«войдет полное число язычников»
(Рим. 11, 25) — примут Господа Иисуса Христа. Этот «весь Израиль», иначе говоря, исторический «остаток» Израиля, и окажется спасенным, вошедшим в число избранных Божиих. Таким образом, обетование, данное Аврааму (Быт. 12, 3), исполнится в Церкви, ибо
«Бог верен»
(Рим. 3, 4).
§ 2. Ветхозаветная религия и христианство
Ветхозаветная религия являлась своего рода светлым лучом в сумраке дохристианского языческого мира. Ее монотеизм в ту эпоху был явлением, можно сказать, исключительным, а запрещение человеческих жертвоприношений, моральная чистота культа, относительная строгость жизненных установлений и многих нравственных предписаний являлись, безусловно, доброй закваской как для евреев, так и для окружающих племен и народов. Учение о грядущем Помазаннике-Спасителе помогало человечеству тех времен находить надежду в тупиках жизни и как-то готовиться к Его встрече, религиозно, духовно напрягаться и соответственно жить. В этом положительное значение ветхозаветной религии для древнего человечества.
Ветхозаветное Откровение сохраняет определенное значение и в христианскую эпоху. Главным его моментом, имеющим непреходящую ценность для новозаветного человека, являются пророческие и преобразовательные указания на Христа Спасителя. Эти указания, многие из которых поражают точностью своих хронологических, географических и генеалогических предсказаний, исполнившись на Иисусе Христе, дают исключительную возможность для каждого беспристрастного искателя истины увидеть в нем обещанного Богом Мессию и Господа.
Ветхозаветное Откровение дает и наиболее полную картину творения мира, происхождения человека, истории грехопадения. В прочих же элементах учения оно существенно и подчас принципиально восполнено (Мф. 5, 17) [236] или даже отменено Благовестием Христовым, ибо закон имел лишь
«тень будущих благ, а не самый образ вещей»
(Евр. 10, 1).
В вероучении необходимо отметить следующие наиболее важные, «восполненные» Новым Заветом, положения. Ветхому Завету фактически неизвестна была тайна Триипостасности Бога, открытая миру лишь в воплощении Единородного Сына Божия.
Само представление о Боге в Ветхом Завете, по сравнению с Новым, часто страдало резкой антропоморфичностью. Бог ходит
«в раю во время прохлады дня»
(Быт. 3, 8). Бог раскаивается:
«И сказал Господь: истреблю с лица земли человеков,.. ибо Я раскаялся, что создал их»
(Быт. 6, 7). И многое, подобное этому.
Полным контрастом с Новым Заветом является ветхозаветное учение о правде Божией, которой утверждаются две различные морали для евреев: одна — для внутренних взаимоотношений среди соплеменников, другая — для их отношений ко всем другим народам (подробнее об этом см. ниже). Учение о Мессии, нередко метафорически выраженное в Ветхом Завете, приобрело с явлением Бога во плоти полную определенность. Христос — не иудейский царь над всей землей, не политический реформатор, не благоустроитель материальной жизни, претворяющий камни в хлебы (Мф. 4, 3-4) скоропреходящих плотских удовольствий, но Хлеб вечный, Путь, Истина и Жизнь (Ин. 14, 6) для всего человечества в вечном бытии Царства Божия.
Также богоизбранным является не тот, который рожден от плоти и крови иудейской и из-за которой
«Имя Божие хулится у язычников»
(Рим. 2, 24),
«но тот иудей, кто внутренне таков, и то обрезание, которое в сердце, по духу, а не по букве»
(Рим. 2, 28-29).
«Ибо во Христе Иисусе не имеет силы ни обрезание, ни необрезание, но вера, действующая любовью»
(Гал. 5, 6). С пришествием Христовым оканчивается избрание плотское, внешнее, национальное, прекращает свое существование вся религия ветхозаветная со всеми жертвами, установлениями и законами, потому что «исполнение», «конец» закона — Христос (Рим. 10, 4; см.: Мф. 5, 18). С пришествием Христовым
«род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел… некогда не народ, а ныне народ Божий»
(1 Пет. 2, 9-10) — это Церковь, это пребывающие в ней христиане, среди которых
«нет уже иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все… одно во Христе Иисусе. Если же… Христовы, то… семя Авраамово и по обетованию наследники»
(Гал. 3, 28-29).
По сравнению с ветхозаветным, в новозаветном учении посмертное состояние души изображается как вполне определенное, в котором душа реально оценивает свое прошлое и настоящее и переживает радость или страдания в зависимости от земной жизни (например, притча о богаче и Лазаре, картина Страшного суда, Откр. 20, II-15, и др.). Открывается и самый образ будущего всеобщего воскресения в воскресении Христовом и воскресших с Ним праведников (Мф. 27, 52-53). Земная жизнь, таким образом, приобретает исключительную значимость не в материалистическом смысле, но как определяющая окончательное бытие человека: или вечность зла и страданий, или вечность Царства Божия.
Благовестие Нового Завета в то же время дает возможность видеть, насколько несовершенным был сам принцип духовной жизни в ветхозаветной религии. Она вся зиждилась на законе, на «рабско-наемнической» психологии, на внешнем исполнении установленных предписаний; ибо Ветхий Завет фактически еще не знал, что
«Бог есть Любовь»
(1 Ин. 4, 16). Наиболее ярким показателем духовного уровня ветхозаветной религии являются обещания и угрозы Господни, данные Израилю, за исполнение или нарушение им полученного от Бога Закона. Эти обещания весьма красноречивы:
«Если ты… будешь слушать гласа Господа, Бога твоего, тщательно исполнять все заповеди Его,.. то Господь Бог твой поставит тебя выше всех народов земли. И придут на тебя все благословения сии. Благословен ты в городе… и на поле. Благословен плод чрева твоего и плод овец твоих. Благословенны житницы твои и кладовые твои… Поразит перед тобою Господь врагов твоих… И даст тебе Господь изобилие во всех благах… Сделает тебя Господь главою, а не хвостом, и будешь только на высоте, а не будешь внизу»
(Втор. 28, 1-14).
Такой же характер имеют и угрозы:
«Если же не будешь слушать гласа Господа Бога твоего,.. проклят ты будешь в городе, и… на поле. Прокляты будут житницы твои…»
и т. д. (Втор. 28, 15-68; или Лев. 26) и т. д.
Поражает во всех этих обещаниях, наградах и угрозах Пятокнижия глубоко материалистический их характер, отсутствие каких-либо духовных целей, какого-либо учения о Царстве Божием. Нет мысли о вечной жизни, о духовных благах, о спасении. Резкий контраст представляет собой эта ветхозаветная педагогика, например, с Нагорной проповедью Спасителя, с Его заповедью искать прежде всего Царствия Божия и правды его (Мф. 6, 51-56).
Характер ветхозаветной религии заметно меняется в Псалтири и у пророков. Здесь звучит уже боль о грехе, покаяние, молитва о чистоте сердца (Пс. 50), возвеличивается смирение (Пс. 33, 19; 146, 6; Ис. 57, 15), предвозвещается Мессия в собственном уничиженном виде (Ис. гл. 53).
С подобным же явлением встречаемся и при рассмотрении нравоучения ветхозаветной религии. Ее мораль очень далека от христианской. Если по отношению к своим соплеменникам, близким и пришельцам она требует соблюдения человеческой справедливости (например, «не убивай», «не прелюбодействуй», «не кради» и т. д. — Втор. 5, 17-19), то этого нет в отношении к другим народам, напротив, она открывает путь к вседозволенности. Такие предписания закона, например, как:
«…введет тебя Господь, Бог твой, в ту землю, которую Он клялся отцам твоим, Аврааму, Исааку и Иакову, дать тебе с большими и хорошими городами, которых ты не строил, и с домами, наполненными всяким добром, которых ты не наполнял, и с колодезями, высеченными из камня, которых ты не высекал, с виноградниками и маслинами, которых ты не садил, и будешь есть и насыщаться»
(Втор. 6, 10-11); или:
«Не ешьте никакой мертвечины; иноземцу… отдай ее, он пусть ест ее, или продай ему»
(Втор. 14, 21); или:
«Не желай им мира и благополучия… вовеки»
(Втор. 23, 6); или:
«Итак, когда Господь Бог твой успокоит тебя от всех врагов твоих… изгладь память Амалика из поднебесной; не забудь»
(Втор. 25, 19), — и другие подобные заповеди достаточно свидетельствуют об уровне ветхозаветной морали. В то же время у пророков встречаем уже резкую критику гордости, богатства и богатых, несправедливости (см., например, Пс. 72; Иер. 9; 13; 17; Иез. 7; 19; Ос. 5).
Ветхозаветная мораль и ее заповеди явились предметом особого внимания Самого Господа Иисуса Христа. Христос решительно изменил сам принцип отношений между людьми, независимо от национальности, веры и пола, поставив во главу угла — любовь ко всем.
