Следующая шутка также касается самоотречения:
Один миллионер стал пылким сторонником духовных исканий. Он позвонил свами, которого ему рекомендовали, и сказал: «Свами, я миллионер. Сейчас я обратился к духовному поиску, и мне сказали, что самое большое препятствие на этом пути — моя привязанность к деньгам. Что мне делать?» На что свами ответил: «А вы просто ничего не делайте! Подождите, пока я не загляну к вам в гости».
* * *
Один из моих друзей, связанный в течение последних двадцати пяти лет с одним из самых известных ашрамов в Индии, сказал, что из общей суммы пожертвований ашраму в один миллион долларов он внес лишь около двадцати пяти тысяч. И до того расстроился, что покинул ашрам и вообще эти места. И так тоже случается.
«Человек часто забывает, что символ — это всего лишь символ, и придает ему самостоятельное значение, делает его самоцелью. В этом состоит опасность каждого символа, каждой духовной практики, каждого ритуала».
При одном ашраме жил кот, который любил входить в помещение во время обряда и нарушал его. Глава ашрама распорядился во время церемонии прятать кота под корзиной, что и было сделано. Со временем это стало ритуалом. И когда кота не стало, ашрам был вынужден приобрести нового, чтобы было кого прятать под корзиной.
«В восточной традиции отношения гуру и его ученика — это совместный путь двух телесно-духовных единиц как часть процесса проявления в действии. Их встреча предрешена — она входит в общее течение предопределенных событий».
Рамана Махарши определил суть отношений гуру и ученика очень просто: «Задача учителя в ходе беседы с учеником — продвинуть его Понимание с внешнего уровня к внутреннему. Внутреннее «я» ученика вбирает в себя это понимание. Все, что делает гуру, — это лишь видимость. На самом деле это Сознание говорит с Сознанием».
В книге Фридриха Ницше «Так говорил Заратустра» Заратустра дает ученикам последнее наставление: «Все, что следовало сказать, — сказано. Все, что надо было понять, — понято. А сейчас забудьте все, что было сказано. Забудьте все, что я говорил вам, кроме последнего: «Берегитесь Заратустру». (И берегитесь Рамеша!)
На вопрос, должен ли у каждого человека быть гуру, Рамеш отвечает такой историей:
Однажды Рамана Махарши почувствовал, что умирает. Он не послал за доктором, а вместо этого подумал: «Посмотрю-ка, что будет». Он лег и полностью представил себе, что произойдет: «Вот мое тело уже умерло, окоченело, вот его везут на кремацию, вот предают огню». Он почувствовал, что есть какой-то наблюдатель, не имеющий отношения к его телу. Вдруг Рамана Махарши осенило, что это он сам отделился от своего тела и смотрит на него и на погребальный обряд со стороны. Так что ему не нужен был гуру. Когда это случилось, он услышал, как кто-то произнес «Аруначала» и зазвонил колокол, причем так громко, что все исчезло. Брат дал Рамане Махарши деньги на школьные учебники. Он взял деньги, пошел на станцию и спросил, когда придет ближайший поезд. «Куда тебе нужно?» — спросил кассир. «А до какой станции можно купить билет на эти деньги?» Оказалось, что на них можно приобрести билет как раз до горы Аруначала. Так что этой духовно-телесной единице гуру был не нужен. Но это очень редкое исключение.
Рамеш не придерживается традиционных взглядов па отношения гуру и ученика. Он не требует верности от людей, которые приходят к нему. Рамеш рассказал историю об одной леди, посетившей его в пустыне Южной Калифорнии, когда он впервые приехал в Соединенные Штаты, чтобы провести несколько бесед:
Она пришла ко мне и сказала: «На восточном побережье есть гуру, который очень мне нравится, и я хотела бы посещать его беседы». «Что же мешает вам? — ответил я. — Ради всего святого — ходите к нему и не испытывайте при этом сомнений по поводу неверности какому-нибудь другому учителю. Но если случится так, что через какое-то время вы захотите покинуть его, ради бога, сделайте это, и не считайте себя виноватой».
«Махарадж понимал, что гуру не должен как попугай повторять слово в слово своего собственного наставника. Если обучению суждено быть, то оно начнется само собой, спонтанно, как только человек достигнет Понимания».
Как-то Мяхарадж, беседуя со мной, сказал: «Многие из моих собратьев по обучению не согласны с тем, что я говорю. Они недовольны, что я не следую словам своего гуру. Сами они точь-в-точь повторяют все, что говорил учитель. Я же в своих беседах исхожу из того, что нужно моим слушателям. Следовательно, фразы, выходящие из моих уст, непохожи на те, которые произносил мой гуру. Но учение остается тем же, оно не может измениться». Потом он добавил: «Когда ты будешь вести беседы (а в то время я вообще не намеревался проводить семинары, мне это не нравилось, скажу больше — я это ненавидел), ты не будешь повторять то, что говорил я. Учение останется прежним, но слова будут другими; форма беседы будет зависеть от того, в чем будут нуждаться люди, пришедшие слушать тебя».
В Индии известны три пути к Просветлению, Пробуждению, или Всеобъемлющему Пониманию. Один из них — бхакти. Это путь сердца, почитания и преданной любви к Богу. Второй — джнана, или знание. Это путь даосизма и адвайты. Третий — это карма, путь служения другим людям. Рамеш утверждает, что бхакти и джнана — это дороги, ведущие к одной цели:
Когда мы приехали в Санта-Барбару, один человек захотел присутствовать на беседах, но сказал, что был бы очень благодарен, если бы я принял его отдельно. Он собирался прилететь на собственном самолете и сразу же после встречи должен был улететь обратно.
Когда он сказал, что прибудет на собственном самолете, я представил себе относительно молодого мужчину, но человеку, представшему передо мной, было за восемьдесят. Он прилетел с молодой женой, которая, думаю, и вела самолет, а может, пилотом был он сам.
У этого человека действительно была большая проблема. Он встретил Раману Махарши за несколько лет до смерти учителя, и эта встреча перевернула всю его жизнь. После этого события он стал горячим приверженцем учения Раманы Махарши, которое, по его представлениям, было чистым путем знания, хотя сам Рамана неоднократно повторял, что между бхакти и джнаной нет разницы. Однако мой посетитель не понял этого и считал, что бхакти, путь сердца, не должен ничего значить для тех, кто глубоко усвоил учение Раманы.
В его края собиралась приехать одна женщина, святая, и он получил письмо с просьбой оказать гостеприимство и принять ее у себя дома. Этот человек не был расположен принять ее и собирался отказать, но уехал по делам, а когда вернулся, обнаружил, что святая и все, кто ее сопровождал, уже расположились у него в имении. Будучи джентльменом, он принял случившееся как должное, и, когда стал посещать ее беседы и слушать бхаджаны, они так пришлись ему по душе, что он оказался целиком увлеченным. В этом и состояла em проблема: он чувствовал себя предателем по отношению к Рамане Махарши.
«Я по-прежнему остаюсь приверженцем учения Раманы Махарши. Что же мне делать?» — спросил он.
Когда этот почтенный мужчина рассказывал свою историю, из его глаз невольно текли слезы, они говорили о том, насколько серьезной была для него эта проблема. Я сказал ему: «Что бы ни случилось, ничему не препятствуйте. Если вам что-то понравилось — позвольте себе увлечься: может быть, все это случилось для того, чтобы преподать вам необходимый урок». «Вы имеете в виду, что я могу и дальше посещать беседы этой святой?» — уточнил он. «Конечно», — ответил я. Он вздохнул с облегчением, а потом спросил: «А как же Рамана Махарши?» На что я сказал: «Рамана Махарши позаботится о себе сам. Не беспокойтесь о нем. Наслаждайтесь новым опытом, наслаждайтесь путем бхакти, который так неожиданно появился в вашей жизни. Но помните об одном: если через некоторое время ваше увлечение пройдет, оставьте его и не считайте себя виноватым. Нет никаких причин чувствовать вину сейчас, не будет их и потом. Все, что нужно, — это следовать потоку. Наслаждайтесь бхакти сейчас, возможно, этот опыт дан вам для того, чтобы показать: бхакти и джнана — не две разные дороги, и об этом неоднократно говорил и Рамана Махарши». Когда этот человек уходил, он был счастлив. Мы никогда больше не встречались, но поддерживали переписку до самой его смерти, которая наступила через несколько лет.
* * *
В «Бхагавадгите» есть строки, которые свидетельствуют о превосходстве джнаны над бхакти. Бог Кришна говорит: «Когда бхакти, обращенная ко мне, когда любовь ко мне достигает определенной глубины, я дарую мощь постижения — джнану. Когда преданность Богу достигает определенной ступени, я наделяю этого человека способностью получать истинное знание».
