Римляне на самом деле понимали, что к показаниям, полученным под пыткой, следует относиться с осторожностью. Ведь было множество примеров того, что рабы оговаривали себя и других, чтобы только прекратить пытки. Но в глазах римлян такие примеры не перечеркивали преимуществ практики пыток в целом. Кроме того, римляне не прибегали к пыткам легко и бездумно. Таковые применялись на последних стадиях уголовного расследования, когда становилось ясно, что преступление было совершено, но доказательств, полученных из других источников, для вынесения приговора недостаточно.
Законы, касающиеся убийства хозяев рабами, были особенно суровыми. Лишение жизни всех рабов данного домохозяйства породило щекотливые правовые вопросы, но также привело к тому, что домашние рабы стали заинтересованы в обнаружении любых заговоров, вынашиваемых другими рабами, живущими под той же крышей. Результатом сурового закона явилось также то, что рабы чаще стали приходить на помощь хозяину при любом нападении на него. Примеры убийства хозяина действительно крайне редки в дошедших до нас римских источниках. Трудно сказать, как это следует интерпретировать. Это может означать, что отношения «хозяин – раб» не были столь напряженными, как принято считать. А может быть, это просто отражает тот факт, что жестокие законы успешно терроризировали сервильный контингент, так что с хозяевами никто не связывался. Может быть, опять же, и так, что в наших источниках представлены лишь немногие случаи, получившие наибольшую огласку, в то время как в действительности убийство рабовладельцев было более распространенным, особенно среди неэлитного контингента.
Рабовладельцы когда-то имели право обращаться с рабами, как им вздумается, что предполагало и пытки. История о Сассии показывает, что некоторые ударялись в крайности, хотя данный эпизод попал в анналы именно ввиду его уникальности. Различные императоры ограничивали это право, так что хозяева теперь должны были оправдывать свои действия. Рабы также получили законное право на обжалование жестокого обращения с ними. Как и остальные правовые нормы империи, касающиеся рабов, это право, вероятно, не следует интерпретировать как желание императоров улучшить условия жизни сервильного населения. Поскольку императоры склонялись к все более активному участию во всех сторонах жизни, люди просто считали, что им дают руководство по поводу того, каковы должны быть ограничения при обращении с рабами.
Законы о пытках рабов можно найти в: Дигесты, 48.18. Правовые дискуссии о формальностях и технических деталях наказания рабов, когда их хозяин убит, см.: Дигесты, 29,5. Об ограничении прав владельцев на наказание рабов: Дигесты, 18.1.42 и Кодекс Феодосия, 9.12.1. Об обходе Августом ограничения на пытки рабов, дающих показания о своих хозяевах, см.: Дион Кассий, 55.5; О пытке рабов с целью получения свидетельств против их хозяев в случае государственной измены см.: Кодекс Феодосия, 9.6. История о любовнике, желавшем уберечь рабыню, находившуюся в совместной собственности, от пыток, взята из: Лисий, 4. Историю о Сассии можно найти в речи Цицерона «В защиту Авла Клуенция Габита».
Глава VII
Развлечения и игры
Судьбой раба является тяжелый труд. Раб усердно трудится, удовлетворяя потребности своего господина. Как зеницу ока он должен беречь покой хозяина, трепетно относиться к его нуждам, нуждам его семьи и друзей. Но жизнь раба – это не только тяжкий труд до седьмого пота. В ней должно быть время для отдыха и нехитрых развлечений. Это разумно при условии, что рабы прилично себя ведут и выполняют свою нелегкую работу. Ведь довольный раб будет в дальнейшем хорошо работать. И наоборот: рабы, погрязшие в нищете, измученные невзгодами и страданиями, совершенно не склонны к трудовому энтузиазму, всегда пытаются увильнуть и отвертеться от любого задания. Или постоянно причитают и жалуются на судьбу. Праздник Сатурналий как раз даст им хорошую возможность выпустить пар.
Сатурналии берут начало в древней истории. С именем древнеримского бога Сатурна связано представление о золотом веке, когда народ жил в изобилии и вечном мире. Тогда не существовало социальной иерархии, не было ни рабства, ни даже частной собственности, все являлось общим. Праздник начинается 17 декабря и длится несколько дней. В старину считалось, что достаточно и одного дня, но сегодня, в наш изнеженный и склонный к праздности век, времени на него отводится побольше. Повсюду царит безудержное веселье, накал страстей впечатляет. Общественное празднество начинается жертвоприношением перед храмом Сатурна, со всех сторон слышны восклицания «Io Saturnalia!»[18]. Эмоции хлещут через край. Люди веселятся, распевают легкомысленные и часто непристойные песни; потом все это выплескивается на улицы и рыночные площади; в обычный день подобное поведение со стороны богатого человека было бы нелепым и дискредитирующим его, а бедного и подавно сочли бы сумасшедшим. Разгул страстей, буйные пирушки, танцы и пляски. Короче говоря, «и на нашу улицу пришел праздник: не все для богатых, у них и так каждый день пир горой!».
Сатурналии – это не просто праздник. Это такое время, когда весь мир переворачивается с ног на голову. То, что обычно рассматривается как хорошее поведение, теряет цену: сегодня положено быть непочтительным, дерзким и вдрызг пьяным, сегодня правят бал кощунство и святотатство, скабрезность и непристойность. В театрах и амфитеатрах идут разудалые спектакли, на улицах – карнавальные шествия, на рыночной площади – балаганные представления. Выездные артисты, жонглеры и заклинатели змей заполняют городскую площадь. Слышны анекдоты о городских чиновниках, толпа высмеивает все, в том числе богов и даже императора, сквернословит и насмешничает у его статуи.
Все люди в праздничных нарядах, яркие цветные туники вместо традиционной тоги. На многих фетровые шляпы, которые обычно носят вольноотпущенники: они символизируют уничтожение иерархии. Сам император надевает такую шляпу. Все обмениваются подарками, что в обычных условиях имеет место только между равными. Разрешены азартные игры. Даже робкий домашний раб не боится прямо взглянуть на эдила и потрясти у него перед носом игральными костями. Рабов не наказывают, и им позволено даже критиковать хозяев. Вообще-то, именно вы, хозяин, должны прислуживать им за столом во время Сатурналий! Вино льется рекой. Мужчины переодеваются в женскую одежду. Рабы выбирают на вечер короля шутов, он надевает корону и мантию и раздает всем смешные задания: «проскакать верхом на поварешке, как на лошади», «каждому выпить вина на три пальца» и т. д.
Какое именно участие примете в празднествах вы, зависит только от вас. У меня есть друг, жуткий зануда и ученый сухарь, – так он в разгар торжества удаляется в тихую комнату, чтобы не слышать шума домашней вечеринки. Он говорит, что находит это восхитительным – пересидеть там Сатурналии, подождать, пока все перебесятся (все прочие в доме охвачены веселым буйством, отовсюду слышны радостные вопли празднующего люда). Он утверждает, что так лучше всего: он не мешает их веселью и ни в чем их не ограничивает. А кроме того, и они не отвлекают его от ученых занятий.
Вот идиот! Нет, я думаю, лучше разделить с людьми их настрой. Вы будете удивлены, насколько меняется в лучшую сторону отношение к вам рабов, если вы принимаете участие в празднике. Лично я напиваюсь допьяна, кричу, играю в игры и швыряю кости, обнажаюсь, исполняю эротические танцы, а иногда даже – с лицом, измазанным сажей, – бросаюсь очертя голову в холодную воду. Домашним это нравится.
Вообще, это полное безумие. Это мир, где все устои перевернуты вверх ногами: женщина и мужчина, хозяин и раб – все ведут себя противоположно тому, что от них ожидается. Рабам позволяется смоделировать образ той жизни, какая бы им понравилась. Это мир, где на смену красоте классических форм приходит гротеск. Простота нравов: обед оглашается звуками выпускаемых газов, сдабривается сквернословием. Неприличные жесты, никакого почтения ни к кому. Вещи разбрасываются: убедитесь, кстати, что в это время используется только дешевая посуда. Иногда смеха ради издеваются над животными.
Повсюду занимаются сексом – пусть вас это не удивляет. Без сомнения, когда-то совокупление должно было символизировать плодородие и изобилие, но ныне это просто возможность для молодежи позволить себе излишества и непристойности. На улицах взбудораженные толпы; рыночная площадь переполнена людьми, плотоядно взирающими на женщин и делающими им недвусмысленные предложения. С наступлением ночи никто и не думает спать. Простой люд развлекается: разгульные песни, дикие пляски, насмешки, кривляние. Заходят и в торговые кварталы: колотя в каждую дверь, крича и ругаясь, высмеивая всех, кто попадется на пути. Спать в такую ночь невозможно. Некоторые злятся и говорят разные колкости. Другие же считают, что нужно просто посмеяться вместе со всеми; вообще-то никто не озлоблен настолько, чтобы потребовать запрета этого праздника. Даже самые сдержанные люди порой хохочут над всякими проделками и выходками празднующих.
