Как раз в правление султана, в месяц раби II 518 года [май-июнь 1124], Хасан ибн Саббах заболел. Он послал в Ламмасар за Бузург-Амидом и назначил его своим преемником. И он велел Дихдару Абу-Али из Ардистана [сесть] справа от него и доверил ему в особенности хранилище (? daʽvat-dīvāri) учения [2045]; Хасану, сыну Адама из Касрана, он велел [сесть] слева, а Кийа Ба-Джафару, командующему его войском — перед ним. И он поручил им до той поры, пока не явится имам, управлять его государством и всем четверым действовать сообща и по взаимному согласию. И в ночь на среду 6 раби II 518 года [2046] [пятница, 23 мая 1124] он поспешил прочь — «в огонь Господа и в его ад».
Как уже было сказано выше, с того дня, когда Хасан впервые появился в крепости Аламут и до того самого времени, как он покинул этот мир, то есть в течение тридцати пяти лет, он ни разу не спускался оттуда и лишь два раза выходил из дома (sarāi), в котором он жил. В обоих этих случаях он выходил на крышу.
/216/ Все остальное время он проводил внутри своего дома, постясь и вознося молитвы, читая книги, излагая основы своего учения на бумаге и занимаясь государственными делами. О Саби [2047] рассказывают, что, когда он писал Таарих-и-Таджи, один из его друзей спросил его, чем он занимается, и он ответил:«Нанизываю одну ложь на другую и приукрашиваю тщеславные деяния».
Пустая речь, о матерь Амра! [2048]
После Хасана ибн Саббаха и его сотоварищей Бузург-Умид еще в течение двадцати лет следовал тем же /217/ обычаям и соверша те же поступки, что и его наставник, и укреплял здание, которое было построено «на краю осыпающегося берега» [2049]. И поскольку все еще правил Санджар, никто не пытался разрушить их крепости и уничтожить их жилища.
И в то время произошла ссора между Предводителем Правоверных аль-Мустаршид-биллахом [2050] и султаном Масудом Сельджуком, который правил Ираком, Арраном и Азербайджаном в качестве наместника своего дяди султана Санджара. В те дни в Багдаде был обычай, как и во времена Бундов, при чтении хутбы после имени халифа произносить имя первого среди султанов; и с минбара не разу не было произнесено имя султана Масуда. Поэтому он твердо вознамерился напасть на Багдад. Желая опередить его, аль-Мустаршид-биллах [выступил против него] во главе большой армии. Когда он достиг Хамадана, с другой стороны со своим войском подошел султан Масуд. Часть багдадского войска перешла на сторону султана, и армия халифа поэтому уменьшилась, в то время как у султана выросла вдвое. Их противники были побеждены; аль-Мустаршид-биллах попал в руки султана; и так же были захвачены его везир и все его министры. Султан Масуд велел своему войску никому не причинять вреда и удовольствоваться добычей и трофеями. И в этом столкновении с обеих сторон погибло не более пяти человек.
Хотя Масуд и заточил министров халифа в крепости, с самим халифом он обходился почтительно. Он отправился вместе с ним в Марагху и послал гонцов к своему дяде, султану Санджару, чтобы сообщить ему эту новость. И так случилось, что в те дни одно землетрясение следовало за другим, и постоянно сверкала молния, и от сильного ветра мир пришел в смятение; и все считали это последствием того события. Султан Санджар послал к султану Масуду гонцов с письмом, в котором говорилось следующее: «Когда мой сын Масуд Гияс ад-Дин прочтет этот указ, пусть он отправится к Предводителю Правоверных и, поцеловав пол в зале аудиенций /219/, который есть убежище для всего мира, умоляет его о милостивом прощении всех своих проступков и преступлений, которые он совершил из-за того, что был покинут [Всевышним], и всех своих прегрешений; и пусть он знает, что такое множество молний, падающих на землю, и такой сильный ветер, подобного которому не было в последние сто лет и который дует не переставая уже двадцать дней, — все это я считаю следствием того события, и боюсь, как бы из-за этих беспорядков войска и народ не пришли в волнение. Во имя Всевышнего! Пусть он исправит то, что он сделал, и пусть знает, что это его первейшая обязанность!»
Из этого примера можно представить себе, как благочестив был султан Санджар и насколько чиста была его вера.
Подчинившись этому приказанию, султан Масуд отправился к Предводителю Правоверных и, произнеся слова оправдания и покаявшись в грехах и преступлениях, попросил у него прощения. И, чтобы заслужить его одобрение, он взял чепрак халифа и пошел впереди его коня в шатер, который приготовил для него. Предводитель Правоверных уселся на трон, а султан Масуд встал между его придворными (ḥudjjāb) и помощниками (nuvvāb).
Султан Санджар тем временем прислал другого посыльного, который сказал, что Предводитель Правоверных, возможно, подумывает о возвращении в Обитель Мира, и в этом случае султан Масуд должен приготовить для путешествия все, что необходимо для такой высокочтимой особы. И чтобы сообщить об этом, султан Санджар оправил в качестве посыльного к султану Масуду надежного человека, одного из своих фаворитов. /220/ Когда султан Масуд, сев на коня, отправился навстречу посыльному, несколько проклятых федави и еретиков, дождавшись, когда все покинут шатер, вошли внутрь и закололи Предводителя Правоверных. И случилось это 17-го дня месяца зуль-каада 529 года [29 августа 1135]. Султан Масуд был сильно огорчен. Он устроил пышную траурную церемонию, достойную и той, и другой стороны, и похоронил халифа в Марагхе.
Некоторые близорукие люди и враги дома Санджара объявили их виновными в этом происшествии. Но «астрологи лгали, клянусь Богом Каабы!» Доброта души султана Санджара и чистота его сердца, проявившиеся в том, что он следовал ханифитской вере и законам шариата и укреплял их, его почтение ко всему связанному с халифатом и его сострадание и участие /221/ слишком очевидны и явны, чтобы выдвигать подобные грязные и клеветнические обвинения против этого человека, который был источником милосердия и ключом сочувствия. Однако «одно приводит к другому», и мы сказали все, что хотели.
Бузург-Умид остался сидеть на троне Невежества, правя Заблуждением до 26 джумада 1532 года [9 февраля 1138], когда он был раздавлен каблуком Погибели и пламя Ада поглотило его останки.
Его сын Мухаммед, которого он сделал своим наследником всего за три дня до своей смерти, последовал по его стопам, в соответствии со словами: «Мы нашли наших отцов в некоем учении» [2051]. И подобно тому как последним ужасным поступком отца было убийство Мустаршида, так его первым чудовищным деянием было убийство сына Мустаршида, ар-Рашид-биллаха [2052]. А причиной этого было следующее.
Когда Рашид унаследовал халифат, одни желали сместить его, а другие сохраняли ему верность. После нескольких войн с султаном Масудом он выступил из Багдада, чтобы нанести удар по еретикам и отомстить за пролитую кровь своего отца. По дороге он заболел и в таком ослабленном состоянии прибыл в Исфахан. Неожиданно в его палату для аудиенций вошли несколько подлых федави и закололи его насмерть. Он был похоронен там же. С тех пор аббасидские халифы стали скрываться и прятаться от людей.
Мухаммад, сын Бузург-Умида, следуя учению Хасана ибн Саббаха и своего отца, старался укреплять его основы и продолжал соблюдать традиции ислама и закон Господа так, как они это установили, /222/ до 3 раби I 557 [20 февраля 1162 года], когда он скончался и присоединился к тем, «усердие которых заблудилось в жизни ближней, и они думают, что они хорошо делают» [2053].
