Итак, Арджуна может вступить в бой, либо познав величайшую истину во всей ее безмерности, либо приняв величайшую ложь о том, что можно достичь счастья, убивая людей, что сама жизнь оправдывает существование войны.
Арджуна сможет избавиться от тревоги, либо низойдя до неправды Дурйодханы, либо поднявшись до истины Кришны. Поэтому Арджуна в напряжении.
Ницше однажды сказал, что человек — это мост, звено, соединяющее два разных берега. Человек постоянно пребывает в напряжении. Либо он станет животным и получит удовольствие, либо — богом и обретет блаженство. А пока человек остается человеком, ему недоступно ни удовольствие, ни блаженство. Он находится в промежуточном положении между этими двумя состояниями, полный напряжения и тревоги.
Именно поэтому в своей жизни мы склонны как к животному, так и к божественному. Мы пьем и превращаемся в животных, получая некоторое удовольствие. Определенное удовольствие дает секс — он возвращает нас в животное состояние. Люди находят удовольствие, опускаясь ниже уровня мышления. Основная причина, по которой люди во всем мире так привязаны к алкоголю, состоит в том, что он помогает им вновь стать животными. Когда человек напивается, он входит в животное состояние. На этом уровне мы становимся беззаботными, поскольку животные не испытывают тревог и волнений.
Животные никогда не сходят с ума, за исключением тех зверей, которые выступают в цирке. Дело в том, что в своей жизни цирковые животные приближаются к человеческому состоянию. А жизнь человека, в свою очередь, во многом близка к жизни цирковых животных.
Не существует безумных животных; животным не приходится сталкиваться с психозами, беспокойством, расстройствами сна. Животные никогда не совершают самоубийств, — чтобы покончить с собой, необходимо накопить множество тревог.
Интересно то, что животные никогда не страдают от скуки. Буйвол каждый день жует одну и ту же траву, и это занятие никогда ему не надоедает. Для того чтобы заскучать, необходимо войти в мыслящее состояние, и поэтому вопрос о скуке никогда не встает перед буйволом. Именно поэтому самые умные люди испытывают наибольшую скуку. Чем больше человек мыслит, тем больше он беспокоится. Умнейшие люди легко сходят с ума. Но это — только одна сторона.
С другой стороны, человек, который смог переступить через стадию потенциального безумия, достигает освобождения; человек, сумевший перешагнуть через беспокойство, может войти в сознательное, благословенное состояние — состояние беззаботности. А тот, кто преодолел напряжение, обретает опыт релаксации, которая наступает лишь при успокоении в божественном, в целом.
Арджуна символизирует человека, Дурйодхана — животное, Кришна — божественное существо. Таким образом, на поле битвы встретились три символа.
Арджуна неустойчив, он находится в шатком состоянии между ступенями Дурйодханы и Кришны. Он с легкостью может достичь беззаботности; для этого ему нужно лишь стать Дурйодханой или Кришной. Но это невозможно, пока он остается Арджуной. В состоянии Арджуны есть напряжение, есть сложность. И сложность состоит в следующем: Арджуна не может стать Дурйодханой, но он также не может понять, как достичь уровня Кришны. И в то же время Арджуна не может оставаться в своем нынешнем состоянии. Оно напоминает бегущую волну, ее бег не может длиться долго.
Мост невозможно превратить в постоянное жилище.
Когда Акбар построил Фатехпур Сикри, он приказал выбить на мосту надпись: «Мост нужен для того, чтобы переходить, а не для того, чтобы на нем жить». И это правильно. Человек, сделавший мост своим домом, неизбежно столкнется с трудностями.
Постоянно можно жить только в одном из двух состояний: либо животном, либо божественном. Но одно очевидно: человеку не дано оставаться человеком. Быть человеком, значит, быть в кризисе. Человек — это не конец. С правильной точки зрения, человек не является ни животным, ни божественным существом. Он не способен оставаться животным, поскольку уже преодолел эту стадию, но в то же время человек еще не праведник, так как он не достиг столь высокого уровня. Человек — это сущность, колеблющаяся между божественным и животным.
По нескольку раз в день мы соприкасаемся с этими двумя полюсами. В гневе человек становится животным, в спокойном состоянии он приходит в соприкосновение с божественным.
За двадцать четыре часа мы проходим путь между адом и раем множество раз. В один момент мы на небесах, а уже через мгновение погружаемся в адскую бездну Оказавшись в аду, мы каемся и вновь стремимся на небеса. Не успев обосноваться на небесах, мы опять начинаем падать в ад. Сама природа напряженного состояния создает тягу к противоположностям.
Возьмем, например, маятник часов: когда он движется влево, нам кажется, что он всего лишь идет в левую сторону. Но тот, кто понимает принцип работы часов, знает, что, двигаясь влево, маятник набирает импульс для движения вправо. Он набирает энергию, которая позволит ему отклониться вправо настолько же, насколько он уже ушел влево. По существу, только благодаря движению влево, он может отклоняться вправо, и лишь благодаря движению вправо, он отклоняется влево.
Человек, подобно маятнику, непрестанно колеблется между животным и божественным. Арджуна является символом человека, а в особенности современного человека. Ум современного человека в точности подобен Арджуне. Именно поэтому оба состояния синхронно проявляются в нынешнем мире. С одной стороны, человек стремится возвысить свой ум до самадхи, до сверхума. С другой стороны, он готов опуститься до уровня животного с помощью ЛСД, мескалина, марихуаны, алкоголя и секса. Часто один и тот же человек стремится к обоим состояниям. Люди, приехавшие в Индию в рамках духовных исканий, в Америке продолжат употреблять ЛСД. Они одновременно делают шаги в обоих направлениях.
В бессознательном состоянии человек превращается в животное. Вместе с тем, невозможно подолгу оставаться на этой стадии — поскольку даже бессознательные удовольствия можно пережить только на сознательном уровне. В бессознательном состоянии человек не может пережить бессознательное наслаждение. Пьяный не испытывает удовольствия от алкоголя, он сможет почувствовать его, только протрезвев. Заснув, вы не испытываете удовольствия от сна. Только проснувшись утром, вы поймете, каким прекрасным был сон и как хорошо вы отдохнули. Чтобы испытать бессознательное удовольствие, необходимо вернуться в сознательное состояние.
Арджуна воплощает в себе сознательное начало человека, и в этом его особенность. Сама специфика Гиты состоит в том, что в ней показана основа глубокого внутреннего состояния ума человека и непрестанная борьба Кришны с тем состоянием, которое символизирует Арджуна. Мы видим диалог, спор Кришны с Арджуной; грандиозные усилия Кришны, раз за разом подталкивающего Арджуну к божественному, и слабость тела Арджуны, которое вновь и вновь влечет его на уровень животного... Внутренняя борьба — это жребий Арджуны, но не Дурйодханы. В этом мире ничто не тревожит Дурйодхану. И если бы Арджуна походил на Дурйодхану, в этом мире его также ничего бы не заботило. Но Арджуна не похож на него.
Среди нас есть такие, которые, подобно Дурйодхане, не знают тревог. Эти люди строят дома, взбираются на троны Дели и других столиц, они делают деньги. Но среди нас есть и такие, которые, как Арджуна, не знают покоя. Им нет покоя, поскольку они не могут найти место, подходящее для строительства дома. Эти люди удалились от той точки, из которой когда-то начинали свой путь, и поэтому не могут вернуться назад. Но они также не представляют себе, каким будет то место, которого они еще не достигли. Как им добраться до него? Где находится святыня? Они не знают ответов на эти вопросы.
Религиозный человек неизбежно попадет в кризис. Нерелигиозный человек никогда не бывает в кризисе. По сравнению с заключенным, тот, кто находится в храме, испытывает большее беспокойство. Человек, сидящий в тюрьме, меньше беспокоится, ему не о чем заботиться в этом мире. Он на одном конце, на берегу. Он не на мосту. В каком-то смысле может показаться, что ему повезло, его судьбе можно позавидовать. Насколько он беззаботен! Но в глубине этой, так называемой, удачи скрыто огромное несчастье. Он останется на этом берегу. До настоящего времени внутри него не возникло даже искры человечности. Только у человека могут появиться тревога и страдание — поскольку именно в человеческом состоянии открываются двери к достижению божественной стадии.
Арджуна не желает становиться животным, — а в данной ситуации ему ничего другого не остается, — но он не представляет, как достичь божественности. При этом в глубине, на бессознательном уровне, он стремится стать праведным. Именно поэтому он спрашивает и задает вопросы; по этой причине он начинает поиски.
