545 Яростно бьется Эней. Отсекает он левую руку
Анксуру, – и со щитом отлетела она под ударом.
Веря, что сила – в словах, говорил надменные речи
Анксур не раз и душой до небес возносился, быть может,
Сам он себе и седины сулил, и долгие годы.
550 Вышел навстречу Тарквит, сверкающим гордый оружьем
(Фавном, богом лесным, он рожден был и нимфой Дриопой),
Гневный героя напор сдержать он хотел, но с размаху
Пикой ударил Эней, и кольчугу и щит отягчая
Весом ее, и голову снес умолявшему тщетно,
555 Долгую речь оборвав, и упавшее теплое тело
Навзничь он повернул, и промолвил враждебное слово:
"Воин грозный, лежи отныне здесь! Не зароет
Прах твой добрая мать, не почтит родовою гробницей:
Хищные птицы тебя разнесут или волны в пучину
560 Смоют, и к ранам твоим присосутся голодные рыбы".
После погнался Эней за Антеем и Лукой, что бились
В первых рядах, и за Нумой лихим, и за рыжим Камертом
(Был угодьями он богаче всех авзонидов,
Царь молчаливых Амикл,[919] благородным рожденный Вольцентом).
565 Словно встарь Эгеон, про которого молвят, что сотня
Рук была у него, и полсотни уст, изрыгавших
Пламя, и тел пятьдесят, что от молний Отца заслонялся
Он полусотней щитов, пятьдесят мечей обнажая, —
Так победитель Эней по всей равнине носился,
570 С теплым от крови клинком. Колесницу Нифея заметив,
Против четверки коней упряжных устремился он грудью.
Грозно крича, широко он шагал колеснице навстречу, —
Кони, завидев его, метнулись в испуге,
Сбросив Нифея и мча колесницу пустую к прибрежью.
575 Но вылетает еще скакунов белоснежная пара;
Лигер держит бразды и конями правит, а рядом
Брат его, быстрый Лукаг, вращает мечом обнаженным.
Юношей яростный пыл преисполнил гневом Энея,
Тотчас занес он копье и, огромный, встал перед ними.
580 Лигер сказал:
"Не Диомеда коней, не упряжку Ахилла ты видишь,
Здесь – не Пергама поля: и войну и жизнь ты окончишь
Нынче на этой земле!" Безрассудные Лигера речи
Слышны далеко вокруг, но в ответ не желает ни слова
585 Молвить троянский герой, – лишь в противника дротик бросает.
Весь наклонившись вперед, погоняет ударами пики
Резвую пару Лукаг и, левую выставив ногу,
К схватке готовится он – но Энеев дрот пробивает
Нижнее поле щита и в пах впивается левый,
590 Падает мертвым Лукаг, по равнине катится тело.
Благочестивый Эней проводил его словом недобрым:
"Нет, не медленный бег скакунов твою колесницу
Предал, Лукаг, и не призрак пустой на противников не дал
Ей налететь: ты сам соскочил и упряжку покинул!"
595 Молвив, схватил он коней под уздцы – с колесницы несчастный
Лигер упал и к нему протянул безоружные руки:
"Ради тебя, ради тех, кто тебя родил столь могучим,
Сжалься, троянский муж, не губи молящего душу!"
Долгие просьбы Эней прервал: "Не такие недавно
600 Речи ты вел! Так умри! Расставаться братьям не гоже!"
Молвив, рассек он Лигеру грудь и выпустил душу.
Так летел по полям предводитель дарданцев и всюду
Сеял смерть, словно яростный смерч иль поток в половодье,
А уж навстречу ему из лагеря мчался Асканий,
605 Тевкры летели, прорвав кольцо напрасной осады.
Той порою к себе призвал Юпитер Юнону:
"Что же ты скажешь, сестра и любезная сердцу супруга?
Вправду ль сбылось, что предвидела ты? Помогает Венера
Тевкрам и впрямь, и нету у них ни проворных в сраженье
610 Рук, ни ярости нет в душе, ни стойкости в бедрах?"
Кротко Юнона ему отвечала: "Супруг мой прекрасный!
Скорбную зря не тревожь! Мне страшны твои гневные речи.
Если бы прежней была и такой, какой подобает,
Сила твоей любви, – хоть в одном бы ты, всемогущий,
615 Мне не мог отказать: чтобы я невредимым из битвы
Вынесла Турна, спасла бы его для родителя Давна.
Но суждено ему умереть и невинною кровью
Тевкрам за все заплатить, хоть он и нашего рода,
Ибо прапрадед ему – Пилумн, хоть нередко дарами
620 Щедро он сам отягчал твоих святилищ пороги".
Кратко сказал ей в ответ повелитель высот Олимпийских:
"Если для юноши ты, обреченного гибели скорой,
Просишь отсрочки и ждешь на то моего дозволенья, —
Турна заставь убежать, у судьбы настигающей вырви.
625 В этом я волен тебе угодить. Но если таится
В просьбах твоих о большем мольба, если ты замышляешь
Битв исход изменить, знай, напрасны эти надежды".
Молвит Юнона в слезах: "О, когда бы ты согласился
В сердце на то, на что согласиться вслух не желаешь.
630 Турну оставил бы жизнь… Но ему лишь смерть остается,
Иль заблуждаюсь я… О, если б так, если б сердце томилось
Тщетной тревогой и ты – ты ведь можешь! – смягчил приговор свой!"
Так сказала она и с высоких небес устремилась,
Воздух вихрями взвив, облеченная облаком плотным,
635 Прямо к троянским войскам, к лаврентскому лагерю тевкров.
Здесь, из тумана соткав бессильный призрак летучий,
Образ Энея ему придает богиня, – о чудо! —
Всем снаряжает его: и щитом, и дарданским доспехом,
Поступь, божественный лик героя – все повторяет,
640 Голос влагает в уста – только звук пустой без значенья.
Тенью такой, говорят, человек после смерти витает,
Лживые сны таковы, что морочат спящие чувства.
Словно ликующий вождь, перед строем вьется троянским
Призрак и Турна зовет, и копьем, и голосом дразнит.
645 Только лишь рутул, напав, метнул свистящую пику, —
Призрак к нему повернулся спиной и в бегство пустился.
Тотчас поверил Турн, что воистину враг отступает,
Дух помраченный его загорелся напрасной надеждой.
"Что же бежишь ты, Эней, перед свадьбой покинув невесту?
650 Землю, к которой ты плыл, от меня ты сегодня получишь!"
Так, потрясая мечом, он кричал и, преследуя призрак,
Не замечал, что радость его развеяна ветром.
Вдруг, причален к скале, перед ним корабль оказался,
Спущены лестницы вниз, и на берег проложены сходни, —
655 Прибыл на нем из Клузийской земли владыка Осиний.
Тотчас на судно взлетел Энея трепетный призрак,
Чтобы укрытье найти, – но, препятствия все презирая,
Турн вдогонку за ним по высоким сходням взбегает.
Только на палубу он ступил, немедля Юнона
660 Оборвала причальный канат, и, влекомый отливом,
В море понесся корабль. Из укрытья ненужного призрак
Быстро взмыл в высоту и смешался с темным туманом.
Рутула ищет меж тем и на бой Эней вызывает,
Встречных врагов по дороге разит, предавая их смерти, —
665 Турна же ветер несет посреди широкого моря,
Смотрит он вспять и, руки подняв, в неведенье судеб
Небу такие слова вместо слов благодарности молвит:
"О всемогущий Отец, неужели такого позора
Счел ты достойным меня и такую кару послал мне?
670 Где я? Куда я несусь? Кем вернусь из нежданного бегства?
Вновь увижу ли я лаврентского лагеря стены?
С теми, кто вышел за мной на бой, – что станется с ними?
Всех – о нечестье! – друзей я покинул на страшную гибель.
Вижу: в смятенье они разбрелись, умирающих стоны
675 Слышу… Что делаю я? Где земля разверзнется бездной,
Чтобы меня поглотить? Хоть вы пожалейте, о ветры!
Турн по воле своей вас молит: на скалы, на камни
Мчите проклятый корабль и на мели свирепые бросьте,
Чтобы ни рутулы там, ни молва меня не настигла!"
680 Так он в тоске говорил и душою метался, колеблясь,
Броситься ль грудью на меч и, великий позор искупая,
Сердце пронзить беспощадным клинком в порыве безумном,
В море ли прыгнуть и плыть к излукам берега дальним,
Чтобы снова пойти под удары копий троянских.
685 Трижды пытался Турн совершить и то и другое, —
Сжалившись, трижды его удержала царица Юнона.
По морю быстро скользит между тем корабль, и относят
Турна прибой и прилив к столице Давна старинной.
В битву на смену ему, подстрекаем Юпитером, вышел
690 Грозный Мезенций, напав на ликующих тевкров нежданно.
Тут же тирренская рать, подбежав, его окружает;
Всем ненавистен один, в одного направлены копья.
Он же подобен скале, что в морском просторе далеко
Высится, ярости воли отовсюду открыта, и ветров
695 Натиск выносит двойной и удары моря и неба,
Но не дрогнет вовек. Сражены Мезенцием, пали
Гебр, Долихаона сын, и Латаг, и Пальм убегавший:
Тяжким обломком горы, огромным камнем ударил
Он Латага в лицо, а Пальму подсек под коленом
700 Жилы, и рухнул в песок непроворный беглец, а Мезенций
