Кто может определить начало непрерывных волн океана? Это невозможно. Если кто-то решит это сделать, волна, с которой он начнет отсчёт, будет считаться Началом, волна же, на которой он прекратит счёт, будет последней, то есть концом. Для его расчёта есть начало и конец. Но для самого процесса нет ни начала, ни конца. Никто не в состоянии увидеть ни того, ни другого в этой безграничности. Величие Господа - это безбрежный океан. Когда человек начинает его описывать, то океан этот обретает для него начало; когда же человек заканчивает своё описание, то это - конец для него. Но Божья Слава - вне времени и пространства. Только недалекий ограниченный ум может полагать, что Слава Божья имеет начало и конец. Сцена, на которой Он разыгрывает Свои действа, Свои Игры (Лилы), беспредельна.
Повествование о Его Лиле - это целиком и полностью нектар, в нём нет ничего другого, иного вкуса или содержания. Любой человек может испить его во всей полноте из любой части Океана Нектара. Одна и та же сладость существует везде, ею пропитана каждая частица, и ничто низшее не может эту сладость испортить.
Любовь Божья и любовь к Богу вечно сладостны и чисты, вне зависимости от того, каким путём вы достигаете или обретаете их. Такая Любовь священна и вдохновляюща. Сахар всегда сладок, едите ли вы его днем или ночью. Ибо день или ночь лишь для тех, кто вкушает, но не для сахара. Сахар всегда один и тот же.
2. Рождение одного Бхагаваты
Махараджа Парикшит был не кем иным, как самой сутью Абхиманьи, который уже достиг Небесной Обители Героев. Когда Парикшит пребывал ещё в состоянии эмбриона, развивающегося во чреве Уттары, он увидел острую стрелу, выпущенную Ашватхамой, которая летела, сея искры гнева и ужаса на своём пути, прямо к нему, нацеленная на его уничтожение. Но в тот же миг он узрел неведомое исполненное Несказанной Красоты и Божьей Силы Сияющее Существо, вооруженное Страшным Диском, столкнувшись с которым, смертоносная стрела разбилась на сотни кусков. Царский отпрыск Парикшит исполнился изумления и благодарности.
Он глубоко задумался над тем, кто же его Спаситель. "Кто он? Должно быть, он тоже находится в этом чреве вместе со мной, ибо он смог заметить стрелу в тот же миг, что и я! Но он так бесстрашен и ловок, что сумел уничтожить её раньше, чем она настигла меня! Может быть это мой единоутробный брат? Как у него мог оказаться тот диск? Если он наделён этим диском, почему же мне такой не достался? О нет, он не из смертных!" Парикшит долгое время пытался разобраться с этим.
Он не мог забыть открывшийся ему Лик, Образ его Спасителя. То был Отрок, наделенный сиянием тысячи солнц. Он был великодушным, полным блаженства и голубым, словно ясное небо. После столь драматичного избавления Спаситель его исчез. Но перед внутренним взором Парикшита всегда стоял Его Образ, и он снова и снова пытался отыскать его. Кого бы он ни увидел, он смотрел, соответствует ли этот образ Тому, Кого он благоговейно запечатлел в своём уме.
Так он рос во чреве, созерцая тот Образ. И это созерцание превратило его в чудесного ребенка. Когда же Парикшит появился на свет, комната, где он родился, озарилась удивительным светом. Сиделки Уттары были изумлены, узрев такое чудо. Все, кто видел его, были несказанно поражены.
Когда Уттара оправилась от родов, Субхадра, мать Абхиманью, обратилась к Юдхиштхире, старшему из Пандавов, с вестью о рождении внука. Услышав то, что они так долго и нетерпеливо ожидали, братья Пандавы преисполнились радости. Они велели, чтобы играла музыка, и стреляли из орудий в честь этого события, ведь в царской семье, наконец, родился отпрыск, наследник трона Пандавов.
Люди, заслышав стрельбу, хотели узнать причину этой радости. Узнав о рождении принца, они возликовали и стали толпами сбегаться в Индрапрастху. Во всех уголках царства радовались этому событию. Буквально за несколько минут столица преобразилась в цветущий небесный сад, достойный явления Богов. Юдхиштхира раздавал всем приходившим к нему различные сладости. Брахманы получили в дар от царя множество коров, шелковых одежд и драгоценностей. Он распорядился, чтобы придворные дамы дарили женщинам золотые шкатулки, полные шафрана и кумкума. Все горожане были преисполнены радости, ведь царская династия обрела теперь наследника. Весь день и всю ночь они пировали в радостном ликовании.
На следующий день Юдхиштхира позвал семейного жреца Крипачарью, чтобы провести над младенцем ритуал первого очищения (джата карму). Он щедро одарил брахманов многообразными сокровищами. Ученые-мудрецы (пандиты) и жрецы благословили ребенка и разошлись по домам.
На третий день Юдхиштхира призвал к себе знаменитых астрологов, известных хиромантов и предсказателей, ибо жаждал узнать, будут ли в безопасности славное имя и традиции царства в руках принца, явившегося нести бремя страны. Он принял их во дворце с традиционным гостеприимством; им были предоставлены почётные места в зале, предложены благовония и шелковые одежды.
Царь преклонил пред ними колени и, сложив руки в почтительном жесте, обратившись к ним так: "О, мудрые, вам известно прошлое, настоящее и будущее, изучите гороскоп новорожденного. Вычислите положение звезд и созвездий и влияние планет, которые будут направлять жизнь его, и скажите мне, какое ему предназначено будущее". Он отметил точное время рождения и положил эту запись на золотое блюдо перед ними.
Пандиты взяли её и начертили схему расположения планет, которую принялись тщательно изучать. По мере того, как они приходили к определённым выводам, они делились друг с другом всё возрастающей радостью. Они и сами были в радости великой и не могли найти слов, чтобы выразить свое изумление.
В конце концов, встал глава предсказателей, старейшина, великий пандит, и обратился к царю Юдхиштхире так: "Махараджа! До сего дня я изучил тысячи гороскопов и приготовил соответствующие схемы расположения звезд. Но должен заметить, мне никогда ещё не встречалось более благоприятного расположения звезд, чем то, что указано в этом гороскопе. Здесь, в момент рождения принца воедино собрались все знаки благих предвестий. Что указывает на состояние Самого Вишну! В этом ребенке будут собраны все добродетели. Зачем описывать все достоинства по отдельности? В твоей династии снова появился сам великий Ману (первочеловек, прародитель человечества)".
Юдхиштхира был очень рад, что его династии выпало такое счастье. Его переполняла радость. Он сложил ладони и низко склонился перед учеными мужами, которые принесли ему столь добрые вести. "Поистине счастлива семья, имеющая своим наследником подобную жемчужину, - благословениями старейшин и пандитов, подобных тебе, благословением Господа, защитника нашего. Ты говоришь, что мальчик обнаружит все известные добродетели и обретет славу. Но какова польза от всего этого, если у него не будет почтительности к ученым, святым и жрецам (пандитам, садху и брахманам)? Пожалуйста, загляни еще раз в гороскоп и скажи мне, будет ли у него эта почтительность".
Глава астрологов ответил: "Тебе не надо беспокоиться на этот счет. Он будет почитать Богов и брахманов и служить им. Он выполнит много жертвоприношений, предписанных древними текстами. Он заслужит славу твоего предка Бхараты. Он торжественно совершит даже великое Жертвоприношение Коня (Ашвамедху). Слава вашей династии распространится по всему миру. Он обретет всё то, к чему стремятся боги и люди. Он превзойдет всех, кто был прежде". Так, с радостью в сердце, предсказатели на разный лад превозносили новорожденного. Наконец, они остановились, потому что устали перечислять все его благие качества. Они опасались, что их могут упрекнуть в преувеличении и лести, если они будут более подробно описывать всё то, о чём говорил гороскоп ребенка.
Но Юдхиштхира не был удовлетворен, он хотел услышать ещё больше о достоинствах принца. Это желание царя ободрило пандитов. "О царь, - сказали они, - кажется, ты хочешь узнать ещё какие-то подробности судьбы этого ребенка. Мы будем только рады ответить на любой конкретный вопрос, который ты будешь склонен нам задать".
Заметив их готовность, Юдхиштхира выступил вперед и спросил: "Будет ли какая-либо великая война во время правления принца? А если война неизбежна, одержит ли он победу?" Пандиты ответили: "Нет. Ему не будут докучать никакие враги. Он не будет знать неудач или поражений в своих начинаниях. Это абсолютная правда, неизменная истина".
Услышав это, Юдхиштхира и его братья, Бхима, Арджуна, Накула и Сахадева, взглянули друг на друга с нескрываемой радостью. А Юдхиштхира между тем заговорил: "Если это так...", - но не закончив мысли, склонил голову и погрузился в молчание. Пандиты заметили это и сказали: "Нам кажется, что ты хочешь узнать что-то ещё, тебе нужно лишь спросить, и мы с готовностью ответим на все твои вопросы". "Конечно же, - сказал Юдхиштхира, - я счастлив слышать все данные вами ответы; мой ребенок будет добродетельным, знаменитым, славным, любящим и добрым; он будет ко всем относиться одинаково; он совершит много жертвоприношений; у него не будет врагов; он принесет славу всей династии и восстановит ее репутацию. Все это дарует мне великую радость, но... я хотел бы также знать, как он встретит свой конец". Братья заметили, как Юдхиштхиру тревожит эта проблема. И когда он задал этот вопрос, голос его дрогнул.
