Глава девяносто третья,
из которой вы узнаете о том, как был устроен сад для сирот и одиноких, и о том, как царь – правитель страны Небесного бамбука встретился с женихом своей дочери
Итак, паломники продолжали свой путь. Они нигде не останавливались, – как говорится, ели под ветром и спали под дождем. Дорога была ровная, спокойная, но вот однажды они снова увидели впереди высокую неприступную гору, а через некоторое время в стороне от дороги заметили большой монастырь.
Над воротами была надпись: «Монастырь для сирот и одиноких, устланный золотом».
– Я читал в священных книгах о том, что Будда любит проводить время в саду для сирых, который находится близ города Шравасти, – промолвил Танский монах. – Там он гуляет под сенью священных деревьев. Говорят, будто сад этот купил у наследного сына правителя княжества Шравасти некий богатый купец, прозванный главным попечителем сирых и одиноких, и пригласил Будду читать и толковать священные книги в этом саду. Наследник не сразу продал свой сад. Он сказал: «Свой сад я продам лишь тому, кто сплошь выложит его слитками золота!» Купец услышал об этом, изготовил кирпичики из золота и выложил ими все дорожки сада. Вот я и думаю, не в честь ли этого события назван так монастырь и не в этом ли саду он построен?
Путники вошли на монастырский двор и были поражены царившей там сутолокой: одни бегали с коромыслами, другие тащили узлы на спине, кто вез тачку, кто чинно сидел в повозке. Некоторые спали прямо на земле или оживленно беседовали. Паломники обошли храм Хранителей Будды и увидели монаха, который степенно вышел к ним. Вот как он выглядел:
Ликом он схож
с луной, озаряющей небо;
Телом могуч,
как Бодхи – священное древо.
Посох в руке,
ряса пышно расшита;
Ноги легко
ступают по каменным плитам.
После взаимных приветствий монах спросил Сюаньцзана, откуда тот пожаловал. Сюаньцзан сказал, что идет из восточных земель на Запад за священными книгами, и попросил монаха пустить его с учениками на ночлег.
– У нас здесь постоянно останавливаются путники из разных мест, – ответил монах. – Мы радушно встречаем их, а уж тебе, благочинному наставнику из восточных земель, постараемся услужить всем, чем можем.
Танский наставник поблагодарил, позвал своих учеников, и они вместе пошли по благоухающей дымом благовоний галерее в келью настоятеля. Когда церемония взаимных поклонов была окончена, гости и хозяева расселись. Ученики Танского наставника почтительно сидели, опустив руки.
К этому времени весь монастырь уже узнал о прибытии праведных монахов из великого Танского государства, посланных за священными книгами. В келью настоятеля набились монахи без различия сана и звания, постоянные обитатели и временные постояльцы, благочестивые старцы и юные послушники, – всем было интересно поглядеть на прибывших.
Сразу же после чаепития накрыли стол. Пока Танский наставник читал молитву, Чжу Бацзе ерзал от нетерпения и сразу же, как только приступил к еде, проглотил в один присест все хлебцы, испеченные на пару, постные блюда и суп.
Между тем в келью настоятеля все прибывал и прибывал народ. Знающие и понятливые восхищались благовоспитанностью и благообразием Танского монаха, шутники и балагуры потешались над Чжу Бацзе, уплетавшим за обе щеки.
По окончании трапезы Танский монах прочел положенную молитву, поблагодарил за угощение, и все покинули свои места.
Монахи попросили Сюаньцзана рассказать о происхождении восточных земель. Танский наставник выполнил их просьбу и, дойдя до самых древних времен, в свою очередь спросил, откуда получил свое название этот монастырь. Тот самый монах, который встречал путников, ответил ему:
– Вначале здесь был монастырь для сирот и одиноких княжества Шравасти, который называли также Сад покоя. Но с тех пор, как основатель монастыря, он же попечитель сирот и одиноких, пригласил Будду в сад толковать священные книги и ради этого устлал его золотыми кирпичиками, название монастыря изменилось на нынешнее. Перед монастырем расположен главный город княжества Шравасти, в котором в те времена жил его основатель, а эта гора принадлежала ему, и на ней он разбил Сад покоя. Вот откуда и взялось название «Монастырь для сирот и одиноких, устланный золотом». Позади монастыря кое-где до сих пор еще сохранились следы этого сада. Некоторые счастливцы не так давно находили там золото и драгоценности, особенно в размытой почве после проливных дождей.
– Значит, все, что рассказывали про этот сад, – сущая правда! – задумчиво произнес Сюаньцзан и обратился с вопросом к монаху: – Не скажешь ли, уважаемый, почему здесь так много постояльцев?
– Дело в том, что на этой горе, ныне прозванной Стоножкой, с недавних пор завелись оборотни, то ли из-за перемены погоды, то ли по каким-то другим причинам, не знаю, – ответил монах. – Они вылезают на дорогу и жалят прохожих. Эти стоножки пока что, слава богу, еще никого не загубили насмерть, но путники все же опасаются переходить через гору. Под самой горой, внизу, находится застава под названием Петушиный Крик. Как только там начинают петь петухи, путники могут смело переходить через гору. Вы видели тех постояльцев, которые запоздали и, боясь стоножек, предпочли остановиться у нас на ночлег. На рассвете, как только пропоют петухи, они отправятся в путь.
– Тогда и мы тоже дождемся петухов, – произнес Сюаньцзан.
Взошла луна, и Сюаньцзан с Сунь Укуном отправились полюбоваться прекрасными видами. Вдруг к ним подошел служитель монастыря и обратился к Танскому монаху.
– Наш преподобный настоятель, – сказал он, – желает повидаться с тобой, уважаемый наставник.
Сюаньцзан поспешно обернулся и увидел, что навстречу ему идет пожилой монах с бамбуковым посохом в руке. Монах прошел еще немного и совершил приветственный поклон.
– Должно быть, ты и есть почтенный наставник, прибывший из Срединного цветущего государства? – вежливо спросил он.
Сюаньцзан ответил на поклон как положено и скромно промолвил:
– Это я, недостойный.
Ведя меж собой беседу, они подошли к задней стене монастыря.
– Мне только что рассказали о том, что за монастырем кое-где еще сохранились следы сада для сирот и одиноких, – сказал Сюаньцзан. – Где же они?
– Здесь, за воротами заднего двора, – ответил настоятель и велел тотчас же открыть задние ворота.
За воротами оказался большой пустырь, лишь кое-где виднелись разрушенные цоколи каменных стен и заборов.
Они медленно прогуливались, любуясь лунным сиянием, потом вышли из задних ворот монастыря, взошли на террасу и только было расположились на ней, как до их слуха донесся чей-то плач.
– Кто это так горько плачет? – сквозь слезы спросил Сюаньцзан.
Тут настоятель отослал всех монахов готовить чай и лишь после этого стал рассказывать:
– Много лет тому назад, в этот же день, я наблюдал сияние луны, вникая в ее природу. Вдруг налетел ветер, и я услышал этот же горестный, скорбный плач. Я сошел со своего монашеского ложа и направился в Сад покоя к развалинам. Там я увидел деву замечательной красоты, весьма благопристойную на вид. Я спросил ее: «Чья ты дочь? Как попала сюда и зачем?» Она ответила мне: «Я царевна, дочь правителя страны Небесного бамбука. Мне захотелось полюбоваться цветами при лунном свете, и я вышла погулять, а порыв ветра унес меня сюда!» Я подумал, что дева эта – оборотень, и заточил ее в темницу, там она и живет по сей день. Опасаясь, как бы кто-нибудь из монахов не осквернил чистоту ее тела, она притворилась сумасшедшей, днем несет всякую чушь или сидит, тупо уставившись в одну точку, а ночью плачет. Я много раз ходил в город, узнавал про царевну, но мне говорили, что та жива и здорова. Вот почему я и держу эту деву под замком. К великому счастью, ныне ты, уважаемый наставник, прибыл в нашу страну, и я возлагаю на тебя все свои надежды. Прошу тебя, когда будешь в столице нашей страны, прояви свои волшебные силы, проникни в эту тайну.
Пока они разговаривали, явились два послушника звать к чаю, и все вернулись в монастырь.
На рассвете, провожая паломников в путь, настоятель шепнул Сунь Укуну:
– Не забудь про девицу, о которой я вам вчера рассказал.
– Не забуду, почтеннейший, – отвечал Сунь Укун.
Придя в столицу, паломники остановились на постоялом дворе при почтовой станции. Их встретил смотритель станции, и Сюаньцзан обратился к нему с вопросом:
– Смогу ли я сегодня же побывать на приеме у вашего правителя и получить разрешение на дальнейший путь?
– Конечно! Конечно! – ответил смотритель станции. – Недавно нашей царевне исполнилось двадцать лет. На главном перекрестке уже сооружена разрисованная башенка, с которой она будет кидать свой расшитый мячик. На кого мячик упадет, тот и станет ее мужем. Сейчас, должно быть, праздник в самом разгаре, и я думаю, что наш правитель пока еще во дворце. Ступай сейчас же, если хочешь получить пропуск!
