«Кашерностъ — чистота».
Объяснение предписаний кашрута с точки зрения гигиены
В «Учителе заблудших» Маймонид почти во всех случаях объясняет предписания кашрута двумя основными причинами: здоровье и отмена языческих суеверий. Поразительно, что его рассуждения о запрещении пить кровь предвосхищают концепцию «Золотого кувшина» о магии язычников, вызванной сочувствием. Я думаю, что он былпервым, кто четко отметил важность законов Торы в борьбе с шаманством. Он цитирует два мнения Талмуда по этому вопросу. Первое мнение состоит в том, что можно установить рациональную основу этих законов. Второе основывается на их формальной символике как актов веры, посвящения и солидарности. Принимая за основу в большинстве своих рассуждении о предписаниях кашрута второе мнение, я не претендую (это было бы абсурдом) на дискуссию с Маймонидом. Я с готовностью признаю санитарные и гигиенические мотивы. Современная медицина ушла гораздо дальше, чем сам Маймонид, в обосновании его взглядов. Мы знаем, что смешение молочных и мясных продуктов представляет собой чуть ли не лабораторно идеальные условия для размножения бактерий, хотя в некоторых национальных кухнях такое смешение расценивается как деликатес. Известно, что приготовление и хранение таких деликатесов связано с особыми предосторожностями, во избежание отравления пищи. Мы также знаем, что блюда, приготовленные с кровью, не менее опасны. Мясо краба или омара серьезно соперничает с цыпленком в сметане в образовании птомаина (трупного яда). Только сейчас мы осознаем опасность насыщенных жиров, прототипом которых является нутряное сало. Относительная несваримость свинины в наше время научно обоснована. Маймонид пришел к аналогичному заключению эмпирическим путем.
Но хотя все это верно, я не могу не заметить, что для современного мышления все это кажется второстепенным. Маймонид был врачом и жил в те времена, когда нечистоплотность и чума были универсальными явлениями. Сравнивая аккуратность и строгую селективность еврейского рациона с запущенной и безразличной к грязи кухней, которую ему приходилось видеть кругом, он считал этот аспект законов Торы главным ключом к их пониманию.
Сегодня цивилизованные страны более или менее переняли элементарные санитарные правила еврейской кухни, хотя большинство неевреев едят кашерную птицу и мясные деликатесы еврейской кухни из-за полной уверенности в свежести продуктов и надежного надзора за их приготовлением.
Возрождение еврейской общины в индустриальном обществе, с его навязчивой тенденцией к конформизму, составляет основную проблему еврейства. В наши дни можно непосредственно наблюдать действие законов и предписаний как средств идентификации и дисциплины. Разные эпохи излучают разный свет. Обе талмудические точки зрения оказались справедливыми. В любом случае нарушение этих законов означает отключение одной из главных движущих сил иудаизма без какого-либо рационального мотива. Конечно, иногда соблюдение этих законов сопряжено с неудобствами, но вряд ли это большие неудобства, чем, скажем, неудобства, связанные с уплатой федерального подоходного налога. Человек выполняет некую обязанность для сохранения того, что представляется ему важным.
Тяжесть лишений, с которыми сопряжено соблюдение законов, почти полностью зависит от самонастроя. Роскошный стол можно накрыть и соблюдая еврейские законы, что известно каждому религиозному еврею.
Что касается вариаций в мелких деталях кашрута, то они практически бесконечны. Разрешения и запреты на такие детали меняются от раввина к раввину, хотя каждый, кто соблюдает Моисеев Закон, придерживается основных предписаний.
Мой рабби, крайне строгий учитель, однажды заметил, что наряду с основными предписаниями щепетильность в отношении мелочей отражает религиозное настроение. Мой дед считал для себя нормальным и предпочтительным отказываться от говядины на протяжении тридцати лет, чем есть мясо животного, при убое которого он не присутствовал лично. Однако мне он разрешал есть такое мясо. У нас были разные религиозные настроения. Читатель может судить сам — согласно религиозному настроению, которое он привносит в этот вопрос, — насколько мой дед был «превосходным», «экстравагантным», «благородным», «фантастическим».
Еврей, родившийся вне этих законов, без навыков в их соблюдении и без знаний иудаизма, может эффективнее всего восстановить свою идентичность — если он этого желает — через предписания кашрута. С этого он может начать непосредственно в день принятия решения. Отказавшись на первом этапе от явно запрещенной пищи, не вникая в детали, он почувствует некий контакт с иудаизмом. Оттолкнувшись от этого начинания, он может продолжить изучение иудаизма и перестройку своей жизни на основе его законов, по мере того как это позволяют обстоятельства.
«Во время утренней молитвы мужчины облачаются в четырехугольные молитвенные покрывала — талит».
Четырехугольное одеяние было общепринятым в древнем Израиле. В наше время, когда одежда изменилась, мы надеваем прямоугольное покрывало, чтобы выполнить заповедь, связанную с этой специфической формой одежды.
Существует библейский запрет на смешивание льна и шерсти при изготовлении одежды. Маймонид и здесь использует символику для искоренения практики «магии сочувствия»; жрецы-язычники носили одежду, изготовленную из смеси льна и шерсти как признак власти над царством растений и царством животных; в руках у них был жезл, сделанный из камня. Набожные евреи внимательно изучают новую одежду, включая нитки и подкладочный материал, чтобы убедиться, что в ней не смешаны льняная и шерстяная ткани.
Некоторые набожные замужние женщины ходят с покрытой головой, обычно в шляпках. «Шейтлз», или бабушкины парики, которые заменяют шляпки, эволюционировали в атрибут моды.
«Жилище».
Закон Торы обязывает строящего новый дом обшить его парапетами по периметру крыши: «…чтобы не навести тебе крови на дом твой, когда кто-нибудь упадет с него». Талмуд выводит из этого стиха закон надежности, дополняя его моральным комментарием. Падающий упадет, если такова воля Б-га, говорят раввины; но пусть твой дом не будет средством для исполнения приговора.
Глава 10. Рождение и детство. Мужчины и женщины
«Запрет на музыкальные инструменты, такие, как орган…»
Закон о запрещении органа вытекает из более общего закона о запрещении в святые дни средств, которые могут разрушить б-гослужение и которые требуют изменения традиционной формы б-гослужения. Воздержание в память о падении Храма является частью общей традиции. Эта память о разрушении Храма пронизывает всю еврейскую жизнь; даже на свадьбах звон разбитого стакана напоминает об этом; строя дом, набожные евреи оставляют некоторую часть незаконченной в знак павшего Дома Б-жьего, который еще не восстановлен.
«Если мой читатель втайне занимается совращением чужих жен или гомосексуализмом…»
Я не знаю более полного по своей информации изложения, касающегося изысканных половых вариаций, чем поразительный утонченный очерк Бертона к переводу «Арабских ночей». Этот очерк излечивает читателя от навязчивой идеи, будто современный порок — плод поисков новизны или даже плод изобретательности современного человека. Хаос половых отношений в Египте и Канаане, на который обрушивает свою критику библейский моральный кодекс, никогда не отмирал на Средиземноморском побережье. Наши писатели и драматурги сообщают, что этим отклонениям нашлось место и в сегодняшнем мире.
«Даже в Талмуде идея загробной жизни выражена весьма туманно — посредством метафор».
Было бы сущей бессмыслицей пытаться расшифровать иудаистский загробный мир хотя бы уже потому, что никто точно не знает, что подразумевают притчи и иносказания, связанные с его описанием.
Однако целый ряд деталей обозначен в них довольно четко и заслуживает повторения. Наша традиция утверждает, что праведникам всех религий уготовано место на том свете; не существует идеи, что спасение ожидает только евреев. Нет и идеи вечного проклятия. Грешник, как утверждает, например, одно из мнений, отбывает свое наказание, каким бы оно ни было, не дольше одного года; нет еврейского учения, предполагающего бесконечное наказание.
«Никто сейчас уже не принимает всерьез примитивную теорию Вельхаузена…»
Большинство читателей среднеобразовательного уровня имеют, вероятно, очень смутное представление о гипотезе библейской теории, выдвинутой Графом-Вельхаузе-ном. Когда эта гипотеза вызывала доверие, её общим эффектом была дискредитация Ветхого Завета, в особенности Книг Моисея, которые были представлены скорее как случайное накопление очень поздних подтасовок, чем стройное аутентичное собрание древних документов. Я предлагаю здесь случайному читателю, у которого эта тема может вызвать любопытство, краткий обзор предыстории этой гипотезы, ее взлета и падения.
