Хасан прилагал все усилия к тому, чтобы захватить земли, прилегающие к Аламуту или находящиеся поблизости. Когда было возможно, он завоевывал их с помощью своих лживых проповедей, а если на них не действовали его льстивые речи, он прибегал к убийствам, насилию, грабежам, кровопролитию и войнам. Он захватил те крепости, которые сумел, и повсюду, где ему попадалась подходящая скалу, он строил на ней крепость.
А среди военачальников султана Мелик-шаха был эмир по имени Юрун-Таш [2023], /200/ и Аламут принадлежал ему на правах его владения (iqṭāʽ). Он постоянно нападал на местность у подножия Аламута и убивал и грабил жителей, которые были подданными Хасан ад-Дина, обращенными им в свою веру. Поскольку в Аламуте все еще не было никаких запасов, жители терпели тяжелые лишения и не могли ничего поделать, а потому решили сдать крепость нескольким джарида, а самим уйти в другое место. Тогда Хасан ибн Саббах объявил, что получил послание от своего имама, то есть Мустансира, в котором говорилось, чтобы они не покидали это место, поскольку в нем их ожидает удача. И с помощью этого обмана он убедил своих последователей смириться с тяготами и остаться в Аламуте, который они после этого назвали баладат-аль-икбал [2024].
В 484/1091-1092 году он послал проповедовать в Кухистан Хусейна из Каина, одного из своих деев. Ему удалось обратить множество людей, и они обосновались в одной части той страны. И тогда был назначен представитель [2025] Хасана ибн Саббаха, чтобы править ими от его имени; и так же, как Хасан в Аламуте, они стали насаждать свою веру и завоевывать соседние земли ложью и захватом крепостей.
/201/ Когда рассказы о его новой ереси (bid’at) распространились повсюду и слух об обидах, причиняемых мусульманам его сторонниками, стали широко известны, султан Мелик-шах в начале 485/1092 года послал эмира по имени Арслан-Таш [2026] с приказом изгнать и уничтожить Хасана ибн Саббаха и его последователей. Этот эмир пришел к Аламуту в джумада I названного года [июнь-июль 1092]. В то время в Аламуте с Хасаном ибн Саббахом находилось не более шестидесяти или семидесяти человек, и у них почти не было никаких припасов. И они обходились тем немногим, что у них было, едва не умирая с голоду, и продолжали сражаться с осаждавшими. А один из деев Хасана ибн Саббаха по имени Дихдар Бу-Али, который прибыл из Зувара [2027] и Ардистана, поселился в Казвине, часть жителей которого были обращены им; и в районе Талакана и Кух-и-Бара [2028] и в Рее многие люди также верили проповедям Саббаха; /202/ и все они собрались вокруг того человека, что поселился в Казвине. И тогда Хасан ибн Саббах обратился за помощью к Бу-Али Дихдару; и он набрал огромное множество людей в Кух-и-Баре и Талакане, а также послал им из Казвина оружие и военное снаряжение. Около трехсот этих людей пришли на помощь Хасану ибн Саббаху. Они ворвались в Аламут и с помощью гарнизона и при поддержке части жителей Рудбара, которые были в союзе с ними, в одну из ночей в конце шаабана того года [сентябрь-октябрь 1092] неожиданно напали на войско Арслан-Таша. И в соответствии с высшим предопределением его войско обратилось в бегство и, покинув Аламут, вернулось к Мелик-шаху.
Султан Мелик-шах был сильно огорчен этим поражением, однако не оставлял мысли покончить с сектой. Но его жизнь приблизилась к концу, а после его смерти о намерении уничтожить тех несчастных на время забыли, так что их сопротивление еще более усилилось.
В начале 485/1092 года султан послал другого своего эмира, по имени Гизил-Сариг [2029], изгнать еретиков из Кухистана; и он приказал армиям Хорасана последовать за ним и оказать ему содействие. Гизил-Сариг осадил их в крепости (ḥiṣār) /203/ Дара [2030], которая примыкает к Систану и подчиняется Муминабаду [2031], и вступил с ними в бой. Однако он не успел занять ее, поскольку получил известие о смерти Мелик-шаха, после чего снял осаду, и его войско разбежалось. И эти люди, подобно обитателям Аламута, также простерли руку тирании и занесли ногу притеснения. Поэт сказал:
Блаженный жаворонок на вспаханной земле!
Прозрачно небо над тобой, так вей гнездо и пой!» [2032]
А в то время, когда Хасан поднял мятеж в первый раз, везиром Мелик-шаха был Низам аль-Мульк Хасан ибн Али ибн Исхак из Туса (да явит ему Аллах свою милость!). И своим проницательным взором он увидел в делах Хасана ибн Саббаха /204/ и его последователей угрозу для ислама и узрел в них признаки беспорядков; и он делал все возможное, чтобы выпустить гной смуты саббахитов, и прилагал все усилия к тому, чтобы снарядить и отправить войска, чтобы подавить и покорить их.
Хасан ибн Саббах расставил западни уловок, чтобы при первой же возможности завлечь крупную добычу, такую как Низам аль-Мульк, в сети уничтожения и тем самым увеличить свою славу. Используя фокусы и трюки, ложь и обман, нелепые приготовления и лживые измышления [2033], он заложил основание федави. Человек по имени Бу-Тахир, имеющий прозвище Аррани и происходящий из этого племени, был наказан, «утратив и ближайшую жизнь и последнюю» [2034], и в своем ложном стремлении к счастью мира грядущего в ночь на пятницу 12 рамадан 485 года [16 октября 1092] пробрался к паланкину Низам аль-Мулька в селении, называвшемся Сахна [2035], в области Нихаванд. Низам аль-Мулька, который прервал пост, несли в паланкине из помещения для аудиенций султана в шатер, где размещался его гарем. Бу-Тахир, одетый как суфий, ударил его кинжалом, и этот удар сделал Низам аль-Мулька мучеником. Он стал первым человеком, убитым федави.
А когда Хасан ибн Саббах вернулся из Египта, он побывал в Исфахане. Слухи о его учениях, /205/ его связях с батинистами и о том, что он проповедовал их веру, распространились повсюду, и те, кто был обеспокоен обидами, причиняемым исламу и религии, разыскивали его, и потому он стал скрываться. В Исфахане он пришел в дом к раису Абуль-Фазлу, тайно им обращенному, и пробыл там какое-то время; и когда бы этот раис ни заходил к нему, они начинали беседовать и обсуждать свои беды. Однажды, жалуясь на свою участь и нетерпимость к нему султана и его министров, Хасан ибн Саббах, вздохнув, сказал: «Горе мне! Было бы у меня два единомышленника, я бы перевернул вверх дном все государство». Раис Абуль-Фазл решил, что от постоянных раздумий, страха и опасных приключений у Хасана случился приступ меланхолии, иначе как бы ему пришло в голову, что с двумя единомышленниками он сможет перевернуть вверх дном государство монарха, в честь которого читалась хутба и чеканились монеты от Египта до Кашгара и под чьими знаменами полчища пеших и конных могли по одному его знаку разрушить весь мир? Он поразмыслил над этим и сказал себе: «Он не тот человек, что хвастается и говорит нелепости; нет сомнения, что его поразила болезнь мозга». И, действуя сообразно своим мыслям, он стал лечить Хасана от меланхолии, не сказав ему об этом. Он готовил ароматные напитки и блюда, чтобы поддержать его силы и увлажнить мозг, полезные для тех, кто страдает таким недугом; и во время обычной трапезы подавал их ему. Как только Хасан увидел это, он прочел мысли раиса Абуль-Фазла и тут же решил уйти. Раис просил и /206/ умолял его остаться, но тот отказался. Говорят, он отправился в Керман. Вернувшись оттуда, он обосновался в Аламуте и подослал к Низам аль-Мульку своего федави, который убил его. Через сорок дней после того умер и сам султан Мелик-шах, и дела государства пришли в беспорядок, и в провинциях воцарился хаос. Хасан воспользовался этой возможностью, и его дело усилилось, и те, у которых были причины для страха, нашли у него убежище. Вышеназванный раис выбрал случай и пришел в Аламут, где вступил в ряды его последователей. Однажды Хасан ибн Саббах, обратясь к нему, сказал: «И у кого же из нас тогда была меланхолия — у тебя или у меня? Ты увидел, что, когда я нашел двух друзей, я сдержал свое слово и выполнил свое обещание. Раис Абуль-Фазл упал ему в ноги и стал просить у него прощения» [2036].
