— Дождь усиливается. Видишь? — Я делаю еще один шаг назад, и мои волосы становятся влажными. Для убедительности я тру нос и громко чихаю. — Филипп, ну правда, всего на несколько дней. Считай, что они просто переждут у тебя плохую погоду.
Он деловито достает из кармана джинсов смартфон, смотрит на экран и прячет обратно.
— Не подходит. Прогноз погоды говорит, что дождь минимум на неделю.
— Бедненькие. — Я сочувственно смотрю на котят. — Ну хорошо, раз не впускают, поедем ко мне. Там, правда, совсем нет места и я появляюсь только поздно вечером, но ничего. Вот сейчас я вызову такси, мы его с вами дождемся…
Филипп осматривает окрестности, понимает, что моей машины действительно нет, и с горестным вздохом отходит от двери.
— Хорошо. Но у меня для них только единственный вариант. Который не обсуждается!
Я поспешно киваю. Пусть угрожает. Нам главное — попасть в дом. Там тепло и уютно, но, к несчастью, мы там пребываем недолго. Филипп, за которым мы следуем, выходит на задний двор и кивает на недостроенный гостевой домик.
— Вот там. Если устраивает.
— Я думаю, — говорю осторожно, — что там им будет не очень удобно.
— Ничего. Вот ты будешь об этом помнить и быстрей заберешь их обратно.
Я соглашаюсь на то, что дают. Сначала пристраиваю коробку с котятами. Потом выпрашиваю у брата плед, чтобы им было теплее: все-таки осень. Потом он приносит тарелку, в которую я высыпаю корм для котят. И еще одну — для водички и молока. Я утешаю себя тем, что тут намного уютней, чем в лесу, а еще так, мимоходом, рассказываю брату, сколько раз и как их кормить, чтобы он потом проинструктировал свою домработницу. А потом я прошу его принести лоток, который пристроила у его крыльца, чтобы он не сразу заметил. И наполнитель.
— Фух, — выдыхает Филипп и, присев на лестницу, наблюдает, как котята бодро разбредаются по первому этажу.
— Ты такой молодец. — Встав позади него, я начинаю ему массировать плечи. — Ты сделал доброе дело!
— Слушай, — говорит он, блаженно прикрывая глаза, — а можно я в следующем добром деле не буду участвовать, а просто от него откуплюсь?
— Это что, чисто мужская черта? Если что-то трудно или не получается, попробовать откупиться?
Филипп разворачивается.
— Валера прислал новые драгоценности?
Я киваю и сажусь рядом с ним. Смотрю на котят: беззаботные, даже не догадываются, в какой были опасности. Пережили — и теперь веселятся. Может, так действительно проще — не знать?
Если бы я не застала Валеру, если бы не увидела все своими глазами, я бы и дальше пребывала в уверенности, что у нас все хорошо. А если бы кто-то сказал — не поверила бы, списала на зависть, обиду, тупую попытку нас просто рассорить.
Целый день мне удавалось не думать о нем, но Воронов прав. Я не отпустила его. Не перевела в статус прошлого.
— И где же они? — выдергивает меня из размышлений Филипп.
— Вернула ему.
— И он взял?
Я качаю головой. Нет, не взял, пришлось снова делать отправку с курьером. На этот раз никакой путаницы — посылка одна. В том, что Валера примчался в мой офис, я сама виновата. Перепутала адресатов. О чем только думала?
«Спасибо, очень мило. И да, признаю, с выводами я немного поторопилась».
Такую записку я написала Воронову. А получил ее Валера, в придачу с плиткой бельгийского шоколада, которая нравится и мне, и ему. Естественно, он подумал, что я простила, что пять лет отношений перевесили один день, когда все изменилось.
— И что это было? — снова тормошит меня брат. — Расскажи хоть, раз посмотреть не удастся.
— Колье. Это было самое ужасное колье, которое я когда-либо видела.
Неожиданно он обнимает меня и начинает гладить по спине, а я дышу-дышу ему в плечо, понимая, что еще чуть-чуть — и зачем-то расплачусь.
— Ну-ну, — приговаривает брат. — Нашла из-за чего убиваться. Если хочешь, я ограблю для тебя ювелирку.
Из горла вырывается тихий смешок. Я тоже обнимаю его и тихо сижу. Боясь даже пошевелиться, настолько мне с ним спокойно. Есть же такие мужчины.
— Кому-то с тобой повезет, — шепчу я.
— Естественно, — соглашается он. — Особенно если к тому времени ты и правда пристроишь эти неугомонные «овощи».
Отодвинувшись от него, я замечаю, что один котенок вцепился в кроссовок Филиппа и пытается его прогрызть, а второй, рыженький, старательно цепляясь маленькими коготками, пробует взобраться вверх по его джинсам.
— Милый, правда?
— Угу, — поддакивает мой брат. — Я вот только думаю: он хочет заползти на колени или его цель — моя шея? Это кровожадный Томат?
Я беру котенка в руки, и он тут же успокаивается, смотрит на меня своими невинными глазками в полном недоумении: как вы могли обо мне такое подумать?
— Так! — Взглянув на часы, Филипп резко поднимается. — У нас два часа, если мы не хотим увидеть кровожадного Генриха Эдуардовича. Кстати, ты отцу рассказала?
— Пока нет. Просто не было удачного момента и времени. Но я обязательно это сделаю!
Филипп смотрит на меня скептически: ну да, за неделю возможности поговорить с отцом не нашла, а тут на что-то надеюсь. Да я и дальше откладывала бы этот разговор, если бы только могла.
Но такой возможности, увы, нет. Сегодня мы всем семейством приглашены на день рождения папы Валеры.
Оставив беспризорников, мы возвращаемся в дом. Я звоню в магазин и прошу привезти свой заказ: платье, туфли, белье. А пока иду в душ. Мужской шампунь с запахом моря мне отлично подходит, я уже пробовала. А вот гель для душа заставляет меня улыбнуться. «Кря-кря-кря» — и он еще делал вид, что не впустит котят!
Кстати, запах женский и чуть сладковатый, кажется, персиковый. По-моему, его личные отношения вышли на новый уровень. Переезд Валеры в мою квартиру начался с появления в ванной его бритвы и зубной щетки.
Я усердно намыливаюсь, чтобы не осталось и запаха от
