— Тяжело вам сегодня пришлось, государь, пока я не подоспел к вам на помощь. Вам теперь не нужно больше сомневаться во мне и в моих поступках. Для меня нет ничего невозможного.
— Думаю я, — ответил конунг, — что твоими были оружие и доспехи, а руки были Хрольва.
— Охотно бы я женился на вашей сестре, — сказал Хрольв, — и назвал бы своими подвиги Вильхьяльма. Но я не стану присваивать славу, которая мне не принадлежит и для которой я не был рожден.
Вильхьяльм сказал:
— Странным покажется всем, кто это слышал, государь, что вы сомневаетесь в моих подвигах и славе. Или вы думаете, что подобное больше пристало крестьянскому парню, такому, как Хрольв? Ведь он кажется совсем неподходящим человеком для того, чтобы быть хёвдингом, править людьми и совершать подвиги. А у меня титул ярла, я — сын ярла и происхожу из рода конунгов. Я красив и храбр, отличаюсь во всех делах, обладаю достоинствами знатного человека. Но если вы отказываете мне в помолвке и свадьбе, как мы договаривались прежде, то я уйду, но буду позорить вас в каждой стране и говорить, что вы обманули меня, нарушили свое слово и что вамнельзя доверять. В моей стране любая из дочерей конунга сочла бы за честь выйти за меня.
Конунг возразил:
— Не бывать такому, чтобы я обманул тебя. Я сдержу все свои обещания. Но меня удивляет Хрольв — я не понимаю ни его поведения, ни ваших отношений, только кажется мне, что что-то здесь не так.
На том они закончили разговор, и конунг велел готовиться к свадьбе. Был устроен пышный пир. На этом пиру Гюда, сестра конунга, без возражений вышла замуж за Вильхьяльма. Вильхьяльм получил много людей в услужение и был очень доволен собой.
19
Однажды рано утром Хрольв вошел в покои, где спал Вильхьяльм, подошел к его постели и сказал:
— Так случилось, Вильхьяльм, что ты стал зятем конунга, а я служил у тебя все это время. Теперь я оставляю свою службу и разрываю наш договор. Пусть тебя не тревожит то, что мы с тобой так расстаемся. Теперь меня больше заботит моя честь, а не твои заслуги.
И Хрольв вышел, а Вильхьяльм был сильно смущен. Гюда спросила, почему Хрольв так быстро ушел и что он такое говорил? На это Вильхьяльм ответил:
— Такой уж у него характер: он никак не хочет оставаться больше месяца или двух на одном месте, если это в его силах. А я долго держал его в страхе. Сейчас он доказал, что любой, кто даст ему работу, пожалеет об этом. Он все делает плохо, потому что он вор и негодяй. Но мне не хотелось бы предовать его смерти в чужой стране. Скоро он покажет, каков есть на самом деле: он злом платит тем, кто делал для него добро.
На том их разговор и закончился, а свадебный пир продолжался.
Говорят, что те, кто уцелел из войска Соти, вернулись домой в Таттарарики. Их потери были большими. Конунг Менелай считал поход неудачным, но ему пришлось с этим смириться.
Ранней весной вернулись из Ётунхейма Сёрквир и Брюньольв и привезли конунгу Эйреку много редких сокровищ. Вместе с Гримом они участвовали во многих сражениях и всегда одерживали верх. Хрольв жил на дворе конунга. Он был в плохих отношениях с Сёрквиром, Брюньольвом и Вильхьяльмом, но в добрых — со своими соседями по скамье, потому что раздавал серебро направо и налево. А раньше, когда Хрольв служил у Вильхьяльма, он никому не делал добра.
Шел уже третий год, как дочь конунга пыталась найти человека для турнира с Сёрквиром. Конунг Эйрек решил, что правильно поступил, поскольку не верил, что она сможет отыскать кого-нибудь.
20
Некоторое время спустя к конунгу Эйреку пришли гонцы от дочери конунга с просьбой созвать на тинг как можно больше народу, чтобы она могла выбрать человека для поединка с Сёрквиром. Если же такого человека ей найти не удастся, она выйдет замуж за конунга на условиях, заключенных между ними. Конунг был очень обрадован этим известием и считал, что теперь девушка в его руках. Он велел тотчас же созвать тинг и прийти туда всем бондам и людям из городов, замков и из соседних херадов. Дочь конунга созвала на этот тинг самых смелых людей из своих владений. Многие прибыли незваными, им было любопытно посмотреть, как обернется дело, и все очень тревожились за Ингигерд. Люди собрались на тинг рядом с ее замком. Туда пришел конунг Эйрек с многочисленной свитой, были там с ним и Сёрквир, и Брюньольв, и зять конунга Вильхьяльм. Хрольв тоже пришел, взяв с собой оружие Хреггвида, но никто не обратил на него внимания. На тинг собралось очень много народу. Места для людей на этом тинге были устроены так: скамьи поставили кругами, а между ними оставили проход, чтобы можно было выйти на середину. Вильхьяльм сел рядом с конунгом, ниже — Сёрквир и Брюньольв, другие приближенные конунга сели дальше. Хрольв сидел далеко во внешнем круге на самом низком месте.
Когда все расселись, прибыла дочь конунга Ингигерд, такая красивая и любезная, что трудно придумать похвалы ее красоте. Все только на нее и смотрели. Один Хрольв не глядел на нее и опустил на лицо капюшон. Ингигерд подходила к каждому и смотрела в глаза. Так она обошла один круг, потом другой. Наконец она подошла к Хрольву и взяла его за руку, но он не двинулся с места. Тогда Ингигерд подняла капюшон с его лица и сказала:
— Выбор у меня не очень большой, но я выбираю этого человека для поединка с Сёрквиром. И он отправится со мной, если сам того захочет.
Хрольв ответил:
— Неразумный ты сделала выбор. Я не могу даже удержаться в седле и все время падаю. И пугаюсь даже одного грозного взгляда.
Дочь конунга сказала:
— Никогда я тебя не видела раньше. Но если я вправе здесь повелевать, ты не должен отказываться.
Конунг Эйрек возразил:
— Так я думаю, Ингигерд, что тебе нужно выбирать кого-то из своих людей, а не чужестранца. А Хрольв служит Вильхьяльму, и он один из моих людей, поэтому он вправе отказаться.
Хрольв сказал:
— Никому здесь я не служу. Я выполню просьбу дочери конунга, если она думает, что с моей помощью получит свободы больше, чем у нее теперь.
Хрольв поднялся и вместе с Ингигерд и ее людьми отправился к ней в замок. Она усадила Хрольва на почетное место и оказывала ему разные почести.
Конунг Эйрек отправился с тинга в другой замок. Он был очень недоволен. Многие люди удивлялись, что дочь конунга выбрала человека, который едва ли кого-то может победить. А конунг теперь очень раскаивался, что пообещал Ингигерд выполнить ее просьбу. Он просил Сёрквира сделать все, что в его силах, и использовать любые уловки, какие только можно придумать.
— Этот человек всегда был мне подозрителен. Ты должен как следует спрятать о доспехи Хреггвида, и тогда Хрольв не сможет навредить нам.
Хрольв в это время был в замке у дочери конунга, где его принимали как желанного гостя. Он рассказал ей о поручении ярла, а она сказала, что знает обо всем этом.
— Я хочу уехать отсюда с тобой, — сказала Ингигерд, — ты кажешься мне самым достойным и сможешь добиться моей руки, если освободишь меня из-под власти моих недругов.
Так закончился их разговор.
Рано утром Хрольв был уже на ногах. Он облачился в доспехи Хреггвида и вооружился добрым мечом. Дочь конунга дала ему копье и щит, которые принадлежали ее отцу, и посоветовала ему взять коня Дульцифала. Конь находился в крепком загоне вместе с другими лошадьми. Он брыкался и лягался и убил много лошадей. Хрольв направился к загону и ударил копьем по щиту. Дульцифал тут же подошел к нему. Щит и копье так громко зазвенели, что всем это показалось чудом. Хрольв взял коня, оседлал его и лихо вскочил в седло в своем боевом облачении. Дульцифал рванул с места, легко перескочил загородку и поскакал в поле. На месте поединка уже был Сёрквир с конунгом, Вильхьяльмом и Брюньольвом. Там собралось много народа.
21
Хрольв и Сёрквир подняли копья, поскакали навстречу друг другу во весь опор и нанесли друг другу сильные удары. Копье Сёрквира ударило в щит Хрольва, но соскользнуло, а Хрольв сбил с Сёрквира шлем. Хрольв нанес удар, когда Сёрквир проскакал еще только треть пути. Дульцифал, не останавливаясь, развернулся и поскакал назад, так что Сёрквир не пересек еще и четверти пути, когда они вновь сошлись. Они ударили друг друга копьями, и так же, как в первый раз, Сёрквир не смог одолеть Хрольва, а тот выбил у него щит. В третий раз Дульцифал понесся как птица, и вновь они сошлись. Хрольв нанес удар, и его копье застряло в доспехах Сёрквира. Он поднял Сёрквира на копье и проскакал с ним вокруг поля. Потом он бросил его вниз головой в вонючую яму, и Сёрквир сломал себе шею. Тут Дульцифал остановился как вкопанный.
Дочь конунга и все ее люди ликовали. А конунг Эйрек, увидев, чем закончился поединок, сильно разгневался и приказал своим людям окружить Хрольва и убить его поскорее, сказав, что, если отпустить его теперь, он причинит много бед. Было сделано так, как велел конунг: на Хрольва напали со всех сторон. Но когда Дульцифал увидел это, он встал на дыбы, стал бить передними ногами и до смерти закусал многих людей. Глаза его налились кровью, из ноздрей и из пасти, казалось, изрыгал он пламя. Когда он поскакал, он многих затоптал насмерть. Но и Хрольв не сидел мирно в седле. Он орудовал мечом Хреггвида, рубил и колол людей и лошадей направо и налево. И кто вставал на его пути, падал замертво. Тогда люди конунга отступили. Хрольв направился к конунгу, но тот побежал прочь. Пока Хрольв доскакал до леса, он убил больше сотни человек. Он устал, но не был даже ранен.
