Слова были таковы: "О царь Камса! Ты ведёшь себя как глупец, не ведающий о грядущих событиях! Эта сестра, которую ты так любишь и с такой нежностью и пышностью сопровождаешь в этой колеснице, восьмым ребёнком родит сына, который принесёт тебе смерть! Подумай над этой грядущей бедой!".
И сияющая фигура, произнёсшая эти слова, исчезла. Конечно, у всех присутствующих, принцев и учёных мужей, слышавших эту роковую весть, от радости не осталось и следа. Камсу же просто обуяло бешенство. Он утратил над собой всякий контроль, его охватило смятение, вожжи выпали из рук. Сердце воспылало ненавистью, ум охватили лютые опасения и страхи. Мысли его приняли чёткое направление - от сестры родится тот, кто его убьёт, если же прервать её жизнь, то она уже не родит того, кто принесёт ему смерть! И помыслив так, он поднял с заднего сидения сестру, схватив её за убранные в косы волосы! Заставив её привстать, он вознамерился отрубить ей голову, выхватив из ножен свой острый меч.
При виде этого ужасного зрелища содрогнулся бы и самый жестокосердный - он намеревается убить сестру, которую так давно и искренне любил и с такой радостью сопровождал в этой поездке! Такое чудовищное намерение просто ошеломило всех своей неожиданностью. Но никто ничего не мог поделать, чтобы предотвратить беду.
Внезапно поднялся жених, Васудева, и крепко схватил Камсу за руку. "Дорогой мой шурин! Я тоже слышал голос с неба. Так вот - если какая беда и случится, мы разделим её с тобой. Нам вовсе не хотелось бы, чтобы тебе был причинён какойлибо вред. Мы постоянно будем молиться о твоём благополучии и уж никак не будем пытаться навлечь на тебя беду. Такому брату как ты, не подобает поддаваться столь тяжким заявлениям о грозящем бедствии, когда все ликуют от радости. Отпусти сестру. Если у тебя так тверда вера в голос, возвестивший, что ты примешь смерть от ребёнка, которому предстоит родиться, я торжественно заверяю тебя, что буду предавать на твоё усмотрение каждого ребёнка, который у неё родится. Клянусь, я сделаю это. Позволь сказать тебе, что это определённо разрешит все твои сомнения. Если же ты, несмотря на высказанное мной предложение, станешь причастным к убийству сестры, то это принесёт тебе несчастье в ответ на столь чудовищный грех!".
Когда Васудева обратился с такой просьбой. Камса почувствовал некоторое облегчение, понимая, что в сказанном шурином есть определённое основание. Он отпустил Деваки, и она упала на сиденье. "Ладно, - сказал он. - Но берегись. Держи слово, что ты дал мне сейчас". С этим он велел младшему брату взять поводья и вернулся во дворец. Вернуться-то он вернулся, но его буквально разрывало между страхом смерти и любовью к сестре. И хотя постель его была мягким ложем из птичьего пера, он страдал так, будто лежал на ложе из горящих углей. У него не было ни аппетита, ни склонности ко сну. Ужас смерти обуял его, и в таком состоянии Камса провёл целый год. С Васудевой же он общался постоянно.
Тем временем Деваки забеременела, и девять месяцев близились к завершению. Она разрешилась от бремени сыном. "Я дал слово, чтобы спасти тебе жизнь", - сказал ей Васудева, передав новорождённого, закутанного в тёплую ткань, на милость Камсы.
Но Камса не собирался убивать младенца. Он был рад, что шурин сдержал слово. "Дорогой мой шурин! - сказал он, - этот младенец не может причинить мне никакого вреда! Голос с неба предостерёг меня относительно восьмого ребёнка! А потому забирай это дитя обратно". Так Васудева сохранил ребёнка в живых и возложил его на руки Деваки. Мать была счастлива, что ей вернули её первенца и сердечно благодарила Бога за это благословение. Она забеременела снова и родители мучились от страха перед Камсой и перед тем, что тот может сделать с ребёнком. Они очень желали иметь детей, но боялись той судьбы, которая могла выпасть на их долю.
Тем временем ко двору Камсы явился мудрец Нарада, странствующий из мира в мир и воспевающий Хвалу Господу. Он, как полагается, спросил царя - здоров ли тот, и пребывает ли царствие его в мире и благоденствии. В беседе же Нарада открыл ему, что Ядавы - это боги, явившиеся людьми, а Камса - воплощение известного асура Каланеми. Он сказал также, что сын, который восьмым ребёнком родится у Деваки, погубит весь род асуров и станет истребителем жизни и самого Камсы. Это подействовало, как подливание масла или подбрасывание топлива в огонь. Мало того, покидая Камсу, Нарада сказал: "Считай каждый свой прожитый день за десятилетие, а то и больше. Не думай, что смерть - дело далёкого будущего!"
Услышав такое предупреждение, Камса впал в ещё большую тревогу. Он перепугался, что и малые дети могут принести смерть и повелел Васудеве к нему явиться. Бедный Васудева явился в смертельном страхе - не свалилась ли ему на голову ещё какая беда. Когда он появился перед Камсой, тот был в ярости и заревел прямо ему в лицо: "Так сколько у тебя сейчас детей?" У Васудевы от страха, что может случиться ещё что-то ужасное, и язык не поворачивался ответить. Губы его дрожали и он проговорил: "Сейчас - шестеро!" - "Так вот! - закричал Камса, - завтра утром приведёшь всех шестерых и передашь мне". Ничего не сказал в ответ Васудева, он был вынужден сдержать своё слово, хотя привязанность к своим отпрыскам и толкала его на то, чтобы взять своё слово обратно. Он шёл словно живой труп! Войдя к Деваки, на коленях которой были их дети, он сообщил ей, что Камса требует к себе всех. Она порывисто обняла их, и страданию её не было предела.
О Махараджа! Смотри - сколько невинных жизней было принесено в жертву ради того, чтобы сохранить одну единственную жизнь!
Ты, конечно, можешь усомниться - к чему весь этот страшный грех! Но кто может разгадать тайны Божьи? Что для поверхностного взгляда может представиться просто непостижимым детоубийством, внутреннее око может узреть как плоды грехов, совершённых теми младенцами в прошлом или же кульминационный момент проклятия, обрушившегося на них! Это также вполне могло быть и явлением их перехода на более высокий уровень рождения. Кто знает - что скрывается в тайниках их прошлого или будущего? Кто знает - зачем они родились, зачем живут и почему умрут? Мир видит лишь период между рождением и смертью, люди заняты только этим ограниченным интервалом. Но Хозяин и Властелин всех Миров, прошлого, настоящего и будущего, так не поступает. У Него сострадания больше, чем у всех людей. Он являет Милость, взвешивая эти три времени, три слоя пространства и три качества характера. Так что единственное прибежище для человека - поверить, что на всё есть Воля Его, и пребывать в мире, погрузившись в помыслы о Славе и Милости Его.
На следующий день, о Махараджа, как только солнце взошло над горизонтом, Васудева с помощью сопровождающих против собственной воли забрал детей и, обливаясь слезами, с закрытыми глазами передал их Камсе. А этот самовлюблённый маньяк хватал их за ноги и разбивал им головы об пол! Не имея возможности вмешаться и остановить это несчастный Васудева с тяжёлым сердцем направил стопы свои домой, сокрушаясь о страшном грехе, который вызвал столь прискорбное наказание. Царственная чета тихо переживала вместе всё случившиеся и от невыносимых мучений стала чахнуть. Каждый миг жизни был для них невыносимым бременем. "Божья Воля превыше всего. Надо жить, пока продолжается жизнь", - утешали они себя. Держась лишь одним этим, они топили силу и крепость свою в потоках слёз, причинённых горем.
И вот - седьмая беременность! И самое удивительное, что она была прервана на седьмом месяце! Нужно ли сообщать Камсе? Если да, то как? Они не находили ответа. Когда же Камса узнал об этом, он заподозрил, что сестра способна на какую-нибудь хитрость, лишь бы обмануть его, и велел заключить её с мужем в тщательно охраняемую тюрьму".
42. Преосуществление в Нанда-Нандана
Мудрец приступил к повествованию о самом славном событии, обнаруживающем Реальность Воплощения Кришны:
"С нечёсаными волосами, худых и измождённых из-за отсутствия аппетита и недостаточного питания, Деваки и Васудеву, проводивших дни свои в темнице, нельзя было отличить от безумных. Ни о пище, ни о сне они уже не думали. Их потихоньку подтачивала скорбь об утраченных детях. Когда же пошёл второй год их тюремной жизни, Деваки забеременела в восьмой раз! О, это было просто чудо! Какую перемену это принесло! Лица Деваки и Васудевы, осунувшиеся и иссохшие, вдруг расцвели, как лотосы в полном цветении. Они сияли каким-то неземным светом.
Тела их, буквально, - кожа и кости, как будто обезвоженные, обрели плоть, стали округлыми и гладкими и озарились чарующим золотистым сиянием. Камера, в которую заперли Деваки, благоухала какими-то приятными ароматами, отливала каким-то дивным светом, полнилась звуками музыки невыразимой красоты и звоном браслетов на ногах танцующих. Поистине дивное зрелище и дивные звуки! Деваки и Васудева осознавали, что происходит, но боялись сообщить Камсе, чтобы в мстительном безумии, тот не изрубил их на куски. Их снедала тревога о будущем сына, которому предстояло родиться, и они не находили покоя от этих странных знамений.
