Когда Юэ Линя привезли в крепость, воины мяо связали его и привели во дворец.
— Ты кто такой? — грозно спросил богатырь. — Почему не становишься на колени?
— Это мне, сыну могущественного юаньшуая, становиться на колени перед дикарем?! — возмутился Юэ Линь. — Лучше умереть, чем стерпеть такое унижение!
— Интересно, что за могущественный юаньшуай твой отец? — усмехнулся военачальник.
— Я сын великого полководца Юэ Фэя! Его все знают!
— Неужели того самого Юэ Фэя, который разгромил войско чжурчжэней?
— Того самого!
— И который ты по счету сын юаньшуая?
— Четвертый. Моего отца и старшего брата погубил Цинь Гуй, а нас с матушкой сослал в Юннань.
— Так вот оно что! — воскликнул богатырь. Он сам развязал веревки и приветствовал юношу со всеми полагающимися церемониями. — Расскажи мне, как предателю удалось погубить великого полководца, — попросил он, и когда Юэ Линь со слезами поведал ему о гибели отца, сказал: — Я — Ли Шу-фу, вождь племени мяо. Когда-то я встречался с твоим родителем в Чжусяньчжэне, и по его просьбе государь пожаловал мне титул вана. Подлец этот Цинь Гуй, погубил такого человека! Но раз уж мы с тобой встретились, я отдам за тебя замуж свою дочь. Эй, слуги! — крикнул он. — Проводите молодого господина во внутренние покои, пусть познакомится с госпожой. Брачная церемония состоится сегодня же вечером.
— Я очень признателен вам за великую честь, но жениться не могу, пока не отмщены мой отец и старший брат! — воскликнул юноша.
— Если ты женишься на моей дочери, то будешь моим наследником, — стоял на своем Ли Шу-фу. — Тогда уж никакой предатель не посмеет тебя и пальцем тронуть!
Несмотря на возражения юноши, слуги увели его во внутренние покои.
Жене Ли Шу-фу юноша понравился, и она сказала:
— В тот год, когда ван ездил в Чжусяньчжэнь, мой племянник Хэй Мань-лун побратался с твоим братом и с тех пор все время его вспоминает. Как он будет горевать о гибели Юэ Юня!… А тебе все же придется у нас остаться — так решила сама судьба!
Юэ Линю нечего было возразить — пришлось подчиниться!
Вернемся теперь к братьям Юэ Линя. Нагруженные охотничьими трофеями, довольные, они один за другим возвращались в лагерь.
Поистине:
Шкурки, дичь, кабанья туша —
На плечах поклажи много,
Ведь от них и тигр свирепый
Не унес бы в горы ноги!
Но охотникам достойным
Хвастать удалью не нужно:
Хорошо своим оружьем!
Вскоре собрались все, не было только Юэ Линя. Наконец прибежали взволнованные телохранители и доложили:
— Беда! Какой-то чужеземный ван увел нашего господина в плен!
Чай-ван побледнел от волнения и воскликнул:
— Идем ему на выручку! Медлить нельзя!
Юноши вскочили на коней и помчались к крепости мяо.
— Отдавайте нам нашего брата Юэ Линя! — кричали они. — Если хоть волосок с его головы упадет, сровняем с землей ваше логово! Никого не пощадим!
Мяо бросились к своему предводителю.
— Это наверняка Чай-ван! Я сам с ним поговорю, — сказал он и выехал из крепости.
Грозный вид чужеземного вана испугал юношей. Только Чай-ван не струсил и спросил:
— Ты зачем увел к себе нашего брата Юэ Линя?
— За то, что он убил моего военачальника Чи Ли.
— Тут какое-то недоразумение, — сказал Чай-ван. — Если отпустите его, мы готовы извиниться.
— Что ж, прошу вас ко мне — поговорим, — предложил Ли Шу-фу. Он принял юношей в своем дворце со всеми подобающими почестями, а когда узнал, что они приходятся назваными братьями Юэ Линю, радости его не было границ.
— Очень благодарны вам за доброту, — сказал Юэ Лэй, узнав о намерении вана выдать свою дочь за Юэ Линя. — Как только мы отомстим за отца, мой младший брат женится на вашей дочери!
— Нет, нет! — запротестовал Ли Шу-фу. — Он не единственный сын в семье, вы и без него обойдетесь. Юэ Линь останется у меня! А если ваша семья получит прощение и вернется на родину, я отпущу с зятем и свою дочь.
Ли Шу-фу был непреклонен, и Юэ Лэю пришлось уступить. Обрадованный ван тут же распорядился устроить пир.
Когда собирались садиться за стол, воин доложил о прибытии Хэй Мань-луна. Юноша поклонился дяде, почтительно приветствовал гостей. Весть о гибели Юэ Фэя и его старшего сына потрясла юношу до глубины души: глаза его засветились гневом, лицо побагровело.
— О горе! Проклятые предатели погубили моего брата! И я не смог вовремя прийти ему на помощь. Я даже не знал о его смерти!
— Видимо, брат Хэй тоже решил мстить! — воскликнул обрадованный Ню Тун. — Если ты перейдешь границу Сунской империи, весь парод, который помнит о милостях и добродетелях юаньшуая, поможет тебе. В горах Тайхан мой отец тоже поднимет огромное войско, и вы вместе двинетесь на Линьань!
Совет Ню Туна пришелся Хэй Мань-луну по душе, однако он ничем не выразил своего одобрения и молча вышел, а вскоре после этого в зал вбежал воин и доложил:
— Великий ван, из Яодуна в наши владения вторглись вражеские войска…
Ли Шу-фу пришел в ярость и приказал племяннику с тремя тысячами воинов дать отпор врагу. А Хэй Мань-луну только того и надо было: он тут же повел войско к границе Сунской империи.
Между тем Ли Шу-фу, простившись с племянником, продолжал пить вино.
«Кто же мог напасть на нас из Яодуна? — раздумывал он. — Ведь Хэй Мань-лун только что вернулся из тех краев!»
Эти мысли не давали ему покоя, и ван послал воина разузнать, куда направился Хэй Мань-лун. Тут-то все и выяснилось.
— Так я и предполагал! Он ушел на Срединную равнину мстить за Юэ Фэя! — воскликнул Ли Шу-фу, обращаясь к гостям. — Сыновей у меня нет, Хэй Мань-лун мой единственный племянник, но я ни о чем не жалею. Дорога длинная, на помощь ему надеяться не приходится. Если он погибнет, то пусть погибнет со славой! Вот что, молодые люди, возвращайтесь домой, а мой зять останется здесь. Если племянник вернется, тогда подумаем, как быть дальше.
Благородный поступок Хэй Мань-луна растрогал Юэ Лэя, и он согласился оставить Юэ Линя. Юноша попросил старшего брата успокоить мать, и братья простились.
Возвратившись домой, Юэ Лэй сообщил матери о женитьбе ее младшего сына.
— Этот ван на редкость добрый! — вздохнула вдова. — Надо бы мне самой поблагодарить его за оказанную нам честь!
— Тогда я тоже поеду с тобой, — заявила старуха Чай.
На следующий день названые сестры отправились во дворец Ли Шу-фу. Жена вана встретила их и пригласила в зал. Юэ Линь с молодой женой Юнь-мань вышел поклониться матери. Невестка очень понравилась госпоже Юэ, и с того дня она стала часто навещать сына.
А теперь продолжим рассказ о Хэ Ли, начатый в предыдущей главе. Не смея ослушаться первого министра, он простился в тюрьме с матерью и женой и отправился в Чжаоцзюньчэн. Четыре месяца брел он по разным дорогам, расспрашивая встречных, не знают ли они, где находится Первая юго-восточная гора, и как можно найти монаха Е Шоу-и. Но ни о горе с таким названием, ни о монахе с таким именем никто и не слышал.
«Если мне не удастся найти монаха, мои родные погибнут!» — в отчаянии думал Хэ Ли и упорно продолжал поиски.
Однажды он добрался до перекрестка, от которого дороги расходились в трех направлениях, и в замешательстве остановился. По какой дороге идти? И спросить не у кого — кругом ни души.
Вдруг он увидел почтенного старца. В левой руке тот держал стакан с гадательными пластинками, а в правой — веер. На груди его висела дощечка с надписью:
Расскажут вам дощечки эти,
Что предназначено судьбой,
Предскажут, кто тебя, приметит:
Нечистый дух или святой!
Хэ Ли решил обратиться к гадателю:
— Учитель, я попал в затруднение и не знаю, что мне делать. Не погадаете ли мне?
Гадатель снял с себя дощечку, положил на камень у обочины дороги и спросил:
— Погадать можно, но о чем?
Я хотел бы знать, удастся ли мне найти одного человека.
Гадатель потряс стакан и вытащил из него пластинку с триграммой.
— Вы, должно быть, направляетесь с северо-запада на юго-восток?
— Истинная правда! — подтвердил Хэ Ли.
— Триграмма показывает, что дорога опасная, с вами может случиться несчастье! Возвращайтесь лучше назад!
— Пусть меня ждет любая опасность, пусть даже грозит смерть, а идти надо!
— Ну, если вы не боитесь потерять жизнь, то я дам вам совет: идите по средней дороге и через тридцать ли попадете на большой Сычжоуский тракт. Доберетесь до Сычжоу и там найдете нужного вам человека.
— Премного вам благодарен! — сказал Хэ Ли и заплатил гадателю десять цяней серебра.
