29. Долготерпелив муж мног в разуме, малодушный же крепко безумен.
Мысль стиха та же, что в 17–м стихе той же главы (см. предыдущую паримию). Под долготерпеливым разумеется здесь человек, который на полученную обиду не спешит отвечать обидою, и как бы ни была тяжела обида, долготерпеливый переносит ее. Такое долготерпение иным может показаться признаком трусости, неуважения к своему достоинству; но на самом деле оно делает честь долготерпеливому, — оно свидетельствует о великом благоразумии терпеливого (долготерпеливый мног в разуме), ибо удерживает его от действий, в которых он впоследствии стал бы горько раскаиваться. — Долготерпеливому противополагается в рассматриваемом стихе малодушный, — такой, которому недостает самообладания, силы духа для перенесения обид, — иначе вспыльчивый. Он может быть умным человеком; но вспыльчивость, не сдерживаемая ничем раздражительность помрачает в нем разум, и он в этом состоянии способен наделать множество безрассудств, непоправимых ошибок. Поистине малодушный, — вспыльчивый, — крепко безумен.
30. Кроткий муж сердцу врач, моль же костем сердце чувственно (чувствительное).
Незаслуженные оскорбления болезненно отзываются в сердце. Но кротость или незлобие оскорбленного врачует, умяг- чает эту боль, ибо удерживает его от душевных волнений, свойственных вспыльчивым и терзающих сердце, и нередко приводит обидчика в раскаянию, которое успокоительно действует на невинно оскорбленного. Напротив, раздражительность, привычка воспламеняться негодованием за каждую обиду (чувствительность), мучительна не только для сердца, но и для тела: чувствуется моль в костех, — т. е. самые кости ноют в человеке гневливом, как бы пораженные тяжкою болезнию.
31. Оклеветаяй убогого раздражает Сотворшаго и́ (его), почитаяй же Его милует нищаго.
Честь есть такое благо, которое для иного дороже жизни. Иной лишен земных благ, беден и убог, занимает самое униженное положение в обществе, — за то утешает себя сознанием, что не утратил чести, — главного своего сокровища. К сожалению есть люди, которые по гордости и жестокосердию не только не милуют нищих и убогих, не помогают им в их нуждах, но еще посягают на их честь, единственное благо, которое у них остается, не щадят их доброго имени, клевещут на них, — несправедливо и злобно обвиняя их в пороках, которых те за собою не знают. Такие клеветники тяжко грешат не только против оклеветанных, но и против Бога, сотворившего их, забывая, что последние — тварь Божия, как и все люди, украшенная образом и подобием Божиим, что нищета и убожество не отнимает у них этого достоинства. Таким образом, оскорбляя клеветою нищих и убогих, клеветники в лице их уничижают Самого Бога и вполне заслуживают Его гнев, — раздражают Его. Напрасно они стали бы уверять всех и каждого, что каковы бы ни были их отношения к ближним, они не перестают быть богобоязненными, сохраняют благочестие. Нет, — их уверениям нельзя верить, — ибо истинно чтущий Бога милует нищего, — относится к нему с состраданием и любовию, и его честию дорожит, как своею собственною.
32. В злобе своей отринется нечестивый, надеяйжеся на Господа своим преподобием (святостию) праведен.
Речь идет о судьбе нечестивых и праведников. Нечестивый не надеется на Господа, не хочет по злобе своей, по злому своему душевному настроению, признавать свою зависимость от Бога, мечтает устроить свое благосостояние одними собственными силами, уменьем, мудростию, и за эту злобу будет отринут Господом, покинут Им без помощи, если случится с ним беда. Но благо уповающему на Господа, смиренно ожидающему от Него милости! Своим упованием и смирением он привлекает с себе благоволение Божие и в случае беды, напасти, не отринется Господом, найдет в Нем опору и защиту, будучи предан Господу во всех положениях жизни, сохраняя святость (преподобие) и правоту не только среди благополучия, но и среди бедствий.
33. В сердце блазе почиет премудрость, в сердцы же безумных не познавается.
Доброе сердце есть верное хранилище мудрости, ибо для того, чтобы быть истинно мудрым, надобно быть добродетельным, любить добродетель сердечно. Истинная мудрость немыслима без добродетели. Мудрец без доброго сердца злоупотребляет своим умом, подражая диаволу, существу умнейшему, но проявляющему свой ум только в злых кознях. Такие мудрецы в сущности заслуживают название безумных: в них мудрость неприметна (не познавается). Они сознательно отвергают различие между добром и злом, — черное они считают за белое, тьму за свет. Их можно назвать хитрыми, лукавыми, а отнюдь не мудрыми, ибо истинная мудрость почиет только в добром сердце.
34. Правда возвышает язык (народ), умаляют же племена греси.
Собственно говоря, возвышение народа, его благосостояние, равно и унижение и упадок племен, порабощение их другими племенами и расстройство в них внутреннего благосостояния, — все это зависит от Господа, от Его благословения или неблаговоления. Господь есть Царь всей вселенной, в Его руках судьбы царств и народов; Он убожит и богатит, смиряет и возвышает как частные лица, так, и народы. Но чем привлекается благословение Божие на народ? Правдою. Когда в народе обитает правда, когда властители и подвластные одушевлены ревностию к исполнению воли Божией, в действиях своих руководствуются правилами долга, тогда Господь благословляет народ миром, обилием земных благ, ограждает его безопасность от внешних врагов. В противном случае Господь отъемлет у народа Свое благословение, лишает его помощи в устроении своего благосостояния. Тогда не спасут народ от падения ни законы, ни просвещение, ни богатство. С оскудением в народе ревности к правде, мудрые законы остаются без исполнения, успехи просвещения — без должного влияния на нравственность, обилие богатств — без надлежащего, согласного с общим благом употребления. Судьба не только Израильского народа, но и других могущественных царств и народов, представляет наглядное доказательство той истины, что правда возвышает народ, неправда губит его. Израильтянам хорошо жилось, пока они соблюдали верность Господу и Его закону, — а неверность всегда наказуема была неизбежными бедствиями. Равно и другие народы только до тех пор процветали, доколе крепка была в них нравственная сила.
35. Приятен цареви слуга разумный, своим же благообращением отъемлет бесчестие.
Чем обширнее и многотруднее служение царя, тем больше он имеет нужду в содействии опытных и разумных слуг, т. е. советников и исполнителей его воли. Потому разумный слуга царя приятен ему, пользуется его заслуженным благоволением. Он заслужил это благоволение своим благообращением, своим благотворным участием в царских советах и распоряжениях. Чем больше он имеет влияния на царя, тем больше имеет возможности поддерживать его честь и отстранять от него бесчестие, удерживать его от поступков в управлении и суде, не клонящихся к его чести.
Гл. XV, 1. Гнев губит и разумныя, ответ же смиренный отвращает ярость, а слово жестоко воздвизает гневы.
Предлагается вразумление о кротости. Кротость состоит в том, чтобы на оскорбления не отвечать оскорблениями. Как бы ни были тяжки оскорбления, благоразумие требует удерживаться от гнева, ибо гнев губит и разумныя, — сопровождается пагубными последствиями для самых разумных, если они под влиянием несдержанного гнева наговорят и натворят не мало безрассудного. Дело не в том, чтобы на обидные речи ничего не отвечать и только молчать, — молчание в этом случае не всегда похвально, — а в том, чтобы ответ был смиренный, — мягкий и снисходительный, ибо смиренный ответ отвращает ярость, — смягчает обидчика, тогда как слово жестокое, грубое, только пуще озлобляет его и воздвизает гневы, т. е. усиливает в нем гнев, легкое в начале негодование обращает в ярость.
2. Язык мудрых добрая свесть (ведает), уста же безумных возвещают злая.
Каков образ мыслей, таковы и речи. Язык мудрых, благомыслящих, добрая свесть, — т. е. научен говорить только добро, одну истину и все, что служит ко благу слушающих. Но от безумных, от безрассудных и легкомысленных, которых ум и язык не обучены страху Господню, не жди ничего доброго. У них на уме одно злое, — глупости и неправда, — и что́ у них на уме, то на языке.
3. На всяком месте очи Господни сматряют злыя же и благия.
На злых очи Господа взирают с негодованием, на благих с благоволением, на страх одним, к утешению других. И нет места во вселенной, куда бы не проникал взор Господа вездесущего и всеведущего. И если бы люди постоянно ограждали себя страхом всеведения и вездеприсутствия Божия, они в благополучии не забывались бы, среди бед не унывали бы, среди искушений и соблазнов сохраняли бы верность Господу, из опасения иметь Его свидетелем своих нравственных безобразий и навлечь Его праведный гнев.
