Р. Браун - Послание к Евреям

2. Бог щедр (6:11–15)

Желаем же, чтобы каждый из вас, для совершенной уверенности в надежде, оказывал такую же ревность до конца; 12 Дабы вы не обленились, но подражали тем, которые верою и долготерпением наследуют обетования. 13 Бог, давая обетование Аврааму, как не мог никем высшим клясться, клялся Самим Собою, 14 Говоря: «истинно благословляя благословлю тебя и размножая размножу тебя». 15 И так Авраам долготерпев получил обещанное.

Теперь наш автор обращается от темы любви к другим христианским качествам — надежде и вере, которые требуют большой твердости и постоянства. Та же ревность, которая проявляется в любви, о чем говорилось вначале, должна присутствовать в вере и надежде и сохраниться до самого конца. Церковь, о которой здесь идет речь, столкнулась с жестокой оппозицией и ненавистью (10:32–34). В такое критическое и тяжелое время Божьи обетования приобретают особо важное значение. Из любви Бог обещает Своим детям облегчение и улучшение. И хотя Его обещания поддерживают их в это мрачное время, все–таки нужно уметь принять их, убедиться в их истинности и унаследовать (11:33; 11:11; 6:12).

Примером именно такого отношения к Божьим обетованиям является жизнь Авраама, хотя он лишь один из многих. Авраам не ленился практически воплощать свою веру; он хранил в своем сердце совершенную уверенность в надежде в течение всей своей нелегкой жизни, верою и долготерпением унаследовав Божьи обетования. Движимый неколебимой верой в Бога, Который не подведет, и в обетования, которые никогда не меняются, Авраам настойчиво шел указанным путем. Проще было бы бросить все, но он положился на верное и ясное Божье слово, в котором Бог обещал благословить… и размножить его. Когда Бог впервые обратился к Своему рабу Аврааму, все казалось таким неясным и ненадежным. Бог говорил о его будущих многочисленных потомках, а у него с Сарой тогда вообще не было детей. Но они продолжали твердо верить щедрым обещаниям верного Бога (10:23; 11:11), а не своим сомневающимся сердцам. И тогда это произошло — родился Исаак. Обетование исполнилось. Через много лет, когда Авраам однажды едва не лишился сына, чудесное обещание Бога прозвучало вновь: «благословлю тебя и… размножу тебя». И этому слову Авраам не мог не поверить. В конце концов, Авраам прибыл в то место, где богатое обетование исполнилось совершенно. Божий дар лежал перед ним! Бог верен Своему слову. По Своей справедливости Он помнит наши дела любви, по Своей милости Он вознаграждает нашу веру.

Люди клянутся высшим, и клятва во удостоверение оканчивает всякий спор их. 17 Посему и Бог, желая преимущественнее показать наследникам обетования непреложность Своей воли, употребил в посредство клятву, 18Дабы в двух непреложных вещах, в которых невозможно Богу солгать, твердое утешение имели мы, прибегшие взяться за предлежащую надежду, 19 Которая для души есть как бы якорь безопасный и крепкий, и входит во внутреннейшее за завесу, 20 Куда предтечею за нас вошел Иисус, сделавшись Первосвященником навек по чину Мелхиседека.

Эти стихи укрепляют нашу веру и обновляют надежду. С замечательным литературным и пасторским мастерством автор излагает перед читателями три важнейших аспекта своего учения: верующие полагаются на слово Бога, на природу Бога и на Божьего Сына.

Мы часто слышим, как люди дают обещания друг другу, но можно ли быть уверенными в надежности этих обещаний? Нередко для большего эффекта человеческие обещания сопровождаются клятвами. В течение веков Бог также подкреплял Свои обетования клятвой Своему народу, чтобы поддержать его слабую веру. Он давал обещание и подкреплял его клятвой, а поскольку Бог не может клясться никем выше Себя, то Он клянется Самим Собой.

Какая польза от обещаний, исходящих из уст нечестивого или ненадежного человека, и чего стоят его клятвы? Его слова пусты и бессмысленны. Но Бог клялся Собой, и Он не обманет. Бог не из тех, которые колеблются (Чис. 23:19; Мал. 3:6; Иак. 1:17). Наследники обетования взирали на Бога, ожидая исполнения Его слова, и не были разочарованы просто потому, что обещания и клятвы Бога покоились на основании Его святого и праведного характера. Всякая фальшь и всякая ложь чужды Его природе. Мы верим обещаниям Бога потому, что они исходят из Его уст.

Мы не принадлежим этому миру. Как и Авраам, мы странники или даже беженцы, ищущие родную землю (11:14; 13:14). У нас есть надежда, подобная безопасному и крепкому якорю. Образ якоря стал важным символом христианской веры к концу II в. Выдающийся учитель ранней церкви Климент Александрийский называл якорь одним из приемлемых атрибутов для украшения кольца верующего человека: «В качестве печати мы можем взять либо образ голубя, либо рыбы… либо корабельного якоря»[34]. Иногда изображение якоря находят на ранних христианских эпитафиях как символ неколебимой надежды. Тем, кто представляет его заброшенным в небеса за завесу, недоступен его глубокий и предельно лаконичный смысл. Подобные умствования вряд ли полезны. По сути смысл этого символа христианской надежды прост и убедителен.

Наша надежда заключается в том, что совершил Христос. Своей жизнью, смертью, воскресением и вознесением Иисус достиг мгновенной и вечной победы. Он вошел в присутствие Бога как первопроходец (рассуждения автора основаны на английском переводе Библии. — Примеч. пер.). Обычно это слово (prodromos) использовалось в греческой литературе при описании деятельности небольшого отряда солдат, посылаемого вперед на разведку местности, по которой предстоит двигаться армии. Христос есть наш prodromos. Он прошел впереди нас (Ин. 14:2,3). С таким вождем, Который открыл нам путь Своей жертвенной смертью (10:20), в нас не может быть места беспокойству и сомнению, ибо мы уверены в надежности Его обещаний. Имея такой якорь здесь и такого священника там, мы свободны от страха и боязни неудач.

Данный отрывок послания может очень многое сказать служителям, пасторам и всем христианским труженикам. Теперь нам пора посмотреть на заключенные в нем наставления с точки зрения их практической полезности для ежедневного труда христианского служителя.

Автор очень хорошо знаком с трудностями, выпавшими на долю первых христианских общин, в которых действительно имели место такие явления, как духовная незрелость и отступничество. Но, несмотря на это, он продолжает видеть церковь в истинном свете. Он уверен, что в жизни верующих есть что–то лучшее. В связи с этим, нельзя недооценивать роль наставничества в церкви. Разумеется, похвально стремление любого пастора или служителя вести свою общину к совершенству, но здесь есть опасность чрезмерного увлечения этой целью, когда, побуждая людей к духовному росту, служители злоупотребляют, упрекая своих прихожан в слабости их ответа на призывы и пассивности. Конечно, необходимо ободрять и призывать к активности верующих, но, с другой стороны, излишняя укоризна не приносит пользы, а лишь наскучивает. Кальвин дает следующее толкование этого отрывка:

«Хороший наставник всегда ободряет и вдохновляет своих учеников, а не разочаровывает их, потому что ничто так не убивает желание слушать, как пессимистические и укоризненные слова, лишающие человека надежды на лучшее».

Глубоко осознавая опасности и трудности, стоящие на пути верующих христиан, автор имел все основания сосредоточиться исключительно на анализе их негативных последствий. Но он очень хорошо понимает важность и необходимость соблюдения равновесия. Служитель, систематически обращающийся с проповедью к своей общине, обязан возвещать «всю волю Божию» (Деян. 20:27). Без внимательного изучения слова и усердного труда проповедник может впасть в серьезное заблуждение вплоть до искажения христианской истины. Этой опасности можно избежать, глубоко изучая Писание как единое целое, а не только отдельные его части, кажущиеся нам важными и нужными. Именно по этой причине пастор обязан заниматься толкованием слова. Неделя за неделей разъясняя смысл какой–либо библейской книги, он неизменно охватывает весь объем материала и не опускает темы, которые, при небрежном отношении, могут показаться маловажными и остаться без внимания.

Каким бы добрым и великодушным ни был пастор, какими бы замечательными ни были слова его проповеди, Божье слово обязывает и призывает его к ответственности за свое поведение. Не только к первым читателям послания, но и к нам обращен призыв подражать тем святым, которые жили раньше нас и которые своей верой и долготерпением унаследовали Божьи обетования. Этот факт ярко проиллюстрирован примером жизни одного из любимейших библейских персонажей автора — Авраама. Достойная жизнь является самым красноречивым свидетельством нашей веры. Автор нив малейшей степени не умаляет важность правильного толкования библейской доктрины (5:11—14), однако настаивает, что только если мы будем стремиться подражать тем, которые прошли впереди нас, и Божьей благодатью станем подражателями Христа (Мф. 11:29,30;Ин. 13:14,15; 1 Пет. 2:21), — только в этом случае наша проповедь будет не только яркой и интересной, но и убедительной.