«Предпочитаю, — сказал некоторый великий Отец [440], — непродолжительное правило, но постоянно исполняемое, продолжительному, но в скором времени оставляемому». А такую участь всегда имеют молитвенные правила, несоразмерные силе: при первом порыве горячности подвижник выполняет их некоторое время, конечно, обращая более внимания на количество, нежели на качество; потом изнеможение, производимое подвигом, превосходящем силы, постепенно принуждает его сокращать и сокращать правила.
И часто подвижники, безрассудно уставившие [установившие. — Ред.] для себя обременительное правило, переходят от многотрудного правила прямо к оставлению всякого правила. По оставлении правила, и даже при одном сокращении его, непременно нападает на подвижника смущение. От смущения он начинает чувствовать душевное расстройство. От расстройства рождается уныние. Усилившись, оно производит расслабление и исступление, а от действия их безрассудный подвижник предается праздной, рассеянной жизни, с равнодушием впадает в самые грубые согрешения.
Избрав для себя соразмерное силам и душевной потребности молитвенное правило, старайся тщательно и неупустительно исполнять его: это нужно для поддержания нравственных сил души твоей, как нужно для поддержания телесных сил ежедневное в известные часы достаточное употребление здоровой пищи.
«Не за оставление псалмов осудит нас Бог в день суда Своего, — говорит святой Исаак Сирский, — не за оставление молитвы, но за последующий оставлению их вход в нас бесов. Бесы, когда найдут место, войдут и затворят двери очей наших: тогда исполняют нами, их орудиями, насильственно и нечисто, с лютейшим отмщением, все воспрещенное Богом. И по причине оставления малого (правила), за которое сподобляются заступления Христова, мы делаемся подвластными (бесам), как написано некоторым премудрым: «Непокоряющий воли своей Богу, подчинится сопернику своему». Эти (правила), кажущиеся тебе малыми, соделаются для тебя стенами против старающихся пленить нас. Совершение этих (правил) внутри келлии премудро установлено учредителями церковного устава, по откровению Свыше, для хранения живота нашего» [441].
Великие Отцы, пребывавшие от обильного действия благодати Божией в непрестанной молитве, не оставляли и правил своих, которые привыкли они совершать в известные часы нощеденствия. Многие доказательства этого видим в житиях их: Антоний Великий, совершая правила девятого часа — церковный девятый час соответствует третьему часу пополудни сподобился Божественного откровения; когда преподобный Сергий Радонежский занимался молитвенным чтением Акафиста Божией Матери, явилась ему Пресвятая Дева в сопровождении апостолов Петра и Иоанна.
Возлюбленнейший брат! покори свою свободу правилу: оно, лишив тебя свободы пагубной, свяжет тебя только для того, чтоб доставить тебе свободу духовную, свободу во Христе.
Цепи сначала покажутся тягостными; потом сделаются драгоценными для связанного ими. Все святые Божии приняли на себя и несли благое иго молитвенного правила: подражанием им и ты последуй в этом случае Господу нашему Иисусу Христу, Который, вочеловечившись и указуя нам Собою образ поведения, действовал так, как действовал Отец Его [442], говорил то, что заповедал Ему Отец [443], имел целию исполнение во всем воли Отца [444]. Воля Отца и Сына и Святого Духа — одна. По отношению к человекам она заключается в спасении людей. Всесвятая Троице, Боже наш! Слава Тебе. Аминь.
Без всякого сомнения превосходнейшее по достоинству своему из всех зданий земных есть храм, или дом Божий, церковь; слова эти тождезначущи [445]. Хотя Бог присутствует повсюду, но в церкви присутствие Его проявляется особенным образом, самым ощутительным и самым полезнейшим для человека. Тогда только явление Бога еще полезнее и еще ощутительнее для человека, когда человек сам соделается храмом Божиим, соделавшись обителию Святого Духа, подобно Апостолам и другим величайшим святым. Но такого состояния достигают весьма редкие из христиан. И потому оставляя до другого времени беседу о нерукотворенном, Богозданном, словесном храме Божием — человеке — и о Богослужении, какое в нем должно отправляться, побеседуем теперь о вещественном Божием храме, созданном руками человеческими, о молитвословиях, отправляемых в нем, об обязанности христианина тщательно посещать храм Божий, о пользе такового посещения.
Божий храм есть земное небо: «В храме славы Твоея Господи стояще, на небеси стояти мним», — воспевает Святая Церковь [446]. Храм есть место общения Бога с человеками: в нем совершаются все Христианские Таинства. Божественная Литургия и хиротония не могут быть совершены нигде, как только в храме. И прочие Таинства также должны быть совершаемы в храме; по крайней нужде допускается совершение их, особенно исповеди и Елеосвящения, в домах. Денно и нощно храм Божий оглашается славословием Бога; для слов мира сего в нем нет места. Все в храме Божием свято: и самые стены, и помост, и воздух. Постоянно хранит его Ангел Божий; Ангелы Божии и святые торжествующей Церкви нисходят в него. Присутствие в таком священном здании составляет величайшее счастие для земного странника. Святой пророк Давид, хотя был царь, хотя имел обширные и великолепные палаты, хотя обладал всеми средствами земного наслаждения и увеселения, но, как бы рассмотрев все и оценив все должным образом, сказал: Едино просих от Господа, то взыщу: еже жити ми в дому Господни вся дни живота моего, зрети ми красоту Господню и посещати храм святый Его [447]. Это произнес устами Давида Святой Дух. Кто во время земной жизни будет, по возможности, часто посещать храм Божий, как бы жить в нем, тот, разлучившись с телом, весьма удобно перейдет для вечного празднования в небесный, нерукотворенный храм, которого зиждитель — Бог. В храме мы и молимся, и назидаемся, и очищаемся от грехов, и сообщаемся с Богом.
Пример посещения храма Божия показал нам Спаситель [448], показали и святые Апостолы [449]. Христиане всех времен признавали тщательное посещение храма Божия своею неотложною обязанностию. Святой Димитрий Ростовский уподобляет посещение храма во время всех отправляемых в нем молитвословий царской дани, которую каждый ежедневно должен выплатить [450]. Если присутствие при каждом Богослужении, совершаемом в церкви, признается святым пастырем непременной обязанностию каждого благочестивого христианина, тем более такое присутствие есть священная обязанность инока. От дани увольняются нищие по нищете своей: и от постоянного хождения в церковь увольняются больные, удерживаемые недугом в келлии своей. От дани свободны сановники царя: и от постоянного хождения в церковь свободны преуспевшие иноки, упражняющиеся в умственных подвигах и пожинающие от них обильный плод, долженствующий быть скрытым от людей. От дани свободны воины и все, находящиеся в царской и государственной службе: от постоянного хождения в церковь свободны иноки, занятые во время Богослужения послушаниями.
Блюди, чтоб под предлогом послушания или келейного занятия умственным подвигом, или даже мнимой немощи, не подействовала тайно и с оправданием кознь диавола, который ненавидит молитву, как матерь добродетелей и как меч, сокрушающий лукавых духов, который употребляет все усилия и все средства, придавая этим средствам всевозможную благовидность, чтоб отвлечь человека от молитвы, обезоружить, обезоруженного погубить или уязвить [451].
Церковных молитвословий считается семь, но они совокупляются в три отдела: 1) Вечерня; 2) Повечерие; 3) Полунощница; 4) Утреня с первым часом; 5) Третий час; 6) Шестый час и 7) Девятый час. Вечерня, с которой начинается служба каждых суток, отправляется вместе с повечерием и девятым часом, девятый час читается пред вечерней. Утреня отправляется с первым часом и полунощницей; полунощница читается пред утреней, первый час после утрени. Третий и шестый час читаются вместе с изобразительными, которые читаются после часов. Когда утреня соединяется с вечернею или великим повечерием, тогда молитвословие называется всенощным бдением. Оно отправляется пред великими праздниками, в честь праздников. Действие всенощного бдения на подвижника заключается в том, что проведший в молитве значительную часть ночи с должным благоговением и вниманием ощущает на следующий день особенную легкость, свежесть, чистоту ума, способность к Богомыслию. Посему-то сказал святой Исаак Сирский: «Сладость, даруемая подвижникам в течение дня, источается из света мощных молитв (ночного делания) на ум чистый» [452]. Божественная Литургия не причисляется к семи молитвословиям, она вне числа их, как особенное, священнейшее молитвословие, которым обставлено Бескровное Божественное Жертвоприношение [453].
