равно не хватит.
Следующие десять минут я смог с завистью понаблюдать на недоступную моему уровню силы высокоэнергетическую боевую магию. Бьерн жег насекомых волнами огня. Катана превращал песчинки в здоровые плоские плиты, которые подобно огромному тапку давили жуков-зомби. Томагавк призывал тени, которые, пролетая сквозь насекомых, выпивали их нежизнь. Заг, как мог, тормозил продвижение нападавших, а Жабо пытался взять под контроль ближе всего прорвавшуюся нежить, чтобы натравить ее на следующий ряд. Единицы скарабеев, прошедшие сквозь этот ад, гибли разрубаемые мечами или раздавленные нашими с Навахой сапогами. Очарованный буйством чужой силы, я проглядел появление следующей волны нападавших.
— Инферналы, — закричал Наваха. Я проследил, куда он указывал рукой, и увидел, как из песка медленно вылезают мумифицированные тела, когда-то бывшие живыми людьми.
— Время? — крикнул Бьерн.
— Два раза по пять семнадцать! — ответил Жабо.
— Прекрасно! Нам повезло и защита здесь реально слабая. Две волны — одинаковые, а третья, похоже, последняя, всего лишь инферналы. Держитесь! Недолго осталось! — обрадованно прокричал Бьерн. — Инферналы — это совсем не страшно!
Добив последнее насекомое, маги переключились на медленно движущихся инферналов. И как оказалось, для уничтожения мелких юрких жуков действительно требовалось гораздо больше сил, чем на еле ползущих зомби-мумий. Здесь уже не требовалась голая сила для площадных заклинаний, достаточно было мастерства в точечных ударах. В основном все разрывали зомби на куски аналогами бомбарды, а потом явно одаренный в стихии огня итальянец сжигал их в пепел. Даже я не удержался, поднапрягся и отрубил конечности двум инферналам заклинанием Диффиндо.
Все было хорошо до тех пор, пока пришедший из затененного угла комнаты серый луч, как игла бумагу, не пробил все наши щиты. Только чудом, которое произошло благодаря выпитому перед началом боевому эликсиру, стоящие на пути смогли в последний момент уклониться. Но круг оказался разорван, и теперь каждый стал сам за себя.
— Koog, — послышался хриплый шепот, и подземный зал озарил ослепительный свет.
— Не закрывать глаза! Не колдовать вслепую! Не бояться! — закричал Бьерн. — Падайте! Все! СЕЙЧАС!
Мы резко упали на камни. Прошедшая над нами горячая волна обрушилась на инферналов и полностью их уничтожила, правда, и Бьерн, как мы, проморгавшись, смогли увидеть, упал на месте без чувств в магическом истощении.
— Tar, — все тот же шепот, и поднявшийся было Томагавк падает обратно, перечеркнутый через все тело чудовищной раной. Ваджра тут же падает на колени рядом с ним и начинает одной рукой бешено махать волшебной палочкой, а другой одновременно выливать на рану один флакончик за другим.
— Люмос Солем! — ревет Заг и направляет палочку в сторону тени. Свет убирает теневой покров, и нашему взору предстает очень худая сгорбленная фигура в плаще, опирающаяся на длинный посох.
— Лич! Чертов шумерский лич-жрец! — со страхом в голосе кричит Жабо.
— Moo Gig, — хрипит лич и указывает посохом на немца. Очень быстрая фиолетовая искра срывается с навершия посоха и по сложной траектории несется в Зага. Немец успевает поставить щит, но искра его даже не замечает. В последний момент, почти на одних инстинктах, Заг успевает защититься непосредственно палочкой, и искра попадает в нее, а не в тело мага. Хлопок, и ошметки деревянного стека разлетаются по всему залу, а Заг падает на землю, притянутый неумолимой гравитацией, держась за покореженную и чудовищно увеличившуюся в размерах правую руку.
— Мелкие! Быстро! Выиграйте мне время! — Жабо принимается в бешеном темпе что-то рисовать своей кровью прямо на камнях. — Все, чем владеете, сыпьте в него. Ваджра — ты тоже! Лечение — потом! Катана — прикрывай!
И начались танцы. Мы втроем сыпали в мертвого мага заклинаниями: я и Наваха — детскими, индус — более серьезными. Лич лишь лениво отклонялся в сторону, а иногда и вовсе просто, как громоотводом от молнии, заслонялся от заклинаний упертым в песок посохом. В ответ в нас летели разнообразные даже визуально заклинания, от которых нам приходилось прыгать, бегать, падать и резко вскакивать обратно. Вот только у меня создалось впечатление, что лич, оценив наш уровень, теперь просто играется с нами. Его заклинания были чрезвычайно мощными, пробивали любые щиты, но при этом не убивали. Я, например, получил ударное заклинание, пролетел ползала и отделался только превратившимися в один большой синяк спиной и задницей. Больно дико, но не смертельно же! Ваджра и Наваха тоже обзавелись синяками и порезами, но были живы и свободно двигались.
Тем временем Жабо сумел начертить рисунок, набросать в нужных местах реагентов и начать ритуал:
— Ki. Koog. Ak. Goob, — стал произносить он слова, так похожие на речь лича, и шутки кончились. Нежить, похоже, отлично узнала первые такты ритуала и бросилась вперед. С вершины посоха сорвалась многолучевая серая молния, сотканная из праха сожженных инферналов. Там, куда она попадала, все мгновенно чернело и обращалось в пепел. Бьерн так потерял левую руку, Томагавк — правую ногу. Остальные, даже придавленный Заг, смогли убраться в сторону с траектории заклинания.
Основной удар приняла на себя выставленная Катаной защита. Осколками разлетелись две каменных плиты. Мигнули и исчезли магические щиты, испарилась часть крови, нарушив магический рисунок, но было уже поздно. Ритуал был завершен. Некромант упал там, где стоял, но и лич дико завизжал.
— Быстрее! В мечи его! — закричал Катана и рванул вперед, выхватывая недлинный меч из ножен. Ваджра вытащил широкий изогнутый кинжал, Наваха — длинный раскладной нож, один я был безоружным и подхватил валяющийся рядом с Томагавком небольшой топорик. С четырех сторон мы налетели на нежить. Лич крутился как уж на сковородке, смог хорошо и долго отбиваться посохом от наших атак, пока Катана не попал ему по ноге.
Артефактные клинки отлично рубили потерявшую магическую защиту мертвую плоть. Ставший одноногим лич еще некоторое время стоял, опираясь на посох, но под градом наших ударов упал на землю. Теперь победа была только делом времени. Сначала лич потерял посох вместе с руками, потом вторую ногу, а потом и голова, как у хогвартского приведения, повисла на лоскутке кожи.
— Ra! Ra! RA!!! — заговорил лич.
— Берегись! — закричал Катана. — Наза-а-ад!
Лич изнутри вскипел светом и взрывом рассыпался на куски, каждый из которых заклинанием полетел в сторону врагов теперь уже окончательно умершего стражника. Кровь в жилах буквально вскипала, мозг, желая спасти тело, заработал на износ, предельно ускоряя восприятие. Предупреждение спасло нас от неминуемой смерти, но отделаться легким испугом не
