мне удалось захватить их хитростью. Неужели я стану во второй раз искушать судьбу?
Тогда Дзидзелия, не задумываясь, бросила чудесное блюдо с наливным яблоком прямо в огромный рог Йесы.
Владыка моря довольно тряхнул своей зеленой бородой, и тотчас на макушке поднявшейся волны показались Лель и Ладон…
Но Морана оказалась права. Вернувшись с блюдом в свой дворец на далеком острове на краю мира, Йеса попросил свою супругу Цизу:
– Поворожи мне. Я слышал, что далеко в глухом лесу у великанши-людоедки Яги живут гуси-лебеди, которые похищают детей!
Вот Циза принялась ворожить: катать яблоко по серебряному блюду. И в скором времени нашла птиц, о которых говорил Йеса.
Тем временем в Ирии не успели Лель и Полель обняться, как, откуда ни возьмись, прилетели белые гуси-лебеди. Подхватили они братьев на широкие крылья и унесли.
Ладон, не мешкая, стал готовиться выступить на войну с Йесой, но Дзидзелия остановила его:
– Без щита, охотничьего рога, белой стрелы и подковы тебе не помогут даже меч и копье! К тому же бог моря сразу увидит тебя в чудесном блюде. Лучше мне отправиться за Лелем и Полелем. Йеса не станет сражаться с женщиной. Я ведь не воительница и не колдунья. Может быть, мне удаться уговорить владыку моря вернуть братьев?
Ладон нехотя согласился, пригрозив:
– Пусть только он попробует причинить тебе вред! Тогда плохо ему придется!
Села Дзидзелия в свою зеленую повозку и поехала в ту сторону, куда улетели гуси-лебеди.
Примечая упавшие в траву с неба белые перья, доехала богиня до горы, на которой стояла хатка-пекарня. Богиня Сива, только увидев Дзидзелию, высунулась из окна и стала звать в гости:
– Заходи ко мне поесть ржаных пирогов!
Дзидзелия, натянув вожжи, воскликнула:
– Не могу, сестра Велеса! У Сварога, моего отца, даже пшеничные не едятся.
Поехала Дзидзелия дальше.
Вот впереди показалась старая лесная яблоня, под которой сидела высокая женщина.
Подъехав к дереву, Дзидзелия узнала в женщине богиню Дивию, супругу самого Световида.
Улыбнулась Дивия.
– Внучка, отведай моих яблок!
– Ах, у моего отца Сварога даже те, что растут в Ирийском саду, не сладки! – вздохнула Дзидзелия.
Отправилась богиня дальше.
Наконец на ее пути показалась молочная река с кисельными берегами. Ее владычицей была богиня в виде женщины с головой коровы. Это была мать Дивии, прабабка Подага. В руках Подага сжимала посох и рог изобилия.
Сказала ей Дзидзелия:
– Прабабка Подага! Ответь, куда гуси-лебеди полетели?!
Усмехнулась Подага.
– А ты сперва, правнучка, моего киселя с молоком отведай!
– У моего отца Сварога и сливки не жирны! – отмахнулась Дзидзелия.
И долго бы Дзидзелии ездить по горам да лесам, но, к счастью, попался ей на пути еж.
Хотела богиня его толкнуть, да побоялась уколоться. Дзидзелия спросила зверя:
– Еж, не видел ли ты, куда полетели гуси-лебеди?
Еж показал, куда: через пень и колоду, на взморье.
Пришлось сойти Дзидзелии с повозки и пешком добраться до берега. А там – травы по колено, да между мшистых камней стоит дуб кривой. Дальше – коса из белого песка. На краю той косы – дворец Йесы.
Дзидзелия улучила время, пока владыка моря в своем дворце спал, и по мелководью пришла на косу. Лель и Полель только ее увидели – побежали навстречу. У Леля в руках серебряное блюдо с наливным яблоком, щит и рог, а у Полеля – белая стрела да подкова.
Схватила Дзидзелия братьев и волшебные вещи мужа, да была такова.
Песнь четвертая
Сожженный дворец
Перун и Тарга
Когда Ладон вернулся в Ирий и рассказал о красоте Дирцеи, сердце Перуна разгорелось жаркой страстью, и он во что бы то ни стало решил завладеть богиней. Для этого, назвавшись простым воином, Перун нанялся Таргу в оруженосцы.
Однажды, когда великан отправился на битву с Велесом и Нией, Перун, приняв облик Тарга, пришел к Дирцее и овладел ею.
Прошло целых пятнадцать лет. Как-то Перун, Ладон и Радегаст стояли в дозоре, преграждая врагам путь в Ирий. Вдруг затряслась небесная твердь и боги увидели, что к ним на огромном коне едет белолицая великанша. Размахивая мечом, наездница принялась насмехаться над обитателями Ирия:
– Выходите, если вы не трусы!
Радегаст вызвался сразиться с великаншей. Он сел на коня и выехал на поле перед Ирием к старому, еще помнившему свадьбу Сварога и Лады, дубу.
Но стоило только Радегасту увидеть великаншу из-за зеленых ветвей исполинского дерева, так от страха у него захватило дух. Великанша была выше самого неба. Из-под ее островерхого шлема выбивались, будто кудри, черные тучи.
После того как Радегаст вернулся ни с чем, Ладон решил, что пришла его очередь. Но, явившись на битву, бог-воин увидел, что великанша ездит по полю, поочередно выпуская из рук то сокола, то орла.
– Если никто из сыновей Сварога и Лады не отважится сразиться со мной, – говорила великанша, – я отправлюсь в Ирий, сокрушу его крепкие стены, разорю прекрасные жилища, пленю богинь Морану, Дзидзелию и Летницу, а Сварогу и Ладе отрублю головы!
Объятый ужасом, Ладон вернулся в Ирий.
Когда Перун поскакал навстречу незваной гостье, великанша забавлялась тем, что подкидывала палицы вверх, будто это были лебединые перышки.
Остановившись напротив наездницы, Перун сказал:
– Пришло время нам померяться силой.
Расхохоталась великанша, отъехала на дальний конец поля, а потом, выставив палицу, помчалась прямо на Перуна. Бог-громовержец и исполинская дева сшиблись так, что от удара у обоих погнулись палицы.
Тогда Перун и великанша взялись за копья. Только на этот раз поединок оказался короче. Копья, не выдержав удара, разломились, словно тонкие жерди.
Пришлось противникам сойтись врукопашную. В самый разгар битвы Перун поскользнулся и упал на землю. Великанша тут же наступила ногой ему на грудь.
Стало Перуну стыдно, что над ним одерживает вверх женщина. Собрав силы, он скинул великаншу и схватил ее за черную косу.
– Назови мне свое имя! – потребовал Перун.
Великанша взвыла волчицей.
– О, если бы у меня не помутилось в глазах, то тогда я бы достала из твоей груди сердце и печень! Я Тарга, а моя мать Дирцея, прекраснейшая из женщин.
Перун поцеловал великаншу в губы и сказал:
– Ты моя дочь! Чтобы сойтись с твоей матерью, я принял облик ее мужа великана.
Отпустив Таргу, Перун отправился в Ирий. На полпути он остановился, решив заночевать под высоким дубом.
В это же время великанша медленно ехала по полю и в ее груди разгоралась обида на Перуна: «Хоть я нашла отца, но нажила великий позор!»
С этими мыслями она повернула назад. Доехав до дуба, Тарга слезла с коня и со всей силы ударила копьем по стволу дерева. Но Перун даже не шелохнулся. Тогда великанша достала меч, чтобы заколоть им спящего отца, но в это время громко заржал конь Перуна. Бог-громовержец немедленно проснулся и, схватив великаншу за ноги, разорвал ее пополам.
После этого Перун разрубил тело Тарги на множество кусков. Одну часть он скормил черным воронам, а другую серым волкам.
Девана
У Перуна и его жены Летницы родились чудесные дети: богиня охоты и девичества Девана и бог плодородия Яр. Вечно юная, прекрасная, как ясный день, богиня Девана, с луком и сворой собак, весело охотилась в дебрях Полабии и Карпат. Шумная свита полудниц, русалок сопровождала
