Служить довелось в элитной авиачасти. С этого времени стал выпивать регулярно, почти каждый день или, вернее, после каждого возвращения с боевого задания…
Итак, разберемся, как у меня проходил рост толерантности.
Во время первого опыта, в 14 лет, я выпил не более 200 граммов водки. После этого опьянел, и мне на следующий день было очень плохо.
Второй раз, через три года, в летнем лагере во время парашютных прыжков на мою долю пришлось около 400 граммов домашнего вина. Но чувствовал себя наутро “огурцом”, если бы не злость на себя из-за того, что от прыжков отстранили. В переводе на водку это, как и в первый раз, где-то граммов 200.
1980 год – перед отъездом в Афган – первое серьезное опьянение.
На мою долю пришлось тогда граммов 250 водки да столько же самогона. Но с похмелья не болел. Просто наутро была разбитость в теле и жажда мучила.
1980 год, декабрь – первая боевая потеря в моей части: похороны друга-сослуживца. Выпил тогда залпом 500 граммов водки. Опьянения не было, не тот случай.
1982 год, октябрь – привез груз200 на борту в Ленинград. Одного из наших“ дедов ”, замкомандира части. Похороны, установка обелиска.
Почти три бутылки, около 1500 граммов водки. Уснул тут же, в сто – ройке, на кладбище. К вечеру проснулся, похмелился остатками, а на следующее утро прошел медконтроль и улетел обратно в часть.
Таким образом, получается, что моя толерантность к водке за десять лет выросла в 7,5 раза (1500:200 = 7,5).
В настоящее время доза редко превышает 1,5 бутылки, то есть 750 граммов в день. Но теперь я уже все чаще “западаю” на 2–3 дня подряд.
Позиция третьего пальца
Со времен Афгана и вплоть до прочтения Вашей книги считал нормой столько, сколько не мешает самостоятельно добраться домой, а на следующее утро выйти на службу, чтобы руки не тряслись. Всегда в таком случае считал для себя делом чести нормально весь день отработать. Но при этом никогда не считал за великий грех “поправиться” вечером после службы. Однако всякий раз, когда в последние годы стал “западать” на 2–3 дня, считал, что выпил больше нормы.
После прочтения Вашей книги, уважаемый Доктор, я окончательно пришел к выводу, что НОРМОЙ для меня будет уход “в завязку” до конца жизни. И я понял, как легко перешагнуть крайнюю черту, когда прочитал Ваши слова, написанные в главе о ферментах АДГ и АлДГ. Если не остановлюсь сейчас, пока мой организм еще работает как хорошо отлаженная машина, но с дефектом тормозов, то я улечу в пропасть, даже не успев моргнуть глазом. Именно в пропасть – не прямом, и в переносном смысле.
Позиция четвертого и пятого пальцев
Двух мнений быть не может – и четвертый, и пятый пальцы мне следует, без сомнения, загнуть. Был бы на левой руке шестой – и его бы загнул.
Понимаете, Доктор, только написав все это, я понял, что мое письмо к Вам – это в первую очередь письмо к себе самому. Поэтому у меня сегодня нет и не может быть другого пути, кроме полного отказа от алкоголя. Если бы я прочитал Вашу книгу раньше, то справился бы и сам. Но за последние два года мой организм в плане противодействия спиртному заметно ослаб. Поэтому решать свою проблему буду строго по науке – с помощью САМОкодирования по системе СОС. Иэтоуменя получится! После знакомства с Вашими книгами я понял главное – нужно жить в абсолютной трезвости до конца жизни. Поэтому я искренне подписываюсь под каждой строчкой этого непростого для меня письма».
Заключение
«1. С позиции врача-нарколога у меня выраженный хронический алкоголизм, скорее 2б-, чем 2а-стадия.
2. С моей позиции: что бы ни говорили врачи-наркологи, я лично пришел к умозаключению, что допился “до красной кнопки”. Есть такая в авиации! А дальше в результате обстоятельств, которые нельзя контролировать, последует моя гибель как человека… Это тот предел, за которым не спасет даже мой здоровый организм. Пора ставить точку! Трезвость, Трезвость и еще раз Трезвость! Этого требует жизнь! Это чувствует моя душа! Это воля моего разума!»
«Сейчас уже второй час ночи. Спать не могу. Днем на часок забылась, но даже в это время в полусне продолжала вспоминать и обдумывать все этапы становления у меня алкоголизма. А началось все вчера под утро, когда закончила читать или, лучше сказать, проглотила за ночь Вашу книгу…
Понимаете, этот самоанализ я намеривалась написать сразу после прочтения книги, еще днем. Но до настоящего момента никак не получалось собраться с духом и все честно рассказать самой себе. Настолько это мерзко и неприятно, что долго не могла заставить себя взяться за ручку. Будто ехидна какая-то сидит внутри меня, копошится в дерьме и каждый раз, когда находит в нем что-то, начинает мерзко хихихать, да еще при этом радостно потирать свои грязные ручонки…
Но пора. Итак, по схеме…
Наиболее ярким эпизодом на этапе первых опытов употребления спиртного были поминки девочки из нашей команды. Ее Машей звали. Я хорошо ее знала. Мне было в то время 14 лет. Первая встреча со смертью моей ровесницы. Вся ее семья сразу в одно мгновение погибла – разбились на машине. И она сама, и отец, и мать, и младший братик. Вот тогда сразу после тренировки кто-то из старших ребят купил водки. И я (ведь нужно было по обычаю помянуть подругу) сразу выпила полстакана. До этого я только однажды попробовала из интереса несколько глотков шампанского. От этого меня тогда не “торкнуло”. А тут сразу 150 граммов водки. Я только возгордилась после этого. Ну как же, не упала после такой дозы и даже плохо себя не почувствовала.
Наоборот, прикольно стало, легко. После этого про Машу все мы быстро забыли, смеяться стали. А потом я и еще трое из нашей компании на дискотеку отправились… С этого времени, видимо, и уверовала, что по отношению к спиртному я крепкая, а значит, пить можно.
Спортивная жизнь – это особый мир. Он дает самостоятельность, волю, а заодно и вседозволенность, ведь во время сборов и соревнований надолго уезжаешь из дома. А значит, нет опеки родителей, нет тормоза.
Как все тогда обычно проходило? Стоило только закончиться соревнованиям, как тут же собиралось застолье. Естественно, с алкоголем. Как же без этого! Победа, поражение и все такое…
По меркам сегодняшнего времени девственность я потеряла поздно, в 17 лет. Да и то только потому, что в нашей команде уже не осталось ни одной “девочки”. Мне было просто стыдно за себя. Из-за этого как-то по пьяни вдруг пришло решение. Я подошла к уже взрослому парню и предложила ему себя. Какой же мужик от такого откажется? В общем, вот таку меня это первый раз и получилось. Как-то не по-хорошему. И с этого времени началась моя половая жизнь. Жутко даже вспомнить…
Может, поэтому по сей день у меня с мужчинами не складывается доверительных и глубоких отношений. Так все как-то легкомысленно каждый раз случается. Не испытала я любви, о которой песни складываются. А только расчет или секс. Да уж…
По поводу РОСТА ТОЛЕРАНТНОСТИ
Ну что тут подсчитывать? Если в 14 лет на поминках подружки я выпила 150 граммов водки, то сейчас могу выпить и бутылку.
Но все-таки всегда предпочитала пить вино. Сейчас моя доза – до трех бутылок. Значит, моя переносимость за все это время возросла в четыре, а может, в пять раз.
Теперь насчет НОРМЫ
Представления о ней по отношению к выпивке у меня никогда не было. Я даже не задумывалась об этом, а, наоборот, считала, что если пить, то пить! Чего мараться?.. При этом я с самого начала знала, что до хорошего пьянство не доводит. Но никогда не считала, что это может иметь отношение лично ко мне. Тем более, что прежде чем “оторваться” на очередные 2–3 дня, я могла в прежние времена не притрагиваться к спиртному и две, и три недели.
Только сейчас, после прочтения Вашей книги, впервые обо всем этом задумалась. И пережила настоящий шок, когда поняла, что норма – это меньше чем 3 грамма! Значит, в дальнейшем никакой нормы для меня быть не может. Есть только “градус”, который с каждой выпитой рюмкой разрушает меня как личность. Заглушает все хорошее и разумное, что присуще мне. Разве нельзя жить трезво и красиво, чтобы мной просто восхищались как женщиной, чтобы за меня не испытывали стыда самые близкие мне люди, чтобы меня любили и гордились мной?
Сейчас, после того как я пережила страх, стыд и настоящий шок от развившегося психоза и вынуждена была “сдаться” в наркологию, поняла, что нужно что-то менять в своей жизни. Поэтому хорошо, что я обратилась к Вам, и именно Вы смогли убедить, что лично для меня до конца жизни только одна норма – абсолютная трезвость.
