его «Слова, беседы и речи» (до революции вышло 10 выпусков), книги: «Торжество долга», «Пермский Успенский женский монастырь». Отец Серафим сотрудничал с редакцией журнала «Монастырь» – уникального издания конца XIX – начала XX века, освящавшего жизнь и проблемы российских монастырей.
Собранные о. Серафимом материалы Первого иноческого съезда, проходившего в Троице-Сергиевой Лавре в 1909 году, впервые после октябрьского переворота вышли в нашем издательстве в 1997 году. Книга представляет собой дневник отца Серафима, участника этого мероприятия. Волею судеб Божиих, она оказалась единственной публикацией летописи съезда. Полные же его материалы, богатые и весьма актуальные для нашего времени, еще ждут своего исследователя в каких-нибудь архивах.
