8) На стене храма монастыря Рыльского изображен «св. Никодим мироточец». Григоровича 151.
18 ч. Страдание св. ЕМЕЛИАНА дуростенского.
Мученик Христов Емелиан, из фракийского города Доростола (Доростена), был раб грека, а верою христианин, говорит древнее известие9). Если же господин Емелиана был грек, то этим дается видеть, что раб Емелиан был не грек. Кто же он был родом? На правом берегу Дуная жили славяне, а колонистами между ними были воины римские и греческие, впоследствии ставшие аристократами власти и богатства; бедные славяне самою большею частию несли здесь тяжкую долю рабства10). Так св. Емелиан был славянин. Страдание его происходило так: отступник Юлиан послал в Дуростен префекта – деспота беспощадного, с тем, чтобы всех христиан Дуростена предать мукам, если откажутся чтить богов. Префект явился в город с пышностию сатрапа. Кто здесь христиане? спросил он при первом представлении к нему граждан. Испуганные слухом о жестоком префекте, граждане отвечали, что между ними не видно ни одного христианина, все кланяются богам. В восторге от мысли, что одно имя его рассеяло христианскую веру в Дуростене, надменный префект задал роскошный пир гражданам. Горько было блаженному Емелиану слышать хвастовство язычника и видеть, что недостаток твердости в христианах обращается в позор христианству. Во время пирования префекта, он, взяв молот, идет в капище и раздробляет идолов. – Поклонники язычества, не зная, кто так отделал богов их, по подозрению схватили невинного
9) Menologium Basilii 3, 172.
10) ?????????? долго были однозначущи с названием раба. См. прим. 1 и июня 22 д. Прокопий (de aedificiis c. 7 p. 83): «Юстиниан вновь выстроил укрепленный город Адину, вблизи города Палматы для того, чтобы славяне, обыкновенно скрывющиеся там и нападающие на путешественников, не мешали путям сообщения». Палмата, по Пефтингеровой карте, на юго-востоке от Дуростена (Доростола), на расстоянии 14 римских миль, или 19 верст. Не вдали же от Дуростена, на Дунае, Ореховец.
земледельца. Емелиан, услышав о том, является к защитникам богов и объявляет: я раздробил сильных богов ваших. Те представляют его к префекту. Кто научил тебя так обесчестить богов? Бог и душа моя, спокойно отвечал исповедник и прибавил: «теперь и умный префект и каждый другой должны видеть, как бессильны, как глухи и немы идолы ваши, считаемые за богов! Точно камень и дерево, обделанные в идолов; ни один не подал и голосу в свою защиту». – Префект, раздраженный смелым голосом правды, велел растянуть исповедника по земле и бить воловьими жилами. Слуги били его немилосердно, кровь лилась ручьями. Как смел ты бесчестить идолов? Я научу тебя чтить их, кричал свирепый префект. Страдалец отвечал: поступок мой – не бесчестие, а слава и хвала Богу истинному. Префект велел переворотить его и бить по груди и по чреву. Долго снова били страдальца. Раб или свободный ты? спросил префект. Раб градоначальника, отвечал страдалец. Префект велел взыскать с градоначальника в царскую казну фунт серебра за то, что держит у себя слугу непокорного богам, с города вытребовать фунт золота за то, что граждане сказали, будто нет между ними христиан; а Емелиана велел сжечь. Не скажут ли, что это – глупый деспотизм? Скажут неправду: это – чистый либерализм, дозволяющий всякое слово, сказанное в пользу истины вечной, - нетерпимым делом. За городом, на берегу Дуная, разложен и зажжен был огромный костер; мученика бросили в костер; сильным пламенем многие из язычников были сильно опалены, тогда как тайные христиане, стоявшие тут же, не потерпели вреда. Последние, тайно явясь к жене префекта, скрытной христианке, просили, чтобы дозволено было похоронить остатки мученика. По просьбе жены дано разрешение и св. мощи похоронены были в трех верстах от города. Св. мученик пострадал 18 июля 362 г.11)
Мужество св. Емелиана одушевило твердостию и других, которые дотоле скрывались от страха. Свирепый префект
11) Четь-минеи 18 июля; Месяцеслов Вершинского стр. 111. 319.
рад был, узнав о других христианах, на которых указали ему. В угоду повелителю своему, отступнику Юлиану, он готов был терзать христианина, лишь бы он стал язычником. Так вслед за св. Емелианом преданы были истязаниям святые Васса, Максим, Павел, Секунда, Доната, Марин и Юст и все они скончались мученически. Так показано в древнем мартирологе.
19 ч. Воспоминание о св. СТЕФАНЕ Лазаревиче и о матери его Милице.
Хотя султан, победитель Сербии, предоставил Сербии свое управление, но Сербия обязана была выставлять для каждой войны султана 30,000 войска и она же должна была каждый год вносить в казну султана 20,000 золотых дукатов12). – Положение не легкое! А между тем Вуку Бранковичу удалось было выпросить себе звание опекуна Стефанова и правителя Сербии.
После страдальческой кончины кн. Лазаря старший сын его Стефан остался еще малолетним13). И мать Стефана, умная кн. Милица, приняла дела Сербии в свое владение. Сперва удалось Вуку Бранковичу достать себе большую половину Сербии. Но умная деспотисса мало-помалу улучшила дела свои и Сербии. На первых порах много надобно было трудиться, чтобы сколько-нибудь поправить разоренный
12) Летоп. в Гласнике V, 93.
13) Григорович пишет: «житие Стефана деспота, писанное по всей вероятности Константином Костенским, гораздо важнее (жития Дечанского) дл яистории византийской и сербской… Сколько могу догадываться, есть несколько рецензий сего жития. Одна – подлинная с подробностями; другая та, которая ходит по России; третья – внесенная в цароставник и Никонову летопись». Имп. акад. VII, 221. У Бодянского (О славян. письм. стр. 89 и 43) «Житие – благочестиваго господина деспота Стефана, списано повелением и понужденыем св. патриарха земле сербскые кирь Никона» и пр. Биограф говорит: «от святейшего кир Никона, патриарха сербских и поморских земель, приходившего в Белград (на погребение бл. Стефана), от воеводы военного (к. Георгия) и от других лучших людей получили мы поручение написать житие сего святого деспота: но по неблагоприятным обстоятельствам
войною край. – К большему горю, явились раздоры: некоторые предлагали вступить в союз с Венгриею и вместе с нею воевать против султана. Мысль эта до того увлекла иных, что составился заговор лишить Стефана прав деспота. А другие недоброжелатели доводили до сведения султана, что Стефан – враг султана. – Деспотисса сама явилась к султану, с изъявлением покорности. Султан принял ее ласково. Затем и юный деспот отправился к Баязету. После церемониального приема Стефан не спешил уходить из дворца. «Зачем остался?» тревожно спросил султан. Стефан смело отвечал: «так как некоторые люди говорили обо мне худо вашему величеству, то сам я хочу сказать правду о себе, хотя и не выгодную. Действительно советовали мне некоторые отложиться от твоей власти и стать другом венгерцев; но я видел неуместность этого союза, помню клятву и ваши милости и – вот явился пред лице вашего величества: жизнь моя в ваших руках; распорядитесь, как угодно». Баязет изумился искренности, помолчал и потом объяснил молодому князю, что союз с венграми точно – не умное дело, - он скоро смирит их; «если ты, прибавил султан, будешь делить мои походы, - ты будешь покоен, - принимаю тебя за сына, - дети мои, чувствую, перессорятся; тогда придет время, что ты не только будешь владеть покойно своею страною, но приобретешь соседние; при мне поступай так: смиряй сильных твоих и держи их в руках». – Никто не ожидал, чтобы грозный султан так отечески принял молодого Стефана и – тем более было радости для Сербии. Баязет «просил у деспотиссы Саломию меньшую дочь ее в супругу себе и обещался принимать Стефана за сына». Для покоя Сербии умная Милица согласилась исполнить желание султана. Это было в 1393 г.14). – Чрез год после того в 1395 г. Стефан с войском своим отправился в поход в помощь Баязету,
отложили дело. Спустя четыре года после отшествия сам блаженный явился в сонном видении, грозил наказать за непослушание и велел выполнить обещание. Потому постарался я начертать житие». Раич (III, 105) не знал, кто был сочинителем жития Стефанова. Но сербская летопись говорит (Шафарика Памятн. 2, 63): «житие все по реду написует се Константин философом, по мнозе умолени синклить».
14) Раича Ист. 3, 82. Никон. л. 3, 244.
воевавшему с Венгриею; а еще чрез год с войсками султана должен был воевать против Боснии; но на этот раз выпавший несвоевременно глубокий снег не допустил войска султанова до Боснии. – За то Сербию миновали разгромы, нанесенные Баязетом крестоносцам, Венгрии и Греции.
