4. С этими взглядами, даже до нашего прибытия, после позорнейшего убийства Требония и после прочих стольких и столь преступных деяний, к Долабелле выехало два их посольства и притом в отступление от общепринятого, вопреки их собственным законам, несмотря на запрет со стороны тех, кто тогда был должностными лицами 4814. С этими взглядами (либо, как они не раз говорили, в страхе за земли, которыми они владеют на материке 4815, либо в безумии, либо вследствие могущества немногих, которые и ранее подвергли такому же поношению достославных мужей 4816 и теперь относятся так к важнейшим должностным лицам) они не захотели, хотя легко могли бы сделать это, — без примера в прошлом и без повода с нашей стороны — устранить опасность, угрожавшую нам, присутствовавшим, а также опасность, угрожавшую Италии и нашему городу, если бы тот братоубийца10, будучи выгнан из Азии и Сирии, направился со своими разбойниками на кораблях в Италию.
5. Некоторым внушали подозрение даже сами должностные лица — в том, что они задержали нас и мешкали, пока флоту Долабеллы не будет сообщено о нашем прибытии. Последовавшие события несколько усилили это подозрение; более всего — то, что легаты Долабеллы Секст Марий и Гай Тиций неожиданно выехали из Ликии, покинув флот, и бежали на военном корабле, оставив грузовые, на сбор которых они затратили немало времени и труда. Поэтому, когда мы прибыли с Родоса в Ликию с теми кораблями, которыми мы располагали, мы отобрали грузовые корабли и возвратили их владельцам и в то же время перестали бояться, что Долабелла сможет прибыть в Италию со своими разбойниками, чего мы опасались больше всего; обратившийся в бегство флот мы преследовали до самой Сиды 4817, которая является самой отдаленной частью моей провинции 4818.
6. Там я узнал, что часть кораблей Долабеллы рассеялась, прочие устремились в Сирию и к Кипру. После того как они были разогнаны, я, зная, что огромный флот Гая Кассия 4819, выдающегося гражданина и военачальника, появится в Сирии, вернулся к своим обязанностям и я приложу старания, чтобы доказать вам, отцы-сенаторы, и государству свое рвение и заботливость; деньги же я соберу в возможно большем количестве и возможно быстрее и пришлю вам со всеми отчетами. Если я проеду по провинции и узнаю, кто доказал свою верность мне и государству сохранением денег, сданных мной на хранение, и кто, по доброй воле преступно передавая государственные средства, в связи с этой услугой стал соучастником Долабеллы в преступлениях, я сообщу вам. Что касается их — если вы признаете нужным, если вы, как они того заслужили, примете строгое решение и подкрепите меня своим авторитетом, то я легче смогу и взыскать оставшиеся налоги и сохранить взысканное. Тем временем, чтобы мне было легче охранять поступления от налогов и защищать провинцию от обид, я подготовил необходимый отряд добровольцев.
DCCCLXXXII. От Публия Корнелия Лентула Спинтера Цицерону, в Рим
[Fam., XII, 14]
Перга, 29 мая 43 г.
Лентул шлет большой привет своему Цицерону.
1. После своей встречи с нашим Брутом 4820 я, понимая, что он прибудет в Азию с опозданием, возвратился в Азию, чтобы закончить оставшиеся труды 4821 и возможно скорее отослать деньги в Рим. Тем временем я узнал, что в Ликии находится флот Долабеллы и более ста грузовых кораблей, на которые может быть посажено его войско, и что Долабелла подготовил это с намерением — если его надежда на Сирию не сбудется — сесть на корабли, направиться в Италию и соединиться с Антониями 4822 и остальными разбойниками. Я так сильно испугался этого, что, оставив все, попытался отправиться к тем кораблям с меньшим числом более слабых кораблей.
2. Если бы родосцы не помешали мне, это, быть может, было бы полностью расстроено; все-таки оно в значительной степени подорвано, так как во всяком случае флот, напуганный нашим прибытием, рассеялся, солдаты и начальники бежали, грузовые корабли все до одного захвачены нами. Во всяком случае, я, мне кажется, достиг того, что Долабелла — этого я боялся больше всего — не может проникнуть в Италию и, усилив своих союзников 4823, создать вам более тяжкие затруднения.
3. В какой сильной степени родосцы утратили надежду на нас и государство, ты узнаешь из моего официального письма 4824. И я, право, написал гораздо мягче, нежели они, как я обнаружил, в действительности неистовствовали. Но тому, что я написал о них кое-что, не удивляйся: безумие их поразительно. И никакие личные обиды никогда не волновали меня; их недоброжелательного отношения к нашему спасению, сочувствия другой партии, упорного презрения ко всем честнейшим — вот чего не мог я перенести. Однако я не считаю, что все они являются падшими; но те же самые лица, кто тогда не принял моего отца, обратившегося в бегство 4825, кто не принял Луция Лентула 4826, кто не принял Помпея, кто не принял прочих славнейших мужей, те же, словно по воле какого-то рока, и теперь либо являются должностными лицами, либо держат в своей власти тех, кто занимает должности 4827. Поэтому они в своей подлости обнаруживают ту же надменность. Для нашего государства не только полезно, но даже необходимо пресечь, наконец, их бесчестность и не допускать усиления ее вследствие безнаказанности.
4. Что касается моего достоинства, то я хотел бы, чтобы оно всегда было предметом твоей заботы и, в какое бы время тебе ни представился случай, чтобы ты и в сенате и в прочих местах подавал голос в пользу моей славы. Так как консулам назначена Азия и им, пока они не прибудут сами 4828, разрешено поручить другим управление Азией, прошу тебя добиваться от них, чтобы они облекли этим достоинством именно меня и поручили мне управлять Азией, пока не прибудет один из них; ибо торопиться с приездом сюда, пока они занимают должности, и присылать войско у них нет оснований; ведь Долабелла в Сирии, и, как ты предвидел и предсказал своим божественным умом, пока они прибудут, Кассий 4829 уничтожит его. Ведь Долабелла, не впущенный в Антиохию и дурно принятый при осаде, не надеясь ни на какой другой город, направился в Лаодикею, которая находится в Сирии у моря 4830. Там он, надеюсь, вскоре понесет кару; ибо ему и некуда бежать и он там не сможет дольше устоять против столь сильного войска Кассия. Я даже надеюсь, что Долабелла уже добит и уничтожен.
5. Поэтому не думаю, чтобы Панса и Гирций во время консульства поспешили выехать в провинцию, но полагаю, что они пробудут в течение консульства в Риме. Итак, если ты попросишь их предоставить мне на это время управление Азией, надеюсь, что ты можешь добиться этого. Кроме того, Панса и Гирций обещали мне при встрече и в мое отсутствие написали мне, и Панса подтвердил нашему Веррию 4831, что он приложит старания, чтобы меня не сменяли в течение его консульства. Но я, клянусь богом верности, хочу продления срока для меня не потому, что жажду наместничества; ведь это наместничество было для меня полным труда, опасности, убытка. Я сильно беспокоюсь, что я напрасно подвергся этому и буду вынужден уехать раньше, чем завершу то, о чем остается позаботиться. Ведь если бы я мог отослать все деньги, какие я взыскал, я потребовал бы, чтобы меня сменили. Теперь я хочу собрать и возместить то, что я дал Кассию, что мы утратили со смертью Требония, что также утратили вследствие жестокости Долабеллы или вероломства тех, кто не соблюл верности мне и государству; это может произойти только в случае, если я буду располагать временем. По своему обыкновению, пожалуйста, позаботься, чтобы я достиг этого благодаря тебе.
