M.L.: Black Metal для нас — оружие, которое используется до определённого момента. Когда цель достигнута, он перестаёт удовлетворять как средство противостояния, но это, безусловно, этап, который должен быть пройден.
CD: Насколько эта идея жива сейчас? Какое участие вы принимаете в Black Metal культуре?
H.B.: Сейчас слишком много появилось модных групп, для которых Идея — это нечто отвлечённое и в лучшем случае второстепенное, а обычно — вообще не имеющее значения. Разумеется, нельзя было ожидать, что будет иначе. Такая ситуация была предопределена в тот момент, когда Black Metal впервые попал на газетные полосы и в новостные передачи. После этого нельзя было ожидать, что не будет профанации. Сейчас, а особенно в этом городе, трудно говорить о Black Metal культуре, а, следовательно, и о нашем участии в ней.
M.L.: Black Metal агонизирует. Очень мало осталось команд, делающих что-то действительно искренне, поэтому он мёртв большей своей частью. Мы НЕ принимаем участия в этой «культуре». Она отсутствует как класс.
CD: Как вы оцениваете претензии Black Metal на то, что это действительно Зло, выходящее за рамки музыкального стиля?
H.B.: Я бы сказала, Black Metal — это разрушение души звуком. Что касается выхода за рамки только музыкального стиля, на мой взгляд, это верно. Однако нередко можно услышать мнение, что Black Metal, сыгранный технично или же имеющий определённые музыкальные достоинства, не является истинным. На мой взгляд, это абсурдно. Безусловно, технические данные музыкантов и достоинства сыгранной музыки не первостепенны. Но это отнюдь не значит, что Black Metal должен целенаправленно играться некачественно. Если кто-то хочет донести свою мысль до слушателя, хорошо бы ему не шепелявить и не заикаться. Хотя, безусловно, первостепенное значение имеет наличие этой мысли.
M.L.: Как было сказано чуть выше, если команда предана Дьяволу на 100 %, если за словами стоят какие-то конкретные вещи, делаемые не на уровне сожжения церквей, а чего-то более глубокого — взаимодействия с Дьяволом, познаний, открытий и способностью совместить это каким-то образом с музыкой, способностью воплотить свои мысли во что-то действующее на слушателей, тогда те, в ком есть эта часть, поймут их. Тогда банда может претендовать на честность того, что они делают.
CD: Развиваясь, эта культура подразумевала союз, братство. В чем вы видите причину многочисленной вражды? Есть ли враги у вас?
H.B.: Видимо, дело в том, что люди часто видят в Black Metal средство для решения каких-то личных проблем, для ублажения своего ego. Столкновение интересов и ведёт к возникновению вражды. Отдельное место занимают конфликты между теми, кто играет эту музыку для зарабатывания денег или славы и теми, кто делает это по более глубоким мотивам.
Враги? Такой титул надо ещё заслужить.
M.L.: Ни о каком братстве сейчас речи идти не может. Команды, являющие собой образцы честности, не выступают, поэтому с ними достаточно сложно контактировать.
Вражда? Я думаю, это нельзя назвать враждой. Просто все друг перед другом хотят выставиться, показать, что вот, мы «true», а вы — нет. Из-за этого все распри и возникают. Нам этот момент безразличен. Надо заслужить право называться врагом, я думаю, у нас их нет. Я бы не назвал врагами тех, кто пытается в чём-то помешать нам.
CD: Существует ли московская Black Metal сцена? Кто ее представители? Как вы можете ее охарактеризовать?
H.B.: То, что принято называть московской сценой, на мой взгляд, не заслуживает ни сколько-нибудь серьёзного внимания, ни подобного наименования. Возможно, существуют достойные команды, но они не взаимодействуют с представителями московской тусовки и не выступают вместе с ними на убогих мероприятиях, называемых здесь Black Metal концертами.
Пожалуй, могу только отметить подмосковный проект Grimness, но, насколько мне известно, он прекратил своё существование.
Краткая характеристика московской сцены: её нет.
M.L.: Московской блэк-сцены не существует в природе. Если хотите, мы — московская блэк-сцена. Есть помимо нас команды, но они не выходят на сцену. Характеристику для «ничто» найти нельзя.
CD: Ваше демо называется Die Now, кому адресовано это послание?
H.B.: Подробно всё сказано в песне «Die Now!». Это песня о тех, кого называют предателями, тех, кто меняет свои взгляды как перчатки, тех, кто считает, что имеет право называть себя сатанистом, а потом отказывается от того, к чему пытался приблизиться. Она адресована всем представителям этой породы в целом, но особенно — троим особям, которых мы знаем лично. Не будем называть имён — они сами знают, кто они есть. Это самая язвительная и, вероятно, наименее глубокая по смыслу наша песня.
M.L.: Всему человечеству. Более конкретно — некоторым отдельно взятым личностям, с которыми связано несколько событий. Они сами знают, кто они есть, называть я их по именам не буду.
CD: Востребовано ли ваше творчество, помогает ли вам кто-нибудь, поддерживает? Кто выпустил ваше демо?
H.B.: Демо вышло тиражом в 100 экземпляров на московском лейбле Res Adversae. С владельцем нас связывают дружеские отношения. Некоторые зарубежные лейблы занимаются дистрибьюцией нашего демо.
M.L.: Те, кто понимает Black Metal, думаю, примут наше творчество. Нам почти никто не помогает. Демо вышло на дружественном нам лэйбле Res Adversae. Также на некоторых зарубежных лэйблах.
CD: Black Metal всегда подразумевал сатанизм. Вовлечены ли вы в сатанизм и что это значит для вас? Разделяете ли вы точку зрения о различиях между сатанистами и дьяволопоклонниками? Что для вас означает поклонение Дьяволу?
H.B.: Произошла подмена понятий, и сам термин «сатанизм» нередко используется для обозначения мировоззрения, являющегося, по своей сути, эгоистичным гедонистическим атеизмом. С другой стороны, дьяволопоклонничество часто воспринимается как деятельность подростков, убивающих кошек и распивающих на кладбище водку.
Мы — сатанисты, и то, что мы вкладываем в это понятие, не имеет ничего общего с тем, что было упомянуто выше.
Для нас поклонение Дьяволу — это служение Ему, воплощение здесь Его воли, это война со светом.
M.L.: Разумеется. Мы к этому имеем прямое отношение. Всё, что мы делаем здесь, направлено на Его торжество.
Различие есть. Сатанизм — это жизнь in Nomine Satanas. Дьяволопоклонничество обретает в последнее время сопоставление с вандализмом на кладбищах, убийством кошек и расписыванием церквей из баллончиков с краской.
Служение Дьяволу — смысл жизни. Отдача себя целиком ради воцарения Ада на земле, ради победы над небесами.
CD: Многие говорят о своей принадлежности к сатанизму, тем не менее, не связывая идею с Сатаной.
H.B.: Сатанизм без Сатаны — гнусное явление, не имеющее права на существование. Подобных, с позволения сказать, взглядов придерживаются, по моим наблюдениям, беспозвоночные, которые при малейшем неудобстве готовы отречься от сатанизма, гордящиеся отсутствием принципов и собственной, как они это называют, гибкостью. Подобные люди не заслуживают ничего, кроме презрения.
M.L.: Те, кто говорят и думают так — бесхребетные черви, ничего из себя не представляющие. Потому как не может быть сатанизма без Сатаны, не сатанизм это уже, а скатывание до эгоцентризма, самообожествления и, как следствие, анархия.
CD: Кто Сатана для вас? Возможно ли служение Сатане, каким оно будет?
H.B.: Для нас Сатана — Отец, и Его волю мы исполняем здесь. Наше служение Ему — наша жизнь.
M.L.: Сатана для нас Отец, Правитель, Он — всё. Дьявол — часть каждого из нас, мы — часть Его. Служение возможно для того, кто идёт к Нему, тянется к Нему, предан Ему всей душой.
CD: Что вы думаете о современном сатанизме? Не является ли он чрезмерно гуманистичным? Что вы думаете о сатанинских организациях Церковь Сатаны, ONA, Temple of Set?
H.B.: Что можно сказать об организации, предлагающей каждому барану возможность «стать сатанистом», заплатив всего лишь $100? ЛаВей был неплохим психологом и неглупым дельцом, но не более того. Созданная им организация и её ответвления, на мой взгляд, являются профанацией. Что касается ONA, судя по тому, что мне известно о них, не исключено, что они действительно делают что-то нужное. Хотя их националистические идеи вызывают некоторое недоумение.
В принципе, то, что называется «современным сатанизмом», как правило, отличается экзотеричностью, общедоступностью. Эти организации, секты… Любой человек может «стать сатанистом», считают они? Это в корне неверно. Перекрашивание баранов в чёрный цвет не меняет их бараньей сущности.
M.L.: Сейчас даже появились так называемые "позитивные сатанисты", говорящие: " — Слава Сатане! Пусть всё сдохнет само собой, а мы поживём в свое удовольствие, наблюдая за распадом мира!" В них гуманизма хоть отбавляй. Уроды. Таких НЕ должно быть. В последнее время ярко проявилась тенденция к гедонизму. Это сразу отличает современных «сатанистов» от людей, обладающих Тёмными принципами.
