Что же это может означать? Может быть, он был таким хорошим сыном, что запомнился современникам исключительно, как сын Алфея… Алфеич! — звали бы его сегодня… Судьба старика Алфеича, конечно довольно подробно расписана в поздних Житиях, но уж слишком фантастичны эти легенды 3–4 века. Достоверно из Библии мы знаем только то, что Апостол Иаков Алфеев — это великий Трудящийся За Кулисами, чья судьба будет открыта нам только на небесах.
А потом я задумался, а сколько таких Трудящихся За Кулисами в истории христианства? От них остались лишь имена в святцах. Когда то их причислили к лику святых, но за что, почему, — уже никто не помнит.
Просматривая июньские католические святцы, я наткнулся на такое имя Адольф Утрехтский. Жил он в конце 8 века. Судя по прозвищу был епископом Утрехта (это такой милый годок в Голландии, я там бывал — правда, очень милый городок). Известно также, что Адольф был не голландцем, а англичанином и у него был брат, тоже святой по имени Ботульф. И всё! Больше ничего не известно…
Но за этими скудными строчками видится мне нечто великое! Эта краткость биографии — уж точно — сестра не просто таланта, но Божьего Дара! Ничего лишнего: Святой Адольф Епископ Утрехтский. Даже даты рождения и смерти нет. Для нас достаточно, а у Бога своя памятная Книга, там записаны все добрые и недобрые деяния нашего святого.
А нам нужно знать только то, что этот человек был Епископом. Просто Епископом. И тем запомнился потомкам. Между прочим, не так уж и мало…
* * *
Читаешь вот послание Апостола Павла к Тимофею: «Ибо епископ должен быть непорочен… и т. д.». А хочется поставить точку после слова «быть». «Ибо епископ должен быть». Точка. Или восклицательный знак! Поставить и заплакать от отчаянья… Должен же где то быть ТАКОЙ епископ, который соответствует всем требованиям и поэтому не нуждается в дополнительных определениях.
Действительно, зачем говорить: «Это был хороший епископ», — если сама эта должность накладывает на человека столько обязательств? Поэтому высшей похвалой для служителя должны быть не прилагательные: хороший, верный, добрый, непорочный и т. д., но существительное.
— Это был ЕПИСКОП!
И этим всё сказано!
Лиха беда начало… Соломония Сабурова
Поговорка из заголовка обычно означает, что начинать какое либо дело трудно, зато потом будет легче.
Прописная, вроде бы, истина. Но поразительней всего, что она работает даже в том случае, когда начало действительно бывает лихом и бедой одновременно.
Сегодня разводом никого не удивишь. Люди в нашей стране скорее изумляются супружеской верности. Школьники наотрез отказываются понимать Татьяну Гремину (в девичестве Ларину), дескать, что значит: «Но я другому отдана и буду век ему верна…»? Разве можно так? Ведь развестись — это пара пустяков. И невдомек им, что общество, где нет верности брачным обетам, вскоре обречено на вымирание. История языческих цивилизаций этому блестящее подтверждение…
Но мы то, вроде не язычники. У нас же духовность с благочестием на каждом чиновничьем лице ширится. Крепится день ото дня религиозное сознание нашего народа. Крепится–крепится, да и вдруг разрыдается от когнитивного диссонанса. Уж больно развращено общество, и не помогает нам ни звон колоколов, ни праздники во имя Петра и Февронии…
А началось все у нас в 16 веке. В Европе то к тому времени уже проторили дорожку монаршии разводы. Один Генрих восьмой чего стоил со своими шестью женами, чьи судьбы школьники запоминают при помощи мнемонического правила: «развёлся — казнил — умерла — развёлся — казнил — пережила»
У нас в княжествах московских князья с женами разводиться стеснялись… Бога боялись крепко.
Именно поэтому жила и не тужила за своим мужем прекрасная девица Соломония Сабурова. Муж то у нее был не кто нибудь, а сам Василий третий. Великий князь московский и владимирский.
По нынешним канонам, вроде бы и не красавицей была, но тогдашние портретисты вообще редко кому льстили. Князю нравилась и ладно. Вот смотрите, какова.
Князь Соломонию любил, но 20 лет бесплодия выдержит редкий монарх. Нужен наследник. (А тут еще и братья наседают: князь то им запретил жениться, пока у него не родится сын, чтобы кузены не были старше законного престолонаследника).
Поэтому решил князь дуру бесплодную утопить в монастырь насильно поселить. Было это в 1525 году.
Соломония сопротивлялась, как могла. Но что может слабая женщина против хорошенького удара бердышем по макушке? Пришлось идти в монастырь. Говорят, что со временем княгиня втянулась в иноческое житие и даже канонизирована церковью в лике преподобных.
Простила ли она мужа? Бог весть. 17 лет провела она в трудах и молитвах, а после тихо скончалась.
Однако ничего путного из этой затеи с разводом не вышло. Князь напрасно лишил сана митрополита Варлаама, напрасно пострадал Максим Грек. Эти христиане выступили против развода. Напрасно рассорился Василий III с вселенскими патриархами.
Его новая жена Елена Глинская родила чудовище, вошедшее в историю под именем Ивана Грозного. Русь была ввергнута в гнилостную пучину кроваво–пьяного месива. А род Рюриковичей, о продолжении которого так заботился Василий, пресекся уже в следующем поколении… Наследника князь получил, а род свой потерял.
Зато потом русские монархи уже не стеснялись не то что разводов — убийств своих благоверных. Убивали и отцы детей и дети отцов.
А Соломония Сабурова (в монашестве Софья) так и осталась в истории мученицей. Но не мученицей за веру и ортодоксию. Она погибла из за того, что кое кто решил наплевать на Божьи заповеди.
* * *
Ужасен мир, где мучеников плодят не противники и гонители Истины, а те, кто поставлен эту Истину защищать и пестовать.
Впрочем, так было и, наверное, будет всегда, до тех пор, пока не придет к нам Тот, Кто наконец сможет поразить нас в самом скверном нашем «праве». «Праве» на грех.
Потому что с грехом ведь так: стоит только начать. Потом не остановишься до тех пор пока не упрешься мятежным сердцем в обоюдоострый меч, выходящий из уст Сына Человеческого.
Так что иногда лучше и не начинать… Так будет спокойней. Подальше от лиха и беды.
