В это время появился слуга и доложил, что трапеза готова.
– Приготовьте в зале Ароматов два места рядом, – распорядился правитель, – я хочу поесть вместе с благочестивым наставником.
Танский монах поблагодарил и последовал за правителем к столу.
Тем временем Сунь Укун велел Шасэну вскипятить чай, сварить рис и приготовить постные блюда.
– Чай и рис – дело нехитрое, – отвечал Шасэн, – а вот с овощами потруднее. Чтобы хорошо приготовить их, нужны масло, соль, соя, уксус.
– У меня есть немного денег, – сказал Сунь Укун, – сейчас мы с Чжу Бацзе сбегаем на базар и купим что нужно.
Привратники у ворот сказали им, куда надо идти, и они, взявшись за руки, пошли в указанном направлении. Они прошли уже несколько чайных и кабачков, но так ничего и не купили. Наконец Чжу Бацзе не вытерпел и сказал:
– Брат! Давай чего-нибудь поедим!
Но Сунь Укун решил подшутить над Чжу Бацзе, а потому ответил:
– Погоди! Походим еще, выберем, где побольше да получше.
Между тем за ними увязались зеваки. Вскоре они дошли до сторожевой башни и увидели огромную толпу.
– Брат! – сказал Чжу Бацзе. – Я дальше не пойду. Пока мы будем пробираться через толпу, у меня могут захлопать мои огромные уши. С перепугу люди начнут падать на землю, давить друг друга, и тогда мне несдобровать.
– Ладно, – произнес Сунь Укун. – Постой тогда здесь, а я пойду куплю что надо и угощу тебя постной лапшой и жареными лепешками.
Чжу Бацзе спрятал свое рыло и стал как вкопанный, а Сунь Укун прошел мимо сторожевой башни и попал в самую толкучку. Тут он прислушался, о чем говорят. Оказывается, на башне висело воззвание правителя к народу, и каждый хотел прочесть его. Сунь Укун протиснулся поближе и своими зоркими, горящими глазами с золотистыми зрачками быстро прочел все от начала до конца.
Воззвание гласило:
«Мы, правитель Пурпурного царства, расположенного на большом материке Синюхэчжоу, со дня нашего правления привели в покорность и подчинение все соседние государства четырех стран света, и народ наш отныне пребывает в безмятежном покое и благоденствии. Однако с недавних пор дела государства стали неблагополучны, поскольку тяжкий недуг приковал нас к постели, и чем больше проходит дней, тем трудней ожидать исцеления. Наша верховная палата врачевания неоднократно изыскивала лучшие способы, но оказалась не в состоянии вылечить нас.
Ныне обращаемся мы с этим воззванием ко всем просвещенным мужам из всех стран Поднебесной: с севера, с востока, из цветущего Срединного государства и прочих стран. Если у кого из вас найдется верный способ лечения или снадобье для исцеления, приглашаем пожаловать к нам во дворец, излечить наше бренное тело. Тому, кто избавит нас от тяжкого недуга, обещаем отдать во владение полцарства. В доказательство того, что обещание наше не пустое, издали мы сие воззвание, которое надлежит повсюду развесить на видных местах».
Прочитав воззвание, Сунь Укун очень обрадовался, произнес заклинание, превратился в невидимку, тихонько пробрался к башне и сорвал воззвание, затем обернулся лицом на северо-восток, вобрал в себя воздух и дунул. Сразу же поднялся ураган, который разогнал всю толпу. Тогда Сунь Укун вернулся к тому месту, где оставил Чжу Бацзе, тот стоял, уткнувшись рылом в стену, будто спал. Сунь Укун не стал его будить, сунул ему за пазуху воззвание, повернулся и пошел к подворью.
Тем временем ураган, вызванный Сунь Укуном, стих, и все, к ужасу своему, увидели, что царское воззвание исчезло.
Трепеща, чиновники пустились во все стороны на поиски. Кому-то из них случайно попался на глаза Чжу Бацзе, у которого из-за пазухи торчал лист бумаги. Чжу Бацзе со всех сторон обступили.
– Это ты сорвал царское воззвание? – допытывались чиновники.
Чжу Бацзе поднял голову и так оскалил зубы, что от ужаса стражники повалились на землю. Чжу Бацзе хотел было бежать, но нашлись смельчаки, которые преградили ему дорогу, схватили его и снова принялись допрашивать.
Чжу Бацзе рассердился и стал огрызаться:
– Ничего я не срывал!
– А что у тебя за пазухой? – спросил один из стражников.
Тут Чжу Бацзе наклонил голову и увидел, что из-за пазухи у него торчит какой-то лист бумаги. Он развернул его, заскрежетал зубами и сказал:
– Ну и негодная обезьяна! Видно, задумала погубить меня!
Чжу Бацзе хотел разорвать бумагу на мелкие клочки, но толпа накинулась на него с криками:
– Не рви, не то смерть тебе! Неспроста ведь ты сорвал воззвание нашего правителя и спрятал за пазуху. Выходит, ты самый лучший из всех лекарей во всем царстве. Идем с нами скорей!
– Да что вы пристали! – орал Чжу Бацзе. – Это не я сорвал воззвание, а мой старший брат в монашестве Сунь Укун. Он сорвал его, сунул мне за пазуху, а сам удрал. Вздумал подшутить надо мной. Мы остановились на постоялом дворе и вот пришли сюда купить приправы к овощам.
– Куда же девался твой брат? – спросил чиновник.
– Он, наверно, вернулся на постоялый двор, где мы остановились вместе с нашим наставником Танским монахом. Наставник сейчас как раз во дворце, на приеме у правителя.
– Отпустите его, – приказал чиновник стражникам. – Мы пойдем вместе с ним на постоялый двор и там все узнаем.
Когда Чжу Бацзе с дворцовыми евнухами и стражниками пришли на постоялый двор, Сунь Укун как раз рассказывал Шасэну, как подшутил над Чжу Бацзе. Чжу Бацзе кинулся к нему и заорал:
– Гнусный обманщик! Сказал, что угостишь меня лапшой, жареными лепешками и пампушками, а сам вызвал ураган, сорвал какое-то воззвание и сунул мне за пазуху, чтобы посмеяться надо мной!
– Да ты наверняка сбился с дороги, – со смехом ответил Сунь Укун. – Я все купил, а когда вернулся, тебя уже не было на месте.
– Здесь пришли вместе со мной чины, которым было поручено следить за сохранностью воззвания, – произнес Чжу Бацзе.
Не успел он договорить, как подошли евнухи и стражники, которые совершили низкий поклон перед Сунь Укуном и обратились к нему с такими словами:
– Почтеннейший! Само Небо послало нам тебя, чтобы ты помог нашему государю. Вылечи его, и он отдаст тебе полцарства.
Сунь Укун выслушал их и ответил:
– Мой младший брат сказал вам правду: воззвание действительно сорвал я. Я могу исцелить вашего правителя, но лишь в том случае, если он сам придет ко мне.
Тотчас же четыре евнуха и шесть стражников поспешили во дворец и без доклада прошли к своему повелителю, который в это время закончил трапезу и вел беседу с Танским монахом.
– О наш владыка-повелитель! Великая радость! – промолвили они. – Мы, твои ничтожные рабы и слуги, сегодня утром получили воззвание к врачевателям и повесили его на людном месте у сторожевой башни. Сорвал воззвание премудрый благочестивый монах Сунь из восточных земель великого государства Тан. Сейчас он находится на постоялом дворе для иноземцев и требует, чтобы ты, повелитель, лично пожаловал к нему с просьбой об излечении. Он владеет средством изгонять болезнь лишь в том случае, если больной сам приходит к нему. Вот почему мы и поспешили к тебе с докладом.
Правитель очень обрадовался и обратился к Танскому монаху:
– Уважаемый наставник! Скажи мне, сколько у тебя высокочтимых учеников?
Сложив ладони, Танский монах отвечал:
– У меня, бедного монаха, всего только три глупых ученика.
– А кто из твоих достопочтенных учеников занимается врачеванием? – снова спросил правитель.
– Скажу тебе по правде, великий государь, – отвечал Танский монах, – мои ученики простые, невежественные люди. Они умеют носить поклажу, седлать коня, хорошо переправляются через горные реки и потоки, помогают мне, бедному иноку, взбираться на горы и спускаться с них. Бывало, что в опасных местах мои ученики покоряли злых духов, ловили тигров и подчиняли драконов, – вот все, что они умеют. Но врачевать ни один из них не способен.
– Зачем же ты скромничаешь, уважаемый наставник! Видно, само Небо устроило так, что именно сегодня, когда я поднялся на свой трон, ты, уважаемый наставник, к счастью, явился во дворец. Если ты говоришь, что твой высокочтимый ученик несведущ во врачевании, то как он мог сорвать мое воззвание и требовать, чтобы я явился к нему? Уверен, что он единственный во всем государстве владеет даром исцелять!
Затем правитель обратился к своим приближенным:
– Я так ослабел, что не могу дойти даже до колесницы. Отправляйтесь вместо меня к благочестивому монаху Суню и от всего сердца попросите его пожаловать во дворец, осмотреть меня и определить мой недуг. Когда вы явитесь к нему, ни в коем случае не проявляйте пренебрежения и величайте его преосвященным благочестивым монахом Сунем. Оказывайте ему почести, как мне, вашему повелителю.
Сановники обещали в точности выполнить наказ и вместе с евнухами и стражниками, призванными следить за сохранностью воззвания, отправились на постоялый двор. Своими поклонами они так напугали Чжу Бацзе и Шасэна, что те поспешили спрятаться.
