Новая экономическая политика Советского государства (1921–1926 гг.)
В марте 1921 года Советская Россия начала реформировать экономику, разоренную шестью годами Первой мировой и Гражданской войн. Хозяйственная ситуация выглядела почти безнадежной. Промышленное производство за эти годы упало в 6 раз, сельскохозяйственное – на треть, грузооборот железных дорог – впятеро, обесценивание денег составило 20 миллионов раз.
По инициативе В. И. Ленина была начата серия, комплекс реформ, получивших обобщенное название новой экономической политики. Было очевидно, что военно-коммунистические методы ведения хозяйства абсолютно исчерпаны. Какими новыми их необходимо заменить? «Мы стоим перед новой задачей, – говорил В.И. Ленин, – не испробованной еще нигде в мире» [74].
Цель была очевидной и бесспорной: быстро оживить, восстановить, повести в рост производительные силы страны. Только – как, какими мерами? Иностранной помощи, понятное дело, быть не могло. Надо было рассчитывать на свои ресурсы – материальные и интеллектуальные. Шли широчайшие и разнообразные дискуссии – как строить и какую строить новую систему хозяйствования – в ЦК РКП(б), в партячейках, на профсобраниях (профсоюзники помнили тот пункт партийной программы, который определял сосредоточение руководства хозяйством в руках профсоюзов), в инженерных и научных кругах. И здесь слово руководителей экономики А. Рыкова, Г. Пятакова, Г. Сокольникова, Ф. Дзержинского, Л. Красина, В. Ногина, Г. Кржижановского, бывшего царского министра Н. Кутлера, инженера В. Кирпичникова, младшего из семьи текстильных фабрикантов А. Морозова, профессоров Н. Кондратьева, 3. Каценеленбаума, Л. Юровского и многих других имело вес лишь по деловитости, доказательности, конкретности.
Переход к НЭПу был не единовременным актом, он охватывает ряд лет и представляет комплекс реформ.
Анализ казалось бы безнадежного хозяйственного положения, в котором оказалась Россия к исходу «военного коммунизма», пройдя через две войны (мировую и Гражданскую) и две революции (февральскую и октябрьскую), позволили выделить действительно ту первоначальную задачу, решение которой дало основание наметить дальнейшие шаги по пути выхода из всеобщего экономического кризиса.
Решение «начать с сельского хозяйства» обосновывалось рядом; положений. Был выдвинут тезис: «Самое слабое место – в кризисе крестьянского хозяйства». А именно «продовольственный фонд»: составлял основу народного хозяйства. «За исходный пункт, – писал В.И. Ленин, – следует взять продовольствие, ибо именно в этом корень всей массы затруднений», «неотложнее всего теперь меры, способные поднять производственные силы крестьянского» хозяйства немедленно»[75].
Первой крупной реформой, означавшей глубокий перелом в экономической политике, представлявшей собою первый крупный финансово-экономический акт новой экономической политики, явилась замена продразверстки продналогом. Продразверстка изымала у крестьянина не только все излишки сельскохозяйственной продукции, но и часть необходимого продукта, оставляя лишь минимум для поддержания хозяйства. Она привела к падению крестьянского производства и полному отсутствию стимулов к его развитию. Кстати сказать, вводить ее начало не Советское правительство, а еще Временное правительство летом 1917 года.
Продналог же был примерно вдвое меньше, чем продразверстка; все, что оставалось в хозяйстве после уплаты налога, вся остальная продукция крестьянского хозяйства могла поступать в обмен на промышленные и кустарные изделия, продаваться за деньги. Были изменены самые основы экономической политики, хозяйственные отношения стали строиться на совершенно иных основаниях – от натуральных отношений стал осуществляться переход к товарно-денежным отношениям и связям. С января 1924 г. продналог, преобразованный в единый сельскохозяйственный налог, взимался только в денежной форме.
До этого замершее в натуральных формах крестьянское хозяйство, сокращавшее размеры своего производства ввиду бесперспективности его упрочения и развития, так как оставлялась в распоряжении хозяйства только потребительская норма, существовала «рядом» с разрушенной промышленностью и «независимо» от нее в связи с отсутствием экономического оборота между ними. Экономический анализ устанавливал такую зависимость: без подъема крестьянского хозяйства «ни восстановление крупной промышленности, ни восстановление денежного обращения не может быть»[76].
Возрождение сельского хозяйства рассматривалось как первоочередная, неотложная задача. Н.Д. Кондратьев предлагал «вспомнить старую истину, провозглашенную еще физиократами, и Адамом Смитом, что внеземледельческие отрасли страны не могут быть развиты больше, чем позволяют естественные ресурсы, которые дает им сельское хозяйство. Мало говорить, что нужно развивать сельское хозяйство. Нужно это осуществлять на деле. Но это значит между прочим, что одним из отправных положений политики необходимо признать положение о недопустимости подрыва сельского хозяйства путем непосильных повинностей. Нужно идти по пути сокращения государственных расходов, сокращения некоторых отраслей государственного хозяйства, которые питаются соками сельского хозяйства. Иначе мы обречены стоять на месте и даже идти назад в деле хозяйственного возрождения страны»[77].
Были разрешены частная торговля, мелкое частное производство с использованием наемного труда. Государственная промышленность в соответствии с «Основными положениями к восстановлению крупной промышленности» (август 1921 г.) постепенно переводилась на хозяйственный и коммерческий расчет, должна была во все большей степени работать на рынок.
Без оживления торговли нельзя было восстановить производительные силы города и деревни, дать стимулы для роста производства в крестьянском хозяйстве и в государственной промышленности.
4 октября 1921 г. был принят декрет, разрешающий государственным предприятиям производить закупки необходимых им товаров (См. СУ, 1921 г., № 68. С. 527, 528); 27 октября того же года последовал декрет о свободной продаже продуктов государственных предприятий, работающих на нужды широкого потребителя.
Часть национализированной промышленности, переданной в ведение местных властей (губсовнархозов), стала сдаваться в аренду частникам. Мельницы, крупорушки и кустарно-ремесленные предприятия выкупались прежними владельцами. Обанкротившиеся мелкие государственные предприятия распродавались. В Петрограде, например, к середине 1922 года для государственного производства было отобрано 291 предприятие, 435 закрыты, 90 сданы в аренду.
