Один римский алхимик, проживавший неподалеку от пирамиды Гая Цестия, приобрел злосчастный браслет и попытался прочитать в самоцветах мысли древнеегипетского бога Онуриса. Как он собирался это сделать – держал в секрете.
Несколько дней алхимик-чернокнижник покидал свою лабораторию лишь для того, чтобы в полнолуние совершить девять кругов вокруг пирамиды Цестия. Может быть, он находил какую-то связь между этой римской гробницей и египетскими богами.
Наконец алхимик объявил знакомым:
– Боги Египта помогли мне. Я сумел разглядеть в красном и зеленом гранатах знаки Онуриса.
– О чем говорят они? – поинтересовались знакомые. – Что предвещают?..
– Я смогу открыть эту тайну, лишь когда разрешат египетские боги… – уклончиво ответил алхимик.
Наверное, недобрыми были знаки из прошлого, поскольку владельца драгоценных камней с берегов Нила одолела меланхолия. А через какое-то время он решил назло древнеегипетскому богу сломать браслет и разъединить роковые самоцветы.
Но боги не любят дерзких упрямцев и изощренно наказывают их. Вскоре чернокнижник перессорился с друзьями и соседями и вызвал недовольство и злобу к себе многих жителей Рима.
Как это случалось нередко в Средние века, строптивого алхимика обвинили в колдовстве, в связях с нечистой силой и в поклонении языческим богам. Но не успели жители Вечного города учинить расправу, как тот сам покончил с собой.
После обыска его лаборатории обнаружилась пропажа самоцветов со знаком Онуриса. Куда подевались роковые непримиримые гранаты – осталось тайной.
Продолжение рокового пути
В 1798 году столицу Италии оккупировала французская армия. Светская власть главы католической церкви Пия VI была низложена, и папу римского депортировали в Париж.
Но спустя год русско-австрийские войска под командованием Александра Васильевича Суворова выбили французов с Апеннинского полуострова.
Рим недолго оставался свободным от наполеоновских полчищ. Русское войско вскоре было отозвано на родину. Бонапарт разгромил австрийцев, и Вечный город снова заняла французская армия.
С 1808 года в Италии стали организовываться тайные общества карбонариев. Главной их целью было освобождение страны от захватчиков. Они рассчитывали добиться этого с помощью заговоров и переворотов.
Там, где не всегда успешно действуют реальные силы, человек пытается призвать на помощь мистические.
Патриотка из Рима, имя которой карбонарии держали в тайне, предложила им необычную помощь. Она оказалась владелицей «Хранителей мыслей Онуриса».
Трудно поверить, что участники боевых организаций начала XIX века особенно верили в волшебные свойства самоцветов. Однако предание утверждает: карбонарии приняли предложение римлянки.
План ее был хоть и мистический, но весьма прост. Она заказала ювелиру изготовить золотую брошь в виде двуликого Януса. В его изображение были вставлены два непримиримых граната. Необычное ювелирное украшение предполагалось подарить императору Наполеону.
Каким-то образом это удалось совершить. Бонапарта удивило и порадовало подношение жительницы Рима. И хотя брошь с «Хранителями мыслей Онуриса» он никогда не носил, но всегда держал в походной шкатулке со своими дорогими реликвиями.
У политиков и ученых, конечно, своя точка зрения на причины военного и политического краха наполеоновской империи. Однако у любителей мистики – тоже имеется версия: «„Хранитель мыслей Онуриса“ повлиял на судьбу Бонапарта…»
Что ж, каждый волен отстаивать свои взгляды.
Вещи высланного на далекий остров Наполеона были тщательно описаны судебными исполнителями. Среди них не оказалось «Хранителей мыслей Онуриса». Значит, «непримиримые самоцветы» продолжают свой недобрый путь среди людей…
СОКРОВИЩА ДРЕВНИХ ПИРАТОВ
Верно, из дуба грудь
иль окована медной тройной броней
У того, кто первым дерзнул
Вверить морю суровому
Свой утлый челн из древесной коры…
Квинт Гораций Флакк, древнеримский поэт
С возникновением морской торговли появилось и пиратство. Две с половиной тысячи лет назад оно уже широко практиковалось в Средиземном море.
Древнегреческий географ и историк Страбон в самом конце I века до новой эры писал: «Купцы настолько боялись пиратских судов тирренов и жестокости варваров в этом регионе, что сокращали количество своих торговых рейсов».
Во времена Страбона из-за пиратов почти прекратилась морская торговля Востока с Западом. Морские разбойники имели не только целые эскадры боевых кораблей и владели крепостями и городами, но даже создали свое государство в Киликии.
Теодор Моммзен отмечал, что в III веке до новой эры: «Римляне слишком долго и со слишком большим терпением выносили морские разбои, которые были в то время единственным промыслом, процветавшим у берегов Адриатического моря и от которых немало страдала также и торговля италийцев, что объясняется врожденным отвращением римлян к морским войнам и плохим состоянием их флота…
Тщетно пытались этоляне и ахейцы положить конец этим разбоям, собрав все корабли, какими могли располагать; они были разбиты в открытом море пиратами и их греческими союзниками; наконец флоту пиратов даже удалось завладеть богатым и важным островом Керкирой (Корфу)».
В своих исследованиях Ла Варанд отмечал: «Римляне никогда не были морской нацией. Но Рим наделил флот теми качествами, которые привели его к успеху на суше – методичностью и упорством. Риму флот требовался для проведения захватнической и колониальной политики, и он добился, когда понадобилось, такого же превосходства на море, как и на суше».
Жители Вечного города считали, что пиратство появилось после того, как бог Нептун обиделся на людей за невнимание к нему.
Если древние римляне, как утверждают многие исследователи, не были морской нацией, то их предшественники – этруски прославились умением покорять водные просторы. Этот народ долгие годы господствовал по всему Тирренскому морю.
Этрусские рыбаки добывали в его водах тунца, сардину, угря, меч-рыбу. А купцы и мореходы достигали берегов Африки, Пиренейского полуострова и Балкан.
По свидетельству древнегреческих авторов, этрусские пираты отличались не только жестокостью и смелостью, но и знаниями морского дела и владением оружием.
В книге «Великий час океанов» Жорж Блон писал, что смысл слова «пират» означает «пытать счастья на море»… Этимология слова свидетельствует, насколько зыбкой была с самого начала граница между профессиями мореплавателя и пирата.
Далее Жорж Блон отмечал: «Пираты – любители и профессионалы – подстерегают свою жертву у морских путей. Если желанная добыча не кажется слишком сильной, ее берут на абордаж среди бела дня. Но коли судно имеет многочисленный экипаж и, паче чаяния, вооружено, они выслеживают его и ждут темноты, чтобы захватить врасплох на ночной стоянке.
Пиратство, в известной мере, способствует прогрессу судостроительства, поскольку пиратам нужны были самые быстроходные суда. Они нападали также на прибрежные города и селения, став некоторым образом родоначальниками „морских десантов“».
Видимо, справедливо древние римляне называли этих разбойников «бичом Средиземного моря».
«Повязанные с сокровищами»
Наверное, не найдется ни одной книги о пиратах, в которой бы не упоминались их клады.
«Морской разбойник без зарытых сокровищ все равно, что корабль без трюма», – примерно так звучала итальянская поговорка XVIII века.
А древние римляне называли пиратов людьми, «повязанными с сокровищами…»
И в самом деле, если морские разбойники захватывали ценную добычу, не будут же они постоянно таскать добро с собой!.. Во-первых, нельзя перегружать боевой корабль.
Ведь он должен быть маневренным, легким и быстрым и для нападения, и для ухода от погони.
Во-вторых, драгоценности всегда вызывали зависть и недобрые помыслы у менее удачливых коллег. Так что обладатель дорогих предметов мог «случайно» выпасть во время шторма за борт. А его золотишко – перейти в руки завистливых приятелей.
В-третьих, еще в эпоху Древнего Рима у пиратов существовало поверье: драгоценности, захваченные в море и окропленные кровью предыдущих владельцев, несколько лет должны пролежать в земле. Тогда, дескать, они «очистятся» и не принесут несчастье своим новым хозяевам.
Пираты – народ суеверный, так что, возможно, и это поверье сыграло большую роль в появлении в разные века, в разных уголках земного шара кладов морских разбойников.
Стремление к Венному городу
Рим, хоть и находится в нескольких километрах от побережья, всегда был связан с морем. Особенно в древние времена, когда корабли той эпохи свободно проходили от Тирренского моря, по реке Тибр, к причалам Вечного города.
