Глава XVII. Душа и Природа
Единство, таким образом, является главным итогом интегрального знания; с его помощью мы собираем воедино все части нашего существа и достигаем универсальной целостности. Если наша цель – предельно полно охватить своим обожествленным сознанием мир, уподобившись в этом самому Божественному, мы должны также познать каждую вещь во всей ее полноте – сначала, как таковую, а затем – в ее единстве со всем великим целым; ибо именно так Божественное представляет и видит свое бытие в мире. Воспринимать вещи в виде частей или отдельных элементов – принцип низшего аналитического знания. Абсолют пребывает повсюду, и его нужно видеть и находить повсюду. Каждая конечная вещь бесконечна, и мы должны ощутить и познать как присущую ей бесконечность, так и ее внешний конечный облик. Но чтобы так познавать мир, так ощущать и воспринимать его, недостаточно интеллектуального понимания или представления, что он таков; необходимо ясное божественное видение, божественное восприятие, божественный экстаз, реальное ощущение единства с объектами нашего познания. В этом переживании не только Запредельное, но и все сущее, не только тотальность, Все как целое, но каждая вещь этого Целого становится для нас нашим «я», Богом, Абсолютом и Бесконечным, Сат-Чит-Анандой. Только так можно в полной мере насладиться Божественным миром, полностью удовлетворить ум, сердце и волю и полностью освободить сознание. Именно к этому высочайшему переживанию устремлены поэзия и искусство, всевозможные усилия людей обрести субъективное или объективное знание, все их желания и намерения обладать и наслаждаться объектами, именно к нему они более или менее осмысленно стремятся; их попытки постичь формы, качества и свойства вещей – лишь первый шаг, не способный дать глубочайшего удовлетворения, которое возможно только в том случае, если, познав эти вещи абсолютно и совершенно, они смогут воспринять бесконечную реальность, символами которой те являются. Рациональному уму и обычному чувственному опыту такое восприятие вполне может показаться поэтической фантазией или мистической галлюцинацией; но чувство абсолютной удовлетворенности и ощущение просветленности, которые приносит это переживание и только оно одно способно дать, однозначно свидетельствуют о том, что оно достовернее обычного чувственного опыта; благодаря ему мы озаряемся лучом более высокого сознания и более божественного чувства, по образу и подобию которых, в конце концов, должно быть преобразовано наше субъективное бытие, если мы только на это будем согласны.
Мы уже знаем, что понятие абсолютного имеет отношение к высочайшим принципам Божественного Бытия. Обычно различающий ум заявляет, что абсолютно только то, что за пределами всякого проявления, что только бесформенный Дух бесконечен, только вневременное, внепространственное, неизменное, неподвижное «Я» в своем вечном покое абсолютно реально; и если мы в своих попытках будем руководствоваться этим представлением и следовать ему, то придем к субъективному переживанию, в рамках которого все остальное покажется нам ложным или относительно истинным. Если же мы будем исходить из более глобального представления, нам откроется более полная истина и мы испытаем более глубокое переживание. Мы поймем, что бесконечность и абсолютность сознания-силы и динамического восторга божественного Бытия, в его всеблаженном обладании мириадами своих сил, качеств и эманаций, ни в чем не уступает бесконечности и абсолютности неизменного вневременного и внепространственного существования – напротив, эти бесконечности настолько тождественны, что мы можем в одно и то же время и в равной степени наслаждаться божественным вневременным покоем и миром и божественной радостью трудов во времени, наслаждаться свободно, бесконечно, не чувствуя зависимости и не опускаясь до беспокойства и страдания. Также мы можем испытать аналогичное переживание, позволяющее увидеть, что все принципы этой активности Неизменное Божественное хранит в себе, так сказать, вбирая в себя и пряча, а космическое Божественное – проявляет и реализует их бесконечный качественный и количественный потенциал.
Первым и наиболее важным из этих принципов является двойственность существования – его разделенность на Пурушу и Пракрити, которая, в конечном итоге, сводится к единству. Мы говорили о ней, рассматривая Йогу Трудов, но не меньшее значение она имеет и для Йоги Знания. Наиболее четкое разделение между Пурушей и Пракрити делалось в древних индийских философских системах; однако оно основывалось на том конкретном факте, что в основе мироздания лежат два отдельных и в то же время единых начала. В разных системах мировоззрения их называли по-разному. Ведантисты говорили о высшем «Я» и Майе, понимая, в соответствии со своими представлениями, под «Я» Неизменного, а под Майей – силу, с помощью которой это «Я» создает для себя космическую иллюзию, или же «Я» считалось Божественным Существом, а Майя – природой сознательного бытия и сознательной силы, посредством которой Божественное воплощается в душах-формах и в формах вещей. Другие говорили об Ишваре и Шакти, Господе и Его силе, Его космической энергии. Аналитическая философия санкхьяиков настаивала на их вечной раздвоенности и отрицала любую возможность единства, допуская лишь их взаимосвязь, благодаря которой космическая деятельность Пракрити для Пуруши начиналась и продолжалась, и разделение, в результате которого она прекращалась; ибо, согласно Санкхье, Пуруша есть неподвижная сознательная сущность – Душа, которая всегда и внешне и внутренне неизменна, а Пракрити – активная сила Природы, которая, приходя в движение, создает и поддерживает проявленный космос, а погружаясь в покой, уничтожает его. Оставив в стороне эти философские тонкости, мы должны прийти к изначальному психологическому переживанию, которое породило их, и понять, что в бытии если не всех существ и не всей вселенной, то, по крайней мере, человеческих существ есть два элемента – душа и Природа.
Эта двойственность очевидна. Мы все без всякой философии можем ощутить ее на собственном опыте, если и не потрудиться описать ее. Даже самый радикальный материализм, отрицающий душу или сводящий ее к более или менее призрачному результату воздействия природных феноменов на физический мозг (не совсем понятно функционирующий и называемый нами сознанием или умом, но на самом деле являющийся лишь своеобразным генератором нервных импульсов), не может отмахнуться от конкретного факта этой двойственности. Неважно, откуда она взялась; дело не столько в самом явлении, сколько в том, что оно определяет все наше существование и является тем единственным фактом, который действительно важен для нас как человеческих существ, обладающих волей, умом и субъективным бытием, ибо от него зависит все наше счастье и страдание. Все проблемы жизни сводятся к одному единственному вопросу: «Что нам делать с этой душой и этой природой, стоящими друг против друга, – нам, имеющим в качестве одного аспекта своего существования эту Природу, эту индивидуальную и космическую активность, пытающуюся навязать себя душе, владеть ею, контролировать и обусловливать ее, а в качестве другого – эту душу, чувствующую, что неким чудесным образом она свободна, полностью владеет собой, несет ответственность за себя и свои поступки и поэтому пытается оказывать воздействие на Природу, свою собственную и мировую, управлять, владеть, наслаждаться ею или даже, быть может, ее отвергнуть и выйти из-под ее власти?» Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны знать, на что способна душа и что она может сделать с собой, с Природой и с миром. Все направления философии, религии, науки – на самом деле лишь попытки получить достоверные данные, основываясь на которых можно ответить на этот вопрос и решить (настолько, насколько позволит наше знание) проблему нашего существования.
Надежда на полное освобождение от нашей нынешней борьбы с нашей низшей и беспокойной природой и существованием и от подчиненности им возникает, когда мы понимаем то, на чем настаивают религия и философия, но современная мысль пытается отрицать: что мы, как души, можем существовать в двух состояниях – низшем, беспокойном и подчиненном, и высшем – запредельном, невозмутимом и независимом, пребывая либо в волнениях и беспокойствах Ума, либо в покое Духа. Надежда не только на освобождение, но и на в высшей степени удовлетворительное решение и победу приходит, когда мы осознаём то, что утверждают некоторые религии и философии, но другие, кажется, отрицают – что в двойственном единстве души и природы существует низшее, обычное человеческое состояние бытия и высшее божественное, в котором состояние двойственности исчезает и душа становится тем, чем сейчас только пытается и стремится стать – свободной хозяйкой своей природы, владеющей, благодаря единству с Божественным, также и мировой природой. К какому решению мы попытаемся прийти, зависит от нашего взгляда на две эти возможности.
