Имея эти послания всегда пред глазами своими, блаженный Поликарп вписывал на скрижалях сердца своего все слова отеческие, прочитывал их умом, исполнял же делом; и так, подвизаясь жестоко, возвысился в добродетелях.
Когда же блаженный Акиндин, архимандрит Печерский, богоугодно и мудро пасший стадо Христово, достиг глубокой старости и, по долговременных трудах, преселился к Господу на вечный покой, тогда в богоизбранном лике святых братий не было другого старейшего и искуснейшего в иноческих подвигах, как Поликарп. Потому этого святого, как достойного и способного держать кормило начальствования святой великой Лавры Богородицы и преподобных отцов наших Антония и Феодосия Печерских, единогласно и единодушно весь полк добрых воинов Христовых избрал себе предводителем и наставником, при великом князе Киевском Ростиславе Мстиславиче, при митрополите Иоанне, третьем этого имени, который был третьим после митрополита Клима, освященного главой святого Климента.
Приняв начальство во святой великой Печерской Лавре, блаженный Поликарп усердно старался сохранить все уставы монастырские, переданные преподобным Феодосием, не прибавляя ничего чужого. И явился он искусным наставником к спасению, таким именно истовым, какого требовала та чудотворная Лавра, которая им красовалась. Везде проходила слава о благочинии ее при управлении блаженного Поликарпа. И многие из благородных и державных князей, пользуясь его советами, были возбуждаемы им ко многим добродетелям, так что оставляли знаменитые престолы, чтобы сожительствовать с ним. Такой известный случай был с упомянутым выше приснопамятным князем Киевским Ростиславом Мстиславичем. Этот христолюбец, много получая духовной пользы от добродетелей этого святого, приучил себя к такой добродетели: в святой великий пост всякую субботу и воскресение он сажал у себя за обедом двенадцать Печерских черноризцев, тринадцатым же — архимандрита святого Поликарпа и, напитав их, отпускал одаренными. Сам он еженедельно приобщался Божественных Тайн, обливая лицо свое слезами, со многими стонами и сердечными воздыханиями, так что все, видящие его в таком умилении, не могли удержаться от слез. Когда же кончался уже святой великий пост, тогда тот же христолюбивый князь в Лазареву субботу созывал всех святых Печерских и святолепных старцев, просиявших постом, и, достойно угостив всех и подав милостыню, отпускал с честью. Также и ото всех монастырей сзывал он и угощал братию, но особенно заботился он о братии Печерской. Он очень любил добродетельную жизнь как их самих, так, в особенности, блаженного наставника их Поликарпа, во всем подражавшего самим первоначальным наставникам, Антонию и Феодосию Печерским. Поэтому часто просил он этого святого принять его иноком в свой монастырь; но святой Поликарп говорил ему: «Князь благочестивый, Бог повелел вам жить так: творить правду, судить праведным судом и неизменно стоять в крестном целовании». Князь же Ростислав отвечал ему: «Отче святой, княжение в этом мире не может быть без греха и уже измучило и изнурило меня своими вседневными печалями; хотел бы я хоть немного в старости моей послужить Богу и поревновать таким князьям и царям, которые, пройдя узкий и прискорбный путь, получили Царство Небесное. Слышал я о желании великого в царях Константина, уже с небес явившегося одному из старцев и сказавшего: „Если б я знал, какую великую честь получает чин иноческий, что огненными крылами они невозбранно взлетают к престолу Владыки, я снял бы с себя венец и царскую багряницу и облекся бы в иноческие одежды“». Услышав это, блаженный Поликарп сказал: «Христолюбивый князь, если желаешь этого от сердца — то да будет воля Божия». Однако князь не успел выполнить своего желания; но, что воистину имел он сердечное к тому желание, побуждаемый добродетелями этого святого, доказал он так.
Когда разболелся он в Смоленске и приказал везти себя в Киев, сестра его Рогнеда, видя сильное изнеможение брата, умоляла его: «Останься здесь в Смоленске, и мы положим тебя здесь в созданной нами церкви». Он же отвечал ей: «Не делайте этого; но если у меня и нет сил, чтоб везли меня в Киев, и если Бог возьмет меня на пути, пусть положат тело мое в церкви, воздвигнутой отцом моим, — в монастыре святого Феодора. Если же Бог избавит меня от этой болезни и подаст мне здравие, то я обещаюсь быть иноком в Печерском святом монастыре при блаженном Поликарпе». Когда болезнь развилась в нем еще сильнее, и уже он был при смерти, он сказал иерею Симеону, своему духовному отцу: «Ты воздашь ответ Богу за то, что воспрепятствовал мне постричься от святого того мужа в Печерском монастыре, ибо я истинно желал того, и да не вменит мне Господь в грех, что не исполнил я обета». И так принял он блаженную кончину.
Началом и причиной столь великих добродетелей этого приснопамятного князя был пример подвижнического жития и боговдохновенной беседы преподобного отца нашего Поликарпа, достойно начальствовавшего при княжении его в святой чудотворной лавре Печерской. Не только братию, но и мирских христоименитых людей преподобный привлекал добрыми делами к подражанию себе, наставлял на путь покаяния и спасения и так благостно вел Богом врученную ему паству.
Он пожил довольно лет и в глубокой старости преставился Господу, в год от создания мира 6690, от Рождества Христова 1182, месяца июля в 24-й день, в праздник святых страстотерпцев князей Русских Бориса и Глеба. И, спрятавши тело его, погребли с честью со святыми отцами.
По смерти его было смятение в монастыре; после этого старца не могли избрать себе игумена. Ибо, хотя из блаженных бывших тогда старцев многие были достойны такого сана, но ни один не хотел принять его из-за смирения и безмолвия, считая лучшим для себя быть в повиновении и прилежать безмолвию, чтоб то сокровище добродетелей, которое приобрели многим трудом, не расточить теми заботами и смущениями, которые обыкновенно встречают начальствующие. И была великая скорбь среди братии, туга и печаль, потому что не подобало столь великому стаду ни одного часа быть без пастыря. Во вторник ударили в било, и вся братия собралась в церковь и стали молиться о нужде своей — к Богу, Пресвятой Богородице и преподобным отцам Антонию и Феодосию, призывая в помощь доблестного подвижника, наставника своего, новопреставленного блаженного Поликарпа, и прося его, чтоб явил, угоден ли Богу, через то, что вымолит у Него для них указание на пастыря взамен себя. И случилось дивное дело — многими устами все сказали вместе: «Пойдем к Василию, благословенному иерею на Щекавицу, пусть он будет нам игумен и правит иноческим чином Печерского монастыря». И придя, все поклонились Василию пресвитеру и сказали: «Мы, вся братия, иночествующая в Печерском монастыре, кланяемся тебе и хотим иметь тебя отцом и игуменом себе». Иерей же Василий в великом изумлении пал и поклонился им до земли, и сказал: «Отцы святые, я держал в сердце лишь иночество; зачем же вы имели в виду мою худость для игуменства». И долго отговаривался он, пока, уступив прилежным их просьбам, не дал им обещания. Они же, взяв его, пошли с ним в монастырь.
В пятницу пришел для пострижения этого Богом избранного Василия преосвященный митрополит Киевский Никифор и боголюбивые епископы Лаврентий Туровский и Николай Полоцкий, и все честные игумены, и постриг его преосвященный митрополит Никифор своей рукой, и стал он наставник и пастырь добрый инокам Печерского монастыря после блаженного Поликарпа. С помощью молитв его и подражая житию его, он был образцом всех добродетелей, во славу и честь небесному Наставнику и Начальнику пастырей Господу Богу и Спасу нашему Иисусу Христу. Ему со Безначальным Его Отцом и с Пресвятым, Благим и Животворящим Духом подобает от всей твари непрестанное славословие и поклонение ныне и присно, и во веки веков, аминь.
Сказание об обретении честных мощей святой Иулиании девственницы
19 (6) июля
В дни блаженной памяти архимандрита Печерской Лавры Елисея Плетенецкого в Киеве скончалась девственница некая, которую хотели похоронить в Печерском монастыре. Стали копать гроб близ Печерской церкви Успения Пресвятой Богородицы, перед приделом святого Иоанна Предтечи. И вот, копающие неожиданно нашли честные мощи святой Богоугодной княжны Иулиании, почивающие в нетлении. Умершая лежала как будто живая — уснувшая; тело ее было благообразно и бело. Почившая была одета в многоценную, украшенную шелковыми и золототкаными обложениями одежду; на шее были надеты золотые гривны со многими бисерами, на руках золотые драгоценные кольца, на голове ее девический золотой венец с бисерами; в ушах были золотые серьги, украшенные золотыми бисерами и драгоценными камнями. Лежала она при церковной стене, головой на юг и ногами на север. Над ракой ее был положен камень, на котором было начертано знамя или герб благочестивых князей Ольшанских. На самой же раке прибита серебрянная, позолоченая дощечка, на ней изображен герб, а под ним надпись: «Иулиания, княжна Ольшанская, дочь князя Григория Ольшанского, преставившаяся девой, в лето от рождения своего 16-ое». Все ее одеяние казалось совершенно новым, словно никто не прикасался к нему. Святые эти мощи были положены в церкви Печерской. Прошло немного времени, когда митрополитом Киевским и архимандритом Печерским был преосвященный отец Петр Могила, явилась ему в чудесном видении эта святая Богоугодная княжна Иулиания, обличая за небрежение ее святых мощей и за маловерие к ним (после обретения мощи были оставлены без достойного украшения, им не воздавали почитания). Тогда тот ревностный пастырь повелел немедленно искусным и благочестивым девственницам иноческого чина приготовить для святых мощей достойные одеяния и благолепную утварь. По его повелению также была сделана новая рака, в которую и были положены благочинно святые мощи; они были торжественно перенесены в иное место. Облекшись в святительские одежды и созвав весь освященный собор, Петр Могила совершил праздничное моление и пение, с благодарением Богу и Богородице и преподобным отцам Печерским за явление честных мощей святой девственницы. С тех пор эти мощи оказывают помощь всякому, кто с благоговением и верой притекает к ним. Сохранился следующий рассказ о чуде, бывшем от святых мощей.
