Стремление замедлить ход событий — существенный ее аспект. Приказать себе телом и душой не отрываться от дочери, пусть и не ответив при этом на телефонный звонок; не реагировать на внутренние побуждения позвонить кому-то, кому “совершенно необходимо” позвонить прямо сейчас; решиться не приобретать необдуманно новых вещей и не реагировать механически привычно на первый же призывный зов прессы, телевидения, кино, — это все действенные способы упростить образ жизни. А вот и другие способы: провести целый вечер без дела, или за чтением, или прогуляться — в одиночестве, с ребенком, с женой ли, переложить поленницу, посмотреть на луну, стоя в тени деревьев, ощутить на лице холодок или просто пораньше лечь спать.
Я веду борьбу за простоту бытия и знаю, что ей не будет конца. Это трудная и ни с чем не сравнимая наука, но она стоит затраченных усилий. Не все, разумеется, просто. Существуют необходимости и возможности, на которые приходится реагировать. Решимость просто жить в этом мире требует соблюдения идеального равновесия. А для этого порой бывает нужно вернуться назад, переспросить, уточнить. Но я нахожу, что сама идея умышленной простоты концентрирует мое осознание на самом важном: чистоте духовной и физической и чистоте восприятия мира, где все так взаимосвязано и где каждое решение влечет за собой далеко идущие последствия. Все это учесть нереально. Но, предпочитая простоту везде, где возможно, ты вносишь в свою жизнь элемент духовной свободы, которая так легко ускользает от нас, а также возможность убедиться, что чем меньше, тем, по существу, лучше.
Простота, простота, простота! Сведите свои дела к двум-трем, а не сотням и тысячам; вместо миллиона считайте до полдюжины… В бурном плавании цивилизованной жизни столько туч, штормов, плывунов и бесчисленных препятствий, что человек, который хочет достичь гавани, а не затонуть, должен идти вслепую, полагаясь на одни вычисления, и надо иметь хорошую голову на цифры, чтобы с этим справиться. Упрощайте же, упрощайте.
Торо. Уолден, или Жизнь в лесу
Сосредоточение — это краеугольный камень практики полноты осознания. Осознание ваше будет настолько полным и ясным, насколько вы сможете успокоить и стабилизировать свой рассудок. Если нет покоя, зеркальная поверхность полноты осознания замутится и вещи отразятся в ней искаженно.
Сосредоточение можно практиковать либо попутно с полнотою осознания, либо самостоятельно. Это способность разума удерживать внимание неукоснительно на одном только объекте наблюдения. Добиваются сосредоточения, работая над чем-то одним — дыханием, например, — и фокусируясь только на этом предмете. На санскрите “сосредоточение” звучит как “самадхи” и означает — “однонаправленность”. Самадхи достигается и углубляется путем неуклонного привлечения внимания к дыханию. Практикуя строго традиционные формы медитаций, мы умышленно удерживаем себя от любой попытки выяснить, скажем, где блуждает наш отвлекшийся ум или как изменяется характер дыхания. Вся наша энергия направлена только на ощущение того, как совершается данный вдох и данный выдох, или на другой отдельно взятый объект внимания. В результате продолжительных тренировок рассудок все больше и больше привыкает не отвлекаться от дыхания, замечать самые первые поползновения отвлечься на что-нибудь постороннее и либо оказывает сопротивление влечению, оставаясь привязанным к дыханию, либо очень скоро к нему возвращается.
Покой приходит в результате интенсивной тренировки сосредоточения, сообщающей ему качество удивительной стабильности. Он прочен, глубок и непоколебим, что бы ни случилось. Возможность регулярно заниматься самадхи в течение продолжительного времени — величайший дар самому себе. Легче всего самадхи достигается в процессе длительной, безмолвной уединенной медитации, когда для достижения этой цели можно, по примеру Торо, удалиться от мира.
Стабильность и покой, приходящие с практикой однонаправленного сосредоточения, формируют основу для развития полноты осознания. Не достигнув определенного уровня самадхи, полнота вашего осознания не укрепится. Вам удастся поглубже заглянуть в суть вещей, если вы сконцентрируетесь и не будете реагировать на посторонние раздражители и возмущение собственного рассудка. Чем глубже сосредоточение, тем шире потенциальные возможности для достижения полноты осознания.
Ощущение, испытываемое по достижении глубинного самадхи, весьма приятно. Если целенаправленно сосредоточить внимание на дыхании, то все прочее — мысли, чувства, внешний мир — отступает. Самадхи характеризует ощущение глубокого покоя и мира в душе. Вкус этого состояния манит и опьяняет. Вдруг замечаешь, что стремишься к простоте и покою, к состоянию погруженности и блаженства. Но практики сосредоточения, каким бы глубоким и приятным оно ни было, недостаточно, если ее не дополнить и не углубить развитием полноты осознания. Само по себе это состояние сродни удаленности от мира. Характеризующая его энергия замкнута, не открыта, рассеяна и недоступна — это энергия дремотного состояния, а не полной пробужденности. Чувствуется недостаток энергии познавательной, вопрошающей, исследовательской, открытой, доступной, вовлекающей во всю широту диапазона явлений, переживаемых человеком.
Польза от сосредоточения велика, но оно может стать и сдерживающим фактором, если соблазнит вас приятным качеством этого внутреннего ощущения и вы попытаетесь превратить его в убежище от неприятностей и превратностей бытия. Вас начнет терзать искушение уйти от неразберихи повседневного существования в незыблемый покой и тишину. Это создаст зависимость от состояния покоя, которая, как всякая зависимость, ведет к заблуждению. Она остановит развитие, и тогда уж плодам мудрости не созреть.
В сущности невозможно, да и бессмысленно, ежедневно медитировать, если не имеешь представления, для чего все это, что ценного привнесет медитация в твою жизнь, и не ощущаешь, почему ее можно считать путем, а не очередной попыткой сразиться с ветряными мельницами. В религиозных сообществах такое представление питалось и неуклонно упрочивалось за счет культурных источников. Буддисты медитировали, поскольку вся их культура считала медитацию единственной дорогой к обретению ясности, сострадания и качеств, присущих Будде, дорогой мудрости, ведущей к искоренению страданий. Но тому, кто выбрал особый путь ученичества и постоянства, тем более такой необычный, сочетающий усилие неделания и энергию нематериального продукта, — тому не найти серьезной поддержки в основных направлениях культуры Запада. И более того, все поверхностные и романтические представления, за которые можно было бы ухватиться, — стать лучше, то есть спокойнее, чище, сострадательнее, — улетучиваются, стоит столкнуться с житейскими, телесными или ментальными проблемами. Одна только перспектива встать рано утром, когда еще холодно и темно, а тебе необходимо остаться наедине с собой и присутствовать в данном моменте, способна представить твои намерения пустыми и незначащими. Медитация подождет, а я еще посплю или хоть погреюсь в постели.
Если ты рассчитываешь, что медитация прочно и надолго войдет в твою жизнь, то тебе необходимо сформировать собственное виґдение — глубокое и незыблемое, основанное на смысле твоих представлений о себе самом, о твоих жизненных ценностях и о целях, к которым ты движешься. Только сила осознания этой динамики и ее источника — мотивации — сможет удержать тебя на избранном пути долгие годы, не истощить твое желание ежедневно тренироваться в развитии осознания и помочь тебе пережить все, что случится, открыться всему, что ощутишь, и увидеть, от чего следует освободиться, чтобы твой рост продолжался.
Медитацию не назовешь романтичной. Мы, как правило, стараемся бежать тех путей, по которым неизбежно идет развитие и существование которых мы меньше всего хотим признавать, не говоря уж о том, чтобы открыто и осознанно изучать их и поступать так, чтобы самим меняться. Тебя не надолго хватит, если с пылкостью Дон Кихота ты возомнишь себя созерцателем или решишь, что медитация принесет тебе пользу лишь потому, что уже принесла пользу другим, потому, что тебя привлекает глубина восточной философии и ты привык размышлять. Мы говорим о том видении, которое необходимо обновлять ежедневно; оно всегда должно незримо присутствовать, поскольку сама полнота осознания требует такой степени осознания цели. А иначе не стоит и вылезать из кровати.
Сами занятия должны ежедневно воплощать твое видение и содержать наиболее для тебя ценное. Это не значит, что надо попытаться изменяться или не быть самим собой — изображать спокойствие, когда не спокоен, или доброту, когда на самом деле разозлился. Просто надо помнить самое важное, чтоб не потерять и не предать его в пылу мимолетных эмоций. Если полнота осознания действительно нужна тебе — для тренировки подойдет любой момент.
