СТАВРОФИЛА. Немало можно найти таких, которые исповедаются Господу, когда благосотворит им (Пс. 48, 19); но кто отягощенный крестом, посещенный скорбями, от сердца благодарит Бога? Кто он? и мы прославим его; ибо он сделал чудо в народе своем (Сир. 31, 9).
АНГЕЛ. Разве тебе неизвестны примеры мужественных Христовых воинов, прославляемых в Святой Церкви? Праведный Иов не взывал ли в столь многочисленных и ужасных страданиях: Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно^. (Иов 1,21) Св. Лаврентий, лежа на огненном одре, говорил сожигаемый: благодарю Тебя, Господи Иисусе Христе![121] Сатурнин и Сисиний, испытывая множество тяжких мук, взывали: слава Тебе, Господи Иисусе Христе, яко сподобихомся друзи быти рабом Твоим, пострадавшим за Тебя[122]. Святой Киприан, услышав себе от мучителя смертный приговор: Киприан да усечен будет мечом, сказал: Богу благодарение![123]
Иаков Персианин был весь изрезан по суставам, и при отсечении каждого перста или другого какого-либо члена тела произносил молитву и благодарение Богу (память 17 ноября). Что ты думаешь о всех сих страдальцах, Ставрофила?
СТАВРОФИЛА. Думаю, что это – преимущества мучеников, которых, для утверждения веры и посрамления мучителей, Бог особенно украсил сею благодатью.
АНГЕЛ. Не одни мученики, но и больные на одрах своих изъявляли чувства благодарности Богу. Некто Сервул от самой юности своей до конца жизни расслабленный лежал на одре. Он не мог ни стоять, ни сидеть, ни сам повернуться на другую сторону, ни даже руки своей поднести к устам. Испытывая тяжкие страдания, он всегда благодарил Бога, день и ночь упражняясь в пении псалмов и в славословии; за то пред смертью и сам удостоился слышать небесное пение[124]. Что ты теперь думаешь? Или еще кажется тебе, что немного таких, которые в скорбях благословляют и благодарят Бога?
СТАВРОФИЛА. Исповедую неразумие мое. И я с сей поры желала бы непрестанно приносить жертву хвалы и благодарения Господу, Подателю благодати, что вразумил меня милостиво, обратил гнев Свой на милость, благоволил мне скорбеть, дабы избавиться от более тяжких скорбей, посетил испытанием, дабы простить, низложил, дабы воздвигнуть меня. И кто знает силу гнева Его (Пс. 89, И)? Исполнена милосердия ярость Его, и не исследованы судьбы наказаний Его, коими Он временно посещает Своих рабов: это благоприятное знамение Его благоволения к ним. Так как души праведных в руке Божией (Прем. 3,1), то и в отраде и в страданиях благоискусные познают гнев Господень и милосердие. Да радуются дщери Иудейские ради судов Господних (Пс. 47, 12).
АНГЕЛ. Правильно ты говоришь; это речь истинного христианина. Нет ничего священнее того языка, который в несчастиях благодарит Бога. Такой человек поистине ничем не хуже мучеников и получает равный с ними венец. Ибо пред ним стоит мучитель, принуждающий отречься Бога богохульством, стоит диавол, терзающий мучительными помыслами, помрачающий сердце скорбью. Итак, кто переносит скорбь и благодарит Бога, тот получает венец мученический[125].
СТАВРОФИЛА. Ничего нет лучше, как носить в сердце, исповедовать устами и всячески выражать одно благодарение Богу. Ничто не может быть радостнее сего для слуха, приятнее для размышления, полезнее в делах[126]. Теперь яснее понимаю я, почему один старец, как повествуется в патериках, так говорил страдавшему ученику своему: не унывай, чадо, от болезней и страданий телесных, ибо приносить благодарение Богу в страданиях есть совершенство благочестия. Если ты железо, то огнем очистишься от ржавчины; если же золото, то искушенный огнем возблистаешь светлее. Не печалься же, брат! Если Господь благоволил посетить тебя страданием телесным, то кто ты, сетующий о сем? Итак, терпи и молись Богу, да будет то, что Ему угодно[127].
АНГЕЛ. Мудрый был совет старца. И я тебе опять и опять советую то же. Благодарение среди скорбей отличает добрых от злых и ясно показывает, кто каков. Колокола, прежде нежели поднимают их на высоту, испытываются ударами молота, и когда они издают нехороший звук, их оставляют. Так и Бог делает: не возносит на высоту избранных Своих, не испытавши их наперед многократными крестами и скорбями, чтобы видно было, совершенно ли их терпение и какой и сколь приятный они издают звук. Испытал Бог некогда великий оный колокол – Иова, рука Господа коснулась его. Хочешь ли знать, каким орудием? Молотом всея земли, т. е. диаволом. Какой же издал звук этот колокол? Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно! (Иов. 1,21) Какой приятный звук! Но и еще подвергается биению Иов, он предан власти диавола, и вся плоть его поражена; с головы до ног покрытый гноем и червями, он сидел на гноище своем. Слышишь ли, какие удары наносимы были ему? Слушай же теперь, какой и глас издает он: неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать? (Иов. 2, 10). О глас крепкий! О глас сладкий! Кого спящего не возбудит он[128]. Благословен сей колокол, издающий такой благословенный глас! Вот признак мужа доброго, мужа благодарного Богу. А вот, напротив, признак человека неблагодарного: если он сокрушается какою-либо скорбью, то жалуется, ропщет, противится, чрезмерно скорбит, восхваляет дела свои и доказывает свою невинность. Что сказать еще? Добрый и злой, как два сосуда наполнение, один – дорогими ароматами, а другой – зловонным веществом; узнать же, чем наполнены эти сосуды, не иначе можно, как только раскрыв или всколебав их. Тот сосуд, в котором находятся ароматы, издает приятное благоухание, а другой отвратительное зловоние[129]. Так добрые и злые без различия посещаются скорбями, но чрез самое это посещение одни от других отделяются премудрым Промыслом Божиим. Добрые, когда постигает их какая-либо скорбь, как сосуды святые, возносят благодарение Богу, Который благоволит их наказывать; а горделивые, сластолюбивые и сребролюбивые хулят и ропщут на Бога, говоря: «О Боже! Какое зло сделали мы, что так страдаем?»
В несчастии более, нежели в благополучии, должно приносить благодарение не только Богу, но и наносящему нам скорби
Словами Ангела Ставрофила убеждалась в необходимости благодарения; однако в душе ее все еще возбуждались некоторые сомнения, которые она пожелала предложить своему наставнику. «Умоляю тебя, сказала она, изъясни мне, когда большее благодарение должно приносить, в благополучии или в несчастии?»
АНГЕЛ. Зачем ты сомневаешься? Рассуди сама, за какое благодеяние, за большее или меньшее должно воздавать большее благодарение?
СТАВРОФИЛА. Конечно, за большее.
АНГЕЛ. Итак, сама сравни несчастье с благополучием, и внимательно рассмотри, что превосходнее. Крест отводит от грехов, а благополучие подает повод и влечет к ним. То самое, что нечестивцам не дается много времени, но скоро подвергаются они карам, есть знамение великого благодеяния (2 Мак. 6, 13). Скорби побуждают притекать к Богу, а благополучие приводит к забвению о Нем. Страдания возбуждают душу к страху Божию и умилению, а при благополучии ослабевают в человеке бдительность над собою и добронравие; особенно в людях беспечных они истребляются, как воск тает от огня, или снег и лед от солнечного луча. Был благочестив Давид, был премудр Соломон, но в отраде и в великом благополучии один отчасти, а другой совершенно обезумились. Велик, кто, впадая в несчастия, нисколько не теряет благоразумия; а больший его тот, которому благополучие не наносит душевного вреда. Крест или скорбь есть залог вечного блаженства; а временное благополучие часто бывает предвозвестником вечного осуждения. Кто постоянно пользуется земным благополучием и изобилием во всем по своему желанию, тот тем более достоин сожаления, чем более сердцем прилепляется вместо блаженства к этому мнимому благополучию и погружается в нем. Что теперь думаешь ты о благополучии и несчастии? Что из них считаешь большим даром Божиим? Крест скорбей редко кому не приносит пользы, а благополучие редко кому не причиняет вреда.
СТАВРОФИЛА. Поистине, если как должно размыслим о вечности, то убедимся, что скорби несравненно драгоценнейший дар и достойны большего благодарения.
АНГЕЛ. Справедливо отвечаешь. Ибо если бы ты знала всю мудрость всех астрономов в мире, если бы ты одна вмещала в себя все познания всех мудрецов земли, если бы даже ты могла так возвышенно говорить о Боге и исповедовать Его, как исповедуют Его уста всех Ангелов и святых человеков: то все это не столько способствовало бы тебе к преуспеянию в добродетели и святости, сколько покорность и преданность воле Божией во всех скорбях. Человеческая или земная мудрость есть общее достояние и добрых и злых, а преданность промыслу Божию свойственна одним только избранным. О если бы кто мог правильно рассудить о временном и вечном, тот с готовностью скорее согласился бы сто лет пребыть в пламени огненном, нежели лишиться воздаяния, уготованного на небе за кратковременную скорбь; ибо здесь всякому страданию будет конец, а там для страдальцев блаженство бесконечное. Неисповедимы будущие блага, которые избранники Божии получат за весьма кратковременные свои труды!
