Капитал растет благодаря бережливости и уменьшается из-за расточительности и отсутствия дисциплины.
Адам Смит. Богатство народов
Питер Богданович, прославившийся фильмами, которые он снял в начале 1970-х гг., безусловно, заслуживает упоминания всякий раз, как речь заходит о самых уважаемых режиссерах авторского кино той эпохи, включая Фрэнсиса Форда Копполу, Уильяма Фридкина и Джорджа Лукаса. Среди фильмов Богдановича были такие работы, как «Последний киносеанс», «Бумажная луна» и «Дейзи Миллер». Но достижения Богдановича не ограничивались кинематографом. Он был дружен с легендарным режиссером Орсоном Уэллсом, а его роман с красавицей-актрисой Сибил Шеперд, звездой фильма «Последний киносеанс», получил широкую огласку. Также у него был роман со звездой «Плейбоя» Дороти Страттен, она же «Мисс Плеймейт» (ее убил муж, от которого она ушла к режиссеру). Богданович, как говорится, везде успел.
Но в 1985 г., имея 21 доллар 37 центов на банковском счете, он заявил о своем банкротстве{97}. Причиной финансовой катастрофы стала покупка прав на фильм «И все они смеялись», в котором он снимал Страттен. Как объяснил Богданович в интервью The Wall Street Journal: «Я выложил $5 млн из собственного кармана, чтобы выкупить фильм у прокатчиков и показывать его самому. С высоты лет это кажется безумием. Заниматься распространением фильма самостоятельно – гиблое дело, я потратил все до последнего цента и остался ни с чем»{98}.
Однако покупка «И все они смеялись» была не единственной причиной его финансовых затруднений. Другой причиной была расточительность. В отчетах говорилось о ежемесячных расходах в $200 000 при доходе в $75 000. В эти расходы входили $16 000 в месяц на юристов, более $15 000 на гонорары агентствам и менеджменту, $2000 на транспорт и $1000 на прачечную{99}. Богданович промотал все свое состояние и буквально остался на улице.
Сохраняя свой давний статус центра университетского футбола, Университет Техаса в Остине может похвастаться целой вереницей футбольных знаменитостей – такими игроками, как Бобби Лейн, Эрл Кэмпбелл и Рики Уильямс. Но, конечно, величайшим из всех остается Винс Янг. В начале 2000-х гг. квотербек университетской команды Longhorns практически возродил «запущенную» команду. Благодаря Янгу «Длиннорогие» одержали памятную победу со счетом 38:37 над командой из Мичигана в финале 2005 г. Год спустя, опять-таки в финальной игре, Янг сокрушил считавшуюся лучшей защиту команды Университета Южной Калифорнии (41:38). Это был, пожалуй, лучший индивидуальный показатель за всю столетнюю историю розыгрыша кубка.
После того, как Янг зарекомендовал себя как лучший квотербек в университетском футболе в той игре, он попал в профессиональную лигу. В отличие от большинства молодых квотербеков, которым требовалось несколько лет, чтобы приспособиться к защите игроков НФЛ, Янг стал звездой уже в первом своем сезоне в Tennessee Titans и был признан «Лучшим новичком года»–2006. После чего его звезда начала закатываться. Он резко сдал во втором сезоне, и к сезону 2010 г. «Титаны» вывели его из первого состава. Янг присоединился на один сезон к Philadelphia Eagles, затем перешел в Buffalo Bills, откуда был уволен еще до начала сезона{100}. В 2013 г. он подписал контракт с Green Bay Packers, но они тоже разорвали его в течение предсезонного периода{101}. В 2014 г. ему стало везти еще меньше. Всего семь лет спустя после подписания контракта на $26 млн с Tennessee Titans Янг объявил о своем банкротстве (хотя это заявление позже было опровергнуто). Тратя $200 000 в месяц, он взял заем на $1,8 млн во время массовых сокращений в НФЛ в 2011 г. Среди его расходов была вечеринка по случаю его дня рождения, на которую он потратил $300 000. Помимо всего прочего, он содержит четверых детей, все от разных женщин{102}.
Печальные примеры Богдановича и Янга иллюстрируют несостоятельность продвигаемой многими экономистами и журналистами финансовых изданий идеи о том, что потребительские расходы ведут к экономическому росту. Перед тем как стать председателем Федеральной резервной системы, Джанет Йеллен в интервью журналу Time отстаивала программу денежных вливаний: «Наша политика направлена на удержание долгосрочных процентных ставок на прежнем уровне, что способствует оздоровлению экономики, стимулируя потребительские расходы»{103}. Несколько дней спустя The Wall Street Journal высказалась в том же духе: «Замедление роста доходов в США может свести на нет всплеск потребительских расходов, которые стимулируют восстановление экономики в последние месяцы»{104}.
Йеллен и другие сторонники мнения о том, что траты ведут к процветанию, правы в том, что люди производят для того, чтобы потреблять, но они забывают о важности производства. Казалось бы, очевидно: производство предшествует потреблению. Если сомневаетесь, посмотрите на собственные расходы. Вы можете тратить деньги потому, что у вас есть работа, которая позволяет вам это делать, или потому, что вы можете занять деньги у других «производителей», готовых передать вам с ними свою возможность потребления. Несмотря на то, что вы читаете в газетах или слышите по радио, люди всегда меняют продукт на продукт. Чтобы тратить, нужно что-то создать.
Большинство экономистов и финансовых журналистов сочли бы эксцентричные расходы Питера Богдановича и Винса Янга плюсом для экономики. Самозабвенно растрачивая миллионы долларов, каждый из них действовал как «машина потребления». Проблема в том, что американская экономика – это собрание индивидов, а те индивиды, что тратят подчистую все свои сбережения или хуже того, вязнут в долгах, занимаются саморазрушением. Если человек собирается безрассудно прожигать деньги, влезая в долги, ему лучше бы обладать надежным источником дохода, который сможет обеспечить его в обозримом будущем. Если такого дохода нет, он непременно окажется банкротом, как Богданович и Янг.
Люди, живущие не по средствам, в конечном итоге оказываются без средств вообще. Прожигатели денег превращаются в нищих, чья судьба зависит от доброты посторонних людей. Рано или поздно транжиры вынуждены будут попросить помощи как раз у тех людей, которых экономисты считают «плохими парнями» – у владельцев сбережений. Йеллен и прочие упускают из виду тот факт, что вы не можете повысить уровень расходов и тем более долгов, если другие люди не будут усиленно накапливать капиталы. Без накопления не будет кредитов, если, конечно, не брать в расчет печатание денег без оглядки на уровень производства (позже мы поговорим об этом подробнее). Кредиты и накопление сбережений идут бок о бок.
