Монахиня открыла дверь особняка епископа и провела Тига в прихожую.
Бледный и похудевший Маршалл сидел в просторном кресле, обложенный подушками, с пластиковой трубкой для внутривенных вливаний на руке. Тиг сел напротив него. Глаза епископа оживились. После недолгого разговора священник начал благодарить Маршалла за чуткое отношение к жертвам сексуальных преступлений. Тот кивнул в ответ и прошептал: «За этим стоит еще одна великая проблема». Тиг внимательно слушал. Переместив подушки, епископ наклонился к нему и пробормотал: «Что будет, когда до нас доберется Налоговая служба!»
Тиг никогда ранее не слышал подобных откровений епископов о дурном положении финансов церкви.
Священники сплетничали о деньгах и рассказывали о них легенды, в основном – дурного рода. В религиозных орденах, скажем, у иезуитов и доминиканцев, священники принимают обет бедности. Приходские священники не дают подобных обетов, но они, получая скромные зарплаты, машины, жилье, медицинское страхование и затем пенсию, живут достаточно комфортабельно. Тиг знал клириков, которые совершали дорогие путешествия, вероятно, деньги на это им давали родственники или друзья. Священникам надлежало пользоваться приходскими деньгами осмотрительно. В больших приходах настоятелям помогали миряне, которые содержали бухгалтерские записи, оплачивали счета и выполняли подобные дела. Но деньги, в изобилии сыпавшиеся на тарелки по воскресеньям, требовали бдительности. Тиг знал священника двух приходов, который мог взять деньги из одного, чтобы оплатить счета второго, что порождало путаницу в обоих. В Спрингфилде епископ Маршалл столкнулся с другими мучительными проблемами. Бухгалтер, занимавшийся приходским фондом социальной защиты сотрудников, воровал оттуда деньги. Один священник перестроил приходской дом, где он жил, за счет средств, которые предназначались на содержание кладбища. Маршалл вмешался в обеих ситуациях и проследил за тем, чтобы все финансовые нарушения были исправлены.
И здесь слух умирающего епископа возмутили известия о крупных финансовых обманах. Группы сторонников реформ в церкви, такие как Голос верных, призывали к финансовой прозрачности; многие епископы относились к таким группам как к силам врагов, тем самым отталкивая от себя добросовестных католиков, в которых так нуждалась диоцезия.
Предостережения епископа относительно денег стали еще понятнее отцу Тигу, когда новый епископ перевел его в приход Св. Бригитты в Амхерсте. «Приход был сказочно богат, – сказал мне отец Тиг. – Он обновил интерьер церкви. Наша прибыль составляла около трех тысяч в неделю. Ранее я служил капелланом в колледже и потому не имел понятия о бухгалтерии. Дело было в 1996 году. И внезапно у нас возникла проблема с термитами – вы удивитесь, но в Амхерсте много термитов. Затем система парового отопления начала выходить из строя, и как раз накануне Рождества сломался новый бойлер. Мой предшественник собрал много денег и оставил около $100 тысяч излишков. Но мы пользовались древней бухгалтерской системой: в наших книгах ничего не говорилась о долгах. На Рождество ко мне зашел человек, занимавшийся мытьем окон: оказывается, ему не заплатили. Мы были должны специалисту, ремонтировавшему орган, $1000. Неожиданно передо мной оказалось множество неоплаченных счетов… Я надеялся, наш казначей всем этим занимался. Когда я учился в семинарии Св. Иоанна в Бостоне, нас никто не учил основам бухгалтерского дела».
На католических кладбищах существует служба постоянного ухода, которая гарантирует, что за семейными могилами будут присматривать даже после смерти всех членов рода. В приходе Тига существовало кладбище. «Мы не могли сказать, – посетовал он, – где кто похоронен. Тот, кто ухаживал за могилами, неожиданно умер в пятьдесят лет, не оставив никаких записей. Поэтому нам пришлось поручить это бывшему учителю, который занялся соответствующими исследованиями вместе с распорядителями похорон».
Он помолчал и продолжил: «Знаете, некогда настоятели жили припеваючи. Священники постарше рассказывают, как один пастырь брал деньги, собранные на Рождество и на Пасху, и делился ими со священниками, которые ему помогали. Мой приход был построен и содержался в годы Великой депрессии. Кардинал Кашинг хотел изъять лишние деньги прихода, чтобы открыть новый в пригороде. Мой дед с другими прихожанами пошел к Кашингу и сказал: «Только через мой труп». Сегодня все по-другому, и даже священников не хватает на все приходы. Сегодня трудно добывать деньги».
Когда неоплаченные счета накопились благодаря неумелой бухгалтерии его предшественника, Тиг решил ввести компьютерный учет. «И лишь тогда мы поняли, в каком критическом положении находятся наши дела». Приход не перечислял денег в канцелярию архидиоцезии и задолжал $100 тысяч, это уже было похуже неуплаченных налогов. Тиг понимал, что за этим долгом стоит более важная проблема. Приход Св. Бригитты не был бедным. «Но он дошел до того, что не мог расплатиться со служащими. Мне пришлось избавиться от некоторых людей. Я нажил себе немало врагов».
«И оказались в трудном положении», – догадался я. Отец Тиг кивнул. «Мой предшественник грешил грехом политиков: он заботился о своих друзьях. Он был добр с бедными, больными и стариками. Он также тратил $2000 в месяц на еду. Он устраивал роскошные вечеринки в приходском доме для друзей». Постепенно отец Тиг наладил финансовое положение и наладил связь между еженедельными поступлениями пожертвований и текущими расходами, употребляя излишки на оплату долгов и сохраняя остатки как резерв. Но за то время, что он был настоятелем прихода, отец Тиг так и не смог расплатиться с диоцезией.
Он был рад снова получить должность капеллана в Бостоне, но не из-за финансовых проблем прихода. Новый епископ Спрингфилда Томас Дюпре разрешил служить нескольким священникам, которых отстранил Маршалл. Разразились новые скандалы[307]. Затем, в 2004 году, епископ Дюпре неожиданно покинул свой пост и отправился в Сьюитленд, штат Мэриленд, в Институт Св. Луки, психиатрический госпиталь для духовенства, который специализировался на лечении педофилии. Двое людей выдвинули обвинения против епископа в сексуальных преступлениях, совершенных много лет назад; в итоге с ними удалось договориться, так что они не подавали исков против диоцезии. После долгого расследования обвинитель в Спрингфилде отказался признать Дюпре виновным, поскольку срок давности преступлений истек. Дюпре жил в госпитале в Мэриленде на протяжении пяти с половиной лет, до 2010 года, оставаясь духовным лицом, епископом без места служения.
Предостережение умирающего епископа Маршалла оказалось пророческим, думал отец Тиг, размышляя над происходящим в церкви за завтраком в кафе около медицинского центра Диаконисс Бет Израиль, где он на протяжении нескольких лет служил капелланом после Спрингфилда. Налоговая служба не накинулась на церковь, но финансовые проблемы породили кризис в Бостонской архидиоцезии, у которой накапливался дефицит и которая не могла справиться с выплатой пенсий священникам.
«Дело не просто в том, что нужно было выплатить огромные деньги жертвам преступлений, – сказал со вздохом отец Тиг. – Дело в вопиюще дурном управлении. Они не могут обеспечить нам достойную жизнь, когда мы состаримся». Отец Тиг, которому в 2008 году исполнилось 62, со стоическим выражением на лице смотрел на утренний свет морозного и ветреного дня. «Дюпре отменил старый порядок, когда социальные работники стояли во главе комиссий мирян. Он поставил двух педофилов на важные посты. Один занимается случаями аннулирования брака, второй отвечает за архивы диоцезии. Ко мне в приходской дом прислали восьмидесятилетнего священника. Здесь он мог получать питание хотя бы пять раз в неделю и ему стирали белье. Он оставил прежний приходской дом, потому что в его комнате всегда было холодно, а пища состояла из полуфабрикатов. Дело заключается вот в чем: если ты предаешь людей в чем-то одном, ты предаешь и в другом. В Бостоне программа пенсионного обеспечения оказалась невыполнимой».
Куда же девались деньги?
Тиг пожал плечами и сказал: «До скандала 2002 года Лоу использовал пенсионный фонд духовенства, чтобы расплачиваться с жертвами священников».
Многие думали примерно так же, как отец Тиг, хотя на свет всплыли новые финансовые документы, которые, не давая простого ответа, порождали новые загадки.
В начале мая 2005 года Майкл Полсон писал:
Globe упорно пытается добиться разъяснений в Риме относительно рассмотрения апелляций в ватиканской Конгрегации по делам Духовенства… Сначала заместитель секретаря отрицал тот факт, что его служба занимается вопросом о закрытии приходов; когда же корреспондент Globe указал на то, что секретарь службы подписал многие письма к закрывающимся приходам, заместитель секретаря предложил позвонить секретарю, а тот посоветовал обратиться к префекту, которым является кардинал Дарио Кастрилльон Ойос. Кардинал не ответил на несколько просьб о встрече, переданных по телефону и письменно[308].
