Джанет Йеллен в том своем интервью журналу Time, казалось, нисколько не была обеспокоена тем, что рынок жилья поглощает столько средств. Оправдывая перераспределение капитала, осуществляемое Федеральной резервной системой в пользу казначейских векселей и ипотечных облигаций, которые удерживали уровень процентных ставок на месте, Йеллен объясняла, что «экономика отчасти стимулируется высокими ценами на жилье и высокими курсами акций, что побуждает людей, владеющих домами и акциями, тратить больше, что, в свою очередь, приводит к созданию новых рабочих мест и повышению доходов в экономике в целом»{108}.
Тут Йеллен явно позабыла уроки Адама Смита и Джона Стюарта Милля. Неважно, что рынок ценных бумаг был куда в более хорошем положении, а безработица была ниже в 1980–1990-е гг., когда Федеральная резервная система не пыталась с такой агрессивной настойчивостью сдерживать рост процентных ставок. Любая централизованная банковская политика, направленная на стимулирование покупки жилья, замедлит экономический рост, потому что покупка жилья забирает деньги из капитала, предназначенного для развития бизнеса. Любое стимулирование потребления, будь то покупка домов или чего-то еще, приводит к уменьшению инвестиций в производство. А рост производства, в свою очередь, повысил бы зарплаты. Генри Форд мог платить своим рабочим самую высокую зарплату потому, что его постоянное реинвестирование в производственные процессы делало труд его рабочих чрезвычайно эффективным.
Слушая экономистов, политиков и рекламодателей, продвигающих идею потребления чуть ли ни как обязанность любого патриота, легко забыть о том, что умеренность и бережливость некогда считались основными добродетелями американской нации. «Покупай то, что тебе не нужно, и скоро будешь продавать то, что тебе необходимо», – писал Бенджамин Франклин. Говард Кершнер в «Разделении капитала» призывает нас мыслить здраво: «Ответственный человек, который отказывает себе в удовольствии сиюминутного потребления ради сбережения и накопления капитала – настоящий герой и патриот, который тем самым дарует множество благ другим людям»{109}.
Глава девятая
Создание рабочих мест требует регулярного уничтожения рабочих мест
Прогресс означает снижение занятости, а не увеличение.
Генри Хэзлитт. Экономика в одном уроке
Экономический рост в Лас-Вегасе – одна из немногих положительных констант последних десятилетий. После 2008 г. жилищное строительство в городе несколько замедлилось, но население продолжало стабильно расти. Только в 1950-е гг. оно утроилось{110}. К началу нового тысячелетия число жителей города, отелей и казино еженедельно увеличивалось на 1500 человек{111}. В округе Кларк-Каунти население с середины ХХ в. увеличилось в 20 раз. Ни в одном округе США никогда и близко не было подобного роста{112}.
Некоторые из приезжающих – это те, кто вышли на пенсию, и хотели бы жить здесь и получать удовольствие от бесчисленных развлечений, не платя при этом подоходный налог штата. Но главным двигателем продолжающегося десятилетиями притока человеческого капитала в Лас-Вегас остается высокооплачиваемая работа, предлагаемая казино-отелями вроде Desert Inn, Sahara Hotel или The Sands. Американцы, как заметил в XIX в. Алексис Токвиль, «беспокойны даже посреди изобилия»{113}, а потому в ХХ в. многие из них направились в Лас-Вегас в поисках хорошей работы.
Однако три легендарных отеля, которые я назвал, – бывшие символами процветания и славы города, – больше не существуют. Площадка, где располагался Desert Inn, теперь занята отелями Wynn и Encore. Там, где когда-то сверкала огнями «Сахара», теперь стоит SLS Las Vegas. Знаменитый некогда The Sands сменили Venetian и Palazzo. Уничтожение некогда великих казино-отелей поучительно с точки зрения создания рабочих мест.
В Лас-Вегасе нет священных коров. Когда казино теряет свой блеск и славу, а вместе с ними и прибыльность, жители штата Невада не бегут в Вашингтон за помощью правительства, чтобы спасти утопающего. Они сносят отель. Снос отеля приводит к потере множества рабочих мест – это «видимое». «Невидимое» – то, что происходит потом: замена вылетевшего в трубу проекта новым и лучшим заведением. Именно постоянное обновление сделало Лас-Вегас машиной по созданию рабочих мест. Новые, более прибыльные казино привлекают больше инвестиций, создают больше рабочих мест. Вот оно, колесо фортуны Города Грехов.
Полная противоположность Лас-Вегасу – Детройт, где население за период 2000–2010 гг. снизилось на 25 %{114}. Помните о двух тысячах автомобилестроительных компаний начала ХХ века? Вообразите, каково пришлось бы налогоплательщикам, если бы правительство в те дни начало спасать их всех. И как поддержание их на плаву сказалось бы на выживших самостоятельно General Motors, Chrysler и Ford? Этим успешным компаниям, которые стали Большой Тройкой американского автомобилестроения, пришлось бы конкурировать с теми, кто удержался в бизнесе только благодаря деньгам, отобранным у гражданского населения.
Но это было давно, а сегодня General Motors и Chrysler обязаны своим существованием налогоплательщикам. Настойчиво стремясь сохранить рабочие места в Детройте, политики поддерживают Motown – эквивалент Desert Inn. «Видимое» – это тысячи рабочих мест, сохраненных с помощью поддержки General Motors и Chrysler в 2008–2009 гг. А «невидимое» – то, насколько более живым и процветающим был бы Детройт сегодня без фальшивого сочувствия правительства. Успешные производители автомобилей, такие как Toyota, Honda и Volkswagen, могли бы купить ценные активы General Motors и Chrysler и лучше управлять ими. Кто-то из активных мигрантов, переехавших в Лас-Вегас, Кремниевую долину и Остин, мог бы вместо этого выбрать Детройт. Заоблачный уровень безработицы в «Мотор сити» – печальное свидетельство того, что самый верный способ задушить новые рабочие места на корню – это помочь возродиться тем компаниям, что потерпели неудачу в прошлом.
Рабочие следуют за экономическим ростом, а экономический рост наблюдается в тех городах, крупных и не очень, где нет цепей, намертво приковывающих их к прошлому. У Лас-Вегаса тоже есть трудности в последние несколько лет, но его история предполагает, что он их преодолеет, потому что местные предприниматели постоянно заменяют отживший свой век бизнес чем-то новым. Туристы возвращаются в Столицу развлечений снова и снова, потому что здесь всегда есть что-то новое. А что может привлечь туристов в Детройт? Разве что странный инстинкт, извращенное чувство, которое заставляет нас останавливаться и смотреть на то, что осталось от искореженного в аварии автомобиля{115}.
