плечами, выставляет одну ногу вперед, поправляет то и дело соскальзывающую лямочку.
Карина, кстати, ведет себя на удивление заторможенно и как будто пытается спрятаться за спиной у приятельницы. А Воронов, игнорируя подошедших, разворачивается и с интересом принимается рассматривать ассортимент напитков на столике.
— Люблю с газом, — поясняет он мне, — а тут не лимонад, а какая-то муть. Такое ощущение, что на выдаче напитков стоит моя горничная. Как думаешь, это пить можно?
Я пожимаю плечами: откуда мне знать? Но ему и не нужен ответ. Он подхватывает очередной бокал с зеленовато-лимонной жидкостью.
— А это, судя по всему, разливал помощник моей горничной. — Он крутит в руке бокал. — Он, когда меня видит, становится такого же цвета. Но какого-то демона не увольняется. Подозреваю, это его любимая цветовая гамма и он радуется, что достигает ее бесплатно. Точнее, еще и за мой счет.
Он пробует напиток, бесцеремонно ставит его обратно и берет бокал с обычной минералкой.
— Люблю, когда все прозрачно и просто, — комментирует он.
Обернувшись, только теперь задерживает взгляд на двух подошедших. Удивляет то, что Тайра все это время терпеливо стоит. Нет, она так и не оставила в покое свое платье, но я бы на ее месте давно ушла. Видно же, что тот, ради которого она устроила дефиле через весь зал, не расположен общаться.
— Кстати, — воодушевленно продолжает она, кокетливо улыбнувшись, — ты не говорила, что придешь с другим кавалером!
— А к чему ей болтать кому попало о важных вещах? — встревает Воронов прежде, чем я успеваю ответить. — Важное можно рассказать только близким людям. Ну и, естественно, своему адвокату. Не так ли, Карина?
Они что, знакомы? Тайра удивлена не меньше, чем я. Только мне все равно, а ей это явно не нравится. Она пытается задвинуть подружку обратно за спину, но та делает шаг в сторону и смущенно бормочет:
— Да. Папа тоже так говорит.
— Ну так понятное дело: клиент и адвокат обычно придерживаются одинаковой философии. Кстати, папе привет.
Она кивает, и Тайра ее все-таки нетерпеливо заслоняет собой. Делает шаг в сторону Воронова, хлопает длинными ресницами.
— Так интересно! — выдыхает она. — А какая еще бывает философия?
— Пробел в высшем образовании за пару минут я вряд ли закрою. Но чтобы понятно и быстро — есть женская. — Воронов окидывает ее взглядом с головы до ног. — Например, чем больше лет — тем короче платье.
Я жду, что сейчас уж она точно обидится, но вместо этого Тайра заходится деланым смехом.
— Все же для вас, для мужчин!
— Мужская философия гласит: платье — последнее, что интересует мужчину в женщине.
— Очень… познавательно. Ну раз нас никто не спешит познакомить, представлюсь сама: меня зовут Тайра.
— Это Александр Юрьевич! — подает признаки жизни у нее за спиной Карина.
— Александр, вы так красиво танцевали, что я решилась подойти и поинтересоваться: может быть, вы дадите мне частный урок?
— Без проблем!
Воронов достает из кармана визитку, и она с жадностью начинает всматриваться в тисненые буквы. Улыбка становится шире.
— Вы не против, если завтра я вам позвоню?
— Да пожалуйста! — соглашается он. — Здесь указаны телефоны приемной. Но если вы по деловому вопросу, мой секретарь вас запишет. Кстати, насчет условий. Все консультации платные, но я могу учесть бонусы, о которых вы просите. Если у вас крупный бизнес и мы заключим сделку на полное юридическое сопровождение, я покажу вам лезгинку. Если что-то среднее, обещаю, что один из моих помощников после заключения сделки разучит канкан. Ну а если это что-то мелкое, типа массажных салонов, придется отдуваться моей секретарше. Все равно сумма от этой сделки сгодится только на ее премиальные.
Тайра открывает рот, но все, на что ее хватает, — просто втянуть жадно воздух. Карина то и дело пинает ее сзади в ребро, может, и это мешает сосредоточиться.
— Я… — она запинается и снова делает вдох. — Я просто думала, что мы потанцуем!
— Так я и не против, — удивляется Воронов. — Но деньги вперед.
Тайра снова хватает ртом воздух, окидывает меня гневным взглядом и, резко развернувшись, уносится прочь.
— До свидания, — роняет Карина и торопится следом за ней.
— Так, ну что, — Воронов обводит зал цепким взглядом, — напитки я тут попробовал — мне не понравилось. Визитки раздал, о старых контактах напомнил. Пожалуй, поеду. Ты как, со мной или хочешь остаться?
Остаться я точно здесь не хочу. Еще пара минут, и моя спина загорится от взглядов бывших подружек. Боковым зрением я вижу, как за мной наблюдают Тайра с Кариной. Но когда Воронов достает брелок от машины, я вспоминаю его отказ той женщине на террасе.
— Вы же говорили, что выпили!
— Я соврал, — просто говорит он. — Но после прыжков на капоте моей машины, сна под ее колесами и попытки сделать прыжок на полном ходу приятно слышать, что ты начала думать о безопасности.
Не дожидаясь, пока я приму решение, он кладет руку мне на спину… ну да-да, снова почти на спину и мягко подталкивает к выходу.
— Если мы задержимся, твой бывший все-таки лопнет от ревности и сорвется с цепи. А у одного парня закипит в рюмке водка: он уже минимум полчаса ее сжимает в руке. Парню-то что, молодой, ожог быстро пройдет. Водку жалко.
Повернув голову, я понимаю, что он говорит о Филиппе, и ускоряюсь. Вот умеет он найти к людям подход.
— Надо же, как тебе понравилось мое предложение, — слышу приятное изумление в голосе Воронова, — а я ведь даже не уточнил, куда хочу тебя отвезти.
Кстати, да, это важный нюанс. Едва мы садимся в его машину, я озвучиваю свою просьбу:
— Буду благодарна, если вы отвезете меня домой.
— Пристегнись.
Я пристегиваюсь, и машина мягко трогается с места. Дорога поздним вечером не переполнена, и я получаю удовольствие, хотя и не за рулем. Мелкий дождь устал, и о нем теперь напоминает лишь влажный асфальт, подсвечиваемый фарами и фонарями. Воронов хорошо водит. Если бы я не была на таком взводе
